Максимовны, но Егор ничего уже не мог сделать, слезы текли по щекам, перед глазами становилось мутно. Он все-таки не удержал рвоты и вывернул желчью на пассажирский коврик, туда, где и без него хватало крови, рвоты и мозгов. Алешка обратился и попытался съесть собственного брата. Он умудрился даже сказать ему что-то, хотя, Егору казалось, что это не возможно. А может и не говорил тот вовсе? Может быть его слова лишь вспомнились Егору в нужный момент, предвещая опасность? Он не знал ответа на эти вопросы. Он не хотел их задавать. Егор знал, что еще чуть-чуть, и он сойдет с ума и следующей пулей вышибет собственные мозги в потолок и без того загаженной кровью «девятки». Ему хотелось дико орать во все горло, рвать на голове волосы, кататься по земле, бежать куда глаза глядят, пока тело совсем не выбьется из сил и не рухнет на землю. Пока какой-нибудь мертвец не найдет его тело и не вгрызется зубами в его плоть. Егор не хотел больше жить, но что-то держало его, не давая сделать того, что могло бы поставить точку во всем этом нескончаемом кошмаре. В кармане завибрировал телефон. Егор посмотрел на дисплей – звонит отец. Он не стал поднимать трубку, просто нажал на сброс и поехал дальше. До деревни оставалось всего несколько километров, хотелось доехать до туда, не произнося ни единого слова.
Наконец Егор увидел табличку, указывающую, что если повернуть на право, через три километра можно будет приехать в деревню Харино. А если повернуть налево, то через километр будет поселок Красное. Так и получалось, что надпись на табличке читалась не иначе, как «Красное Харино», что при иных обстоятельствах хоть чуть-чуть позабавило бы Егора. Однако, он оставил этот забавный момент без внимания и просто свернул на второстепенную дорогу, посигналив поворотником идущему позади УАЗу. Чем дальше от города отъезжали Митрофановы, тем меньше мертвецов появлялось в поле зрения. После того, как Егор свернул на второстепенку, мертвецов и вовсе не стало. Дачный сезон еще не открылся, а коренных жителей в деревне Харино давно не осталось. Можно было предположить, что из живых в деревне будут лишь родственники Вишневского, да Егор с семьей. Это немного успокаивало, хотя нужно было учесть, что домик в деревне – лишь первая остановка на пути к полной безопасности ... или неминуемой смерти, тут уж, как повезет. Дома Григория Егор никогда не видел, потому решил высмотреть его Ниву, стоящую во дворе. Искать долго не пришлось. Машина стояла во дворе домика, второго от дороги. Егор припарковался у шаткого забора и посигналил. Гриша, выйдя на звук из дома, широко улыбнулся и сделал руками приглашающий жест.
- Что-то вы долго, - произнес он, здороваясь за руку с Егором и его отцом.
- Долгая история, - буркнул Егор
- А где брат?
- Нет брата. Больше нет ...
Деревня Харино. 29 апреля, пятница, вечер
Егор с Григорием сидели на чердаке и несли вахту. Дом мало-мальски был готов к обороне, все окна забиты досками, продукты перенесены внутрь. Женщины хлопотали на кухне ужин, старшее поколение мужчин спало перед предстоящим дежурством. Откуда-то из домовых деревенских запасов Вишневский достал большой бутыль самогона. Из привезенной провизии были выужены две упаковки нарезки и головка лука. В стельку друзья напиваться не собирались, однако нервишки подлечить им не мешало. Боевые сто грамм для поддержания боевого же, мать его, духа только на пользу будут ... а лучше, все двести. Укорот Гриши лежал у его левого бедра, готовый в любой момент заплевать тяжелыми пулями любую нежить на расстоянии ... ну, по технической характеристике, до пятисот метров, однако Вишневский сомневался, что разглядит в вечерних сумерках мертвеца на таком солидном расстоянии. Да и не стоит открывать огонь заблаговременно, можно беду накликать. Захочет мертвец мимо пройти, не заметит живых, а Гриша ему в след «Эй, мы тут! Нас много, а патронов мало! Зови братву!». Так что, дальше ста метров даже и думать забыть о стрельбе надо. О том же и старикам будет сказано. Если с толком рассудить, то именно молодому поколению надо бы ночью вахту тянуть. Но, уж сильно соскучились что-то друзья друг по другу. Сильно поболтать хотелось, да и отходящий адреналин Егору бы все равно уснуть не дал. Так что, сам Бог велел, как говорится. Старики у обоих полицейских были боевые, служивые. Да и самогончику им плеснуть не забудут. Только совсем чуть-чуть. Не из жадности, а чтоб не заснули на посту, или деревенских мертвяков не перебудили. Вдруг песню спеть захотят, или в меткости поупражняться. Да, мало ли что?
- Слышал, правительство все войска в столицу подтянуло. Нет у нас в городе мощи боевой, хана городу, - сказал Гриша, закусывая принятый стопарь самогона луком с колбаской.
- Нет. Я ничего не слышал. В суматохе даже радио в машине не включал. Знаю только то, что своими глазами видел. А видел много. Писец в городе творится. Мертвецы на живых масштабную охоту открыли. Хватают, жрут, рвут, - тут Егор в сердцах плюнул в сторону и засадил содержимое стопарика прямиком к себе в глотку. Закусывать не стал, - Хороший самогон. Кто у вас тут такой гонит?
- Да сами и гоним. Вон там, - Гриша указал неопределенно, куда-то за спину, - в бане.
- Прям в бане, что ли?
- Ну, не совсем. Отец там комнатку за баней пристроил - полноценное производство получилось. Там и гонит, - Гриша хлопнул себя по ноге ладонью и засмеялся.
- Тихо ты, - остановил его Егор, - всю деревню разбудишь!
- Да, кого тут будить то? Я проверял, пустая деревня, никого вокруг. Небоись, не скоро сюда мертвяки забредут, - Гриша погладил густые рыжие усы, стирая с них капли самогона и многозначительно продолжил, - Однако ж, забредут, сукины дети. Совсем близко деревня от всего этого дерьма. Предлагали мне, мля, в глухомани землю за три копейки. Так нет, мля, решил далеко! – Гриша снова захохотал, но уже потише, прикрывая рот кулаком.
Выпив еще по стопке, друзья, не сговариваясь, сидели молча. Каждый думал о своем. Гриша даже головой покачал однажды, в такт своим размышлениям. Молча, налили еще. Выпили. Закусили.
- Мне отъехать нужно будет, - тихо сказал Егор, - Надеюсь, ненадолго. Вахту досижу, помою машину и отправлюсь в дорогу.
- Куда? - Гриша смотрел в окно не отрываясь, - Куда ехать-то?
- К шишке одной за бонусами, - решил не лукавить с другом Егор, - дело незаконченное есть. Какое? Я и сам пока не знаю. Знаю только, что затягивать нельзя. Не много, в сущности, но ... там за Булата тема.
Гришу как кипятком ошпарило, он, выпучив глаза, посмотрел на товарища, и рука сама потянулась к бутылю самогона.
- Не надо, - остановил его Егор, - и так уже перебор. Хватит бухать, а то смерть придет, а мы дрыхнем. Пошли стариков будить.
В деревне было тихо, будто в могиле. Егор не без опаски сходил до колонки и наполнил два ведра воды. Нужно было хоть немного почистить машину. В идеале, как бы не было сложно это принять, нужно было поменять старую добрую «девятку» на что-то посерьезнее. Как только представится такая возможность, Егор обзаведется каким-нибудь джипарем. Иномаркой, конечно. Ремонтировать отечественные колымаги не было ни желания, ни времени. Не сложно было представить себе, как тот же новенький UAZ Patriot встает на середине дороги с полетевшей раздаткой. И что тогда делать? Сдаться мертвецам, или просить их подождать, пока разберешься в причине поломки и устранишь ее? Нет, зомби на уступки не пойдут. В идеале, прихватизировать что-нибудь простенькое и надежное от импортного производителя. Suzuki Grand Vitara, например. Или, наоборот, гипер-навороченное новенькое из салона. Егору всегда нравился Mitsubishi Pajero. Машина с забавной историей. В Мексику она поставляется под именем Montero, потому что на испанском языке слово «pajero» означает ... мягко выражаясь, человек нетрадиционной ориентации. Эту историю капитану полиции рассказал менеджер в салоне Mitsubishi. Вроде пустячок, не относящийся к внедорожнику в целом, но запоминается. А если запомнилось, значит, если есть деньги,
