'суверенной демократии' и выборов в Думу, проведённых едва ли не по северокорейскому образцу, решил отыграть назад.
Александр Рар острым чутьём профессионального кремнолога определил, куда дует новый ветер: 'Острая речь Путина в Мюнхене в начале февраля 2007 года многим на Западе показалась началом новой холодной войны. О какой либерализации в России можно говорить после этого выступления? И теперь вдруг на сцене — опять либеральный Медведев' ('Независимая газета', 28.01.2008).
Отступление? Да. Но только отчасти. Москва подтвердила, что она по-прежнему нацелена на интеграцию в общеевропейскую элиту. В этом курс последних 17 и даже 20 лет (с эпохи Горбачёва) не изменился. Но, в отличие от горбачёвских и особенно ельцинских времён, её не устраивает положение бедной родственницы, о которой вспоминают только тогда, когда кому-то нужно поручить неприятную работу — выкручивание рук Милошевичу или сдерживание Ирана в ядерных вопросах. Отныне Москва хочет большего. Это и есть главный смысл путинского месседжа. Равноправного сотрудничест-в а. И в качестве первого шага — легитимации власти преемника (а с ним и всей питерской команды), а также гарантии денежных вкладов 'деловых друзей' Путина из Лондонграда.
Разумеется, никто не предавал подобные условия огласке. Но без них соглашение не имело смысла. Оно бы просто не состоялось. А соглашение состоялось: на это намекал персонаж, обладающий колоссальным властным ресурсом — Генри Киссинджер. В ряде интервью этот наиболее 'засвеченный' член таинственного мирового правительства дал понять, что он лично имел отношение к 'согласованию кандидатуры Дмитрия Медведева в качестве нового президента РФ' (см. 'Завтра', № 20, 2008).
Почему именно Медведев? Потому что Запад счёл его либералом — во всяком случае, в сравнении с Путиным. Такое сравнение не просто напрашивалось — оно буквально лезло в глаза: путинская речь в Мюнхене почти совпала с речью Медведева в масонском Давосе. 'Сегодня мы строим новые институты, основанные на базовых принципах полноценной демократии, — провозгласил Медведев перед хозяевами мира. — Демократии без ненужных дополнительных определений. Демократии эффективной, опирающейся на принципы рыночной экономики, верховенства закона и подотчётности власти сильному обществу. Мы хорошо понимаем, что ещё ни одно недемократическое государство не стало по-настоящему процветающим. По одной простой причине: свобода лучше несвободы' (цит. по: 'Время новостей',
22.01.2008).
Была ли эта речь проявлением внутренних противоречий в команде Кремля, о чём вроде бы свидетельствовал выпад в адрес 'серого кардинала' В. Суркова — автора термина 'суверенная демократия'? Или то была игра с целью запутать Запад, заставить его поверить, что на смену 'неуступчивому' Путину идёт 'приятный во всех отношениях' Медведев? Невозможно сказать наверняка. Но Западу, во всяком случае, в то время и не нужен был точный ответ. Даже если имела место игра, то была игра по правилам Запада. Россия стучалась в Общеевропейский дом. И ей приоткрыли двери.
Тот же Рар не скупился на похвалы: 'Медведев — абсолютно европейский человек типично менеджерского профиля. За все годы пребывания у власти из уст Медведева не прозвучало ни одного слова с серьёзной критикой в адрес Запада… Судя по первым высказываниям окружения Медведева, будущий президент намерен углубить диалог о сотрудничестве с Западом и предоставить иностранным инвесторам дальнейшие гарантии успешного ведения бизнеса в России'. Со своей стороны, Запад, по уверению Рара, готов 'дать шанс Медведеву выстроить новое стратегическое партнёрство' ('Независимая газета', 28.01.2008).
В статье немецкого эксперта проскальзывали любопытные подробности. Расточая похвалы Медведеву, он сообщал, что вице-премьера видели 'на последнее католическое Рождество в Лондоне, куда он ездил с женой за покупками'. Интересная деталь! Показывающая: преемник находился 'в разработке': отслеживались его частные поездки, вкусы, склонность к жизни на широкую ногу. И тут же Рар не без досады
замечал: 'Конечно, посторонним неизвестно, как Медведев вёл себя (так!) на внутренних заседаниях Совбеза или администрации президента' (там же) .
Выходит, какие-то сомнения сохранялись. Но ими решили пренебречь. Хотя бы на время.
Сразу несколько влиятельных политиков мирового ранга с одобрением отозвались о преемнике. Сенатор Джозеф Байден, ныне кандидат в вице-президенты США от демпартии, писал в 'Уолл-стрит джорнел': 'Он (Медведев. — А. К.) выражал скептицизм по поводу поворота России к авторитаризму, критикуя обращение правительства с политическими противниками, и высказывал сомнение в достоинствах 'суверенной демократии'. Как экономист, он может понимать цену нынешнего дурного поведения Кремля. Он мог бы стать тем человеком, с которым Запад смог бы работать более эффективно, чем с его предшественником' (статья Дж. Байдена перепечатана в газете 'Коммерсантъ', 25.03.2008).
В том же духе высказался еврокомиссар по торговле Питер Мандельсон: '…Исходя из его (Медведева. — А. К.) заявлений сигналы вызывают оптимизм. Не думаю, что Европа расстроилась бы, если бы Медведев стал президентом' ('Независимая газета', 19.02.2008).
Западные газетчики пошли ещё дальше. Они провозгласили Медведева 'новым Горбачёвым' ('Время новостей', 22.01.2008). В их устах это — высшая похвала.
И всё же, несмотря на авансы, в середине марта в Москву прибыл мощный американский десант — госсекретарь К. Райс и глава Пентагона Р. Гейтс, тот самый, кто в первой же официальной речи назвал Россию возможным противником Соединённых Штатов. Информированная газета 'Завтра' отмечала: визит посвящён 'официальным (с Путиным и Медведевым) и полуофициальным консультациям относительно внешнеполитического курса и к а д -рового состава (разрядка моя. — А. К.) новой 'кремлёвской команды' ('Завтра', № 12, 2008).
А как вы хотели! Американцы дотошно отслеживают все ключевые назначения, причём не только в столице, но и в важнейших регионах России. Могу сослаться на случай, свидетелем которого я стал. В 90-е годы я помогал одному уральскому политику участвовать в борьбе за губернаторское кресло. В первом туре он набрал больше голосов, чем действующий губернатор. И тут же американский консул выразил желание встретиться с ним и даже специально приехал для этого из Екатеринбурга. Видимо, мой 'протеже' произвёл хорошее впечатление, во всяком случае, он без проблем одержал победу во втором туре.
Даже на такую — провинциальную — глубину 'копают' американские кураторы. Разумеется, они не оставили без самого пристального внимания формирование правительства и новой кремлёвской администрации.
Результаты должны были в целом их удовлетворить. 'Завтра' отмечала: 'Назначения в правительстве и администрации президента РФ… ведут к серьёзному усилению либерально-монетаристской группировки на верху 'властной вертикали'… Самым серьёзным симптомом такого усиления можно считать закрепление Игоря Шувалова на посту первого вице-премьера, в ведение которого 'отошёл' практически весь международный блок правительства. Одновременно отставка Владимира Устинова с поста министра юстиции РФ и перевод Николая Патрушева на 'Совбез' означают практическое устранение от рычагов власти одной из самых серьёзных групп 'питерских силовиков' в Кремле' ('Завтра', № 20, 2008).
На первом этапе Медведеву подыграли и отечественные западники. В конце января он ещё в качестве кандидата на президентский пост выступил на 'Гражданском форуме'. Итоги смотрин оказались благоприятными. 'Дмитрия Медведева сочли либералом', — констатировал 'Коммерсантъ' (23.01.2008).
Впрочем, российские западники чувствуют себя достаточно сильными для того, чтобы не просто включиться в игру, но и направить её в нужное им русло. В отличие от патриотов, всякий раз ожидаю-щ и х, в какую сторону изволит развернуться новое руководящее лицо, да так и не успевающих вписаться в официальный поворот, западники навязывают лидеру повестку дня. Формируют атмосферу общественных ожиданий, обмануть которые решится далеко не каждый. Про-
вести подобную операцию им не так уж сложно: печатные СМИ по-прежнему в их руках, а на государственном телевидении ключевые сотрудники сочувствуют их идеям.
