Он схватился за сердце. Казалось, с ним сейчас случится инфаркт.
– Я правда хочу извиниться, – зачастила Кэти. Он кивнул, не в силах сказать ни слова.
– Я испугалась. Я согласна, что у меня есть заскоки. Особенно на тех свиданиях, в которых я заинтересована.
Он тяжело вздохнул.
– Случилось кое-что плохое, пока ты был в туалете… Дэн закрыл глаза и издал горлом какой-то странный звук.
– У меня был ужасный телефонный разговор, – продолжала она, – и я запаниковала. Я прошу прощения. Мне правда жаль. Очень жаль. Я просто… Я сбежала. Даже не осознавала этого, пока не пришла домой. Со мной раньше никогда такого не было. Мне действительно очень жаль.
Дэн наконец перестал смеяться.
– Ладно, все в порядке, – сказал он.
Они немного помолчали. Он поднял глаза и посмотрел на нее.
– Это было ужасное свидание, – сказал он.
– Угу, – выдавила улыбку Кэти.
– Давай подведем черту под этим, – сказал он, – и начнем сначала.
– Сделано, – разомкнула губы Кэти.
– Теперь мы оказываемся в совершенно новом положении.
– Угу, – кивнула она.
– Нам надо работать вместе. По крайней мере, три месяца.
– Ну, надеюсь, что больше, – спокойно сказала Кэти. Он осекся и посмотрел на нее.
– Но ведь ты же не хочешь остаться? – спросил он не слишком любезно.
– Конечно хочу.
Он нахмурился и помолчал.
– Я люблю свою работу, – начала Кэти, – и я хороший работник. Я работаю здесь три года. В любом случае, ты не найдешь другого менеджера с моими мозгами и ноу-хау так дешево, и ты об этом знаешь. Клиенты любят меня, персонал меня уважает, а твой партнер по бизнесу считает меня прекрасной. И так оно и есть. Дэн молчал.
– Ты знаешь, что я права, – сказала Кэти.
– Хм, – проронил Дэн, – похоже, мы тут застряли надолго.
Кэти слегка растерялась после этого заявления, особенно теперь, когда она считала, что они почти подружились.
– Могу я получить чашку капуччино?
Кэти подпрыгнула и уставилась на подошедшего клиента.
– Капуччино, – терпеливо повторил клиент, – если вас не затруднит.
– Конечно затруднит, – сказала Кэти. – Разве я похожа на обслугу?
Клиент посмотрел на Дэна и покачал головой. Кэти не видела реакции Дэна, но ей показалась, что она слышит его смех, в то время как сам он идет на кухню.
Глаза Джона были полузакрыты, пальцы летали по клавиатуре компьютера, а внутренним зрением он смотрел фильм, крутящийся в его голове. Когда раздался звонок в дверь, Джон подпрыгнул. Он остался сидеть, с жалостью наблюдая, как картина перед глазами тускнеет и исчезает. Он только надеялся, что фильм вернется, когда он снова сядет за работу. Он сохранил файл и закрыл документ, возвращаясь в реальный мир, где посуда ждала, что ее помоют, почта – что ее заберут, дверь – что ее откроют.
Джон открыл дверь.
– Привет, будущий известный романист, – приветствовала его Сьюки.
– Привет.
Она прошла мимо него в коридор.
– Черт, на улице прекрасный день. Джон кивнул, проходя за ней в квартиру.
– Так, – сказала она, гордо возвышаясь посреди его комнаты, – покажи мне, как ты ходишь.
Он нахмурился:
– Я использую метод одна-нога-за-другой. У меня получается.
– Покажи.
Джон повернулся к ней спиной, расправил грудь и плечи, выпрямил спину и пошел, покачивая бедрами, – ни быстро, ни медленно – по комнате.
Сьюки внимательно следила за ним.
– Литературный агент – женщина?
– Нет.
– Жаль. Ну, будем надеяться, что он гей.
Джон резко рассмеялся, и Сьюки вздрогнула. Она начала оглядывать комнату.
– Что, черт побери, за звук? Это что, только что выплыл кит?
– Нет, это у меня смех такой.
– Тогда, ради всех святых, никогда не смейся на интервью.
– О'кей.
А потом она села на пол.
– Сегодня, – провозгласила она, – мы начнем урок цикличного внимания.
– Цикличного внимания, – покорно согласился Джон.
– Да, – сказала Сьюки, – а теперь садись напротив меня.
Джон сел.
– Представь, что я агент.
– Хорошо.
– Представил?
– Ну, я не знаю этого парня, – промямлил Джон, – но я сомневаюсь, что он одет, как Барби на пляже.
Сьюки вздохнула.
– Не обращай внимания на одежду, Джон, – сказала она, – просто представь, что ее нет.
Джон сообщил ей, что так еще хуже. Пока Сьюки закатывала глаза и глубоко вздыхала, Джон от стыда закрыл лицо руками.
– Так, – проинструктировала его Сьюки снова, – представь, что я – не я, а кто-то другой.
– Например? – спросил Джон.
– Я не знаю, это ты со своим воображением посоветуйся. Мистер Мэнли Букер. Кто угодно. Я, например.
– Но ты – это ты.
– Нет, я – это агент. Джон нахмурился.
– Ла-а-адно, – протянула Сьюки, – кажется, мы слишком торопимся, – и она принялась объяснять ему, как нужно действовать. – В общем, все зависит от твоего воображения, – заключила она, – это должно быть для тебя легко.
– Угу.
– Значит, завтра ты должен представить себе, что агент – не агент, а кто-то, кто тебе нравится, кто-то, кто считает тебя замечательным, кто заинтересован тем, что ты хочешь сказать, кто-то, кто на сто десять процентов на твоей стороне.
– Я не знаю никого такого.
– Так используй воображение, – настаивала она. Джон кивнул, пытаясь сконцентрироваться.
– Так, – сказала Сьюки, – а теперь представь, что я агент. Я мужчина. Представь, что я высокий, с короткими темными волосами, в очках. И на мне надеты джинсы.
– Что? А сверху ничего?
– Господи, Джон! Неудивительно, что ты так долго пишешь эту гребаную книгу.
Джон вздохнул.
– Ладно, я вижу его, – через какое-то время пробормотал он.
– Открой глаза. Ты все еще видишь его? Джон. Говори со мной. Скажи первое, что приходит тебе в
