Егор отключил радио. Ага, спасибо огромное. Особенно за то, что вывели все вооруженные силы из его родного города. Москва всегда отличалась собственной обособленностью от других городов. А на прочие регионы распространяются одни лишь крошки с барского стола. Останься военные в городе, может, смогли бы горожане отбиться от голодных тварей. Городок-то, в принципе, не большой. Явно меньше Москвы. Ну, да ладно, Бог им всем судья. Интересно, где сейчас находится правительство? Что-то о нем совсем не говорят. Да, какая разница? В сложившейся ситуации – нет больше правительства. Если и выживет кто, то будет строить собственные законы, или, что правдоподобнее, творить беззаконие. Егору было интересно, когда же военные допрут, что пока там отбивают белокаменную, здесь жрут их родных и близких? Нет, не долго воякам сплоченность держать осталось, скоро массовое дезертирство пойдет. Будут тащить все, что не приколочено и мчаться на помощь родным. Или, и того хуже, в преступные группировки сбиваться. Все- таки странное существо – человек. Чуть подопрет, и из интеллигента выбирается на свободу самый настоящий дикарь, отъявленный преступник и убийца. Взять хотя бы серийных убийц и маньяков. Сидит себе библиотекарь, добренький мужичек, никого не трогает. А дома в кладовке сидит похищенная им для сексуальных утех девочка лет семи и плачет, умирая от побоев и голода. Егору доводилось видеть таких мужичков собственными глазами. Жалел он лишь о том, что не хватало ему смелости поступать так, как в свое время поступал Петр Лисаков. Тот не стеснялся насильникам яйца отрезать без суда и следствия. Жалко его даже, настоящим героем был – волк одиночка, гроза преступности. Ныне же, бандит с погонялом Лис – такая же грязь, как и те, с кем он когда-то боролся. Кстати, в какой-то степени – коллега Егора. Как бы ни было противно ему это признавать, они с Петром оба работали на одного человека – Булата. Бывшего смотрящего за городом, влиятельного и жестокого человека. Разница была лишь в том, что Лис отдался тому с потрохами, а Егор еще хоть как-то держался в стороне. Согласись он привести родных в резиденцию Сергея Юрьевича, и стал бы совсем таким же, как Лис. Даже работал бы с ним плечом к плечу. Не исключено, что сейчас придется-таки с ним пересечься. Насколько Егор мог предполагать, Лис был достаточно умен, чтобы пережить первую волну нашествия мертвецов и добраться до своего босса. Возможно, даже с подарками. Он умел найти подход к новому начальству. Насколько мог быть осведомлен Митрофанов, у Булата Лисаков находился на хорошем счету.
Ферма семьи Фаерман. 29 апреля, пятница, вечер
Land Rover Фаермана уже совсем остыл во дворе его дома. Мимо с отрешенными выражениями лиц прохаживались мертвецы. Некоторые из них сидели прямо под воротами амбара, охраняя пленника. Виталика Александр Назарович навещать не стал. Он точно знал, что мальчик жив ... пока, и с голоду умирать не собирается. Но, есть хочет, однозначно. Ну, ничего, голодный или сытый, это для дела не главное. Сейчас Фаерман-старший сидел в кресле у большой кирпичной печи и разглядывал добытую реликвию. «Закон равновесия», так нарекла ее Алиса, смотрящая на отца сквозь небольшое зеркало, прислоненное к стене напротив кресла.
Александр Назарович открыл первую страницу книги, подняв тяжелую потрескавшуюся обложку из дерева с металлическими углами, и не смог разобрать ни слова. Предложения были выведены чернилами красивым почерком, но язык был совсем не знакомым для нового обладателя книги.
- Что это за язык? – спросил он, посмотрев в зеркало.
- Язык древних народов. Демонов, если быть точным, - ответило хрипящим голосом отражение.
- Зачем нам книга демонов? – Фаерман чуть отодвинул голову от книги, будто опасаясь, что сейчас из нее выпрыгнет монстр.
- Она не принадлежит одним лишь демонам, папочка. Ангелы тоже приложили к ней руку.
- Но, как я смогу прочитать ее, если не знаю этого языка?
- Это не проблема, папочка. Я помогу тебе прочитать ее, - отражение Алисы изошлось страшным визгливым хохотом, в то время как глаза Александра Назаровича заслезились и он, крича от боли, попытался прикрыть их ладонями. Фаерман упал с кресла на деревянный пол, страшная жгучая боль пронзала его глаза снова и снова.
- Хватит! Прекрати! Молю тебя!
- Все нормально, папочка. Все будет хорошо, - успокаивало хриплым голосом отражение, - Смотри не подпали дом!
Глаза Фаермана загорелись синим пламенем, они просто выгорали в его глазницах. Истошный вопль заставил мертвецов, бродящих снаружи, насторожиться. Спустя несколько секунд, они снова поплелись по своим делам. На месте остался лишь один из них. На лице демона почти не осталось кожи, он открыл пасть с обнаженными зубами и деснами, издав протяжный глухой стон, и поплелся к дому. Подойдя достаточно близко, мертвец заглянул в окно, туда, где медленно вставал на ноги Фаерман. В его глазницах тихонечко пылали синие огоньки, кожа вокруг была сильно опалена. Он походил на одного из них – проклятых мертвецов, но был гораздо сильнее. Потому слуги Тьмы и подчинялись его воле. Воле Вестника Смерти. Того, кому суждено оказать демонам неоценимую услугу, разрушив свой собственный мир до самого основания.
Фаерман держал книгу перед собой и читал, пролистывая страницу за страницей с огромной скоростью. Наконец он дочитал ее до конца и посмотрел горящими глазами в зеркало. Существо, бывшее когда-то простым человеком, заговорило незнакомым самому себе сильным хрипящим голосом.
- Значит, мы будем ждать до ночи третьего дня, прежде чем принесем мальчишку в жертву?
- Все верно, мой дорогой, - Ришона более не скрывала своего демонического облика. От образа маленькой безобидной девочки по имени Алиса не осталось и следа. Перед Фаерманом стояло существо неописуемой красоты. Естественно, красоты, по меркам демона, не человека. Александр Назарович обладал способностью видеть эту красоту своими новыми глазами. Его сердце колотилось все чаще, эрекция грозилась разорвать брюки. Он хотел ее. Хотел так, как никого еще никогда не хотел. Даже собственную жену, о которой совсем позабыл и вспоминать более никогда не собирался. Одна лишь мысль о том, чтобы обладать этой демоницей, сводила его с ума.
- Ради тебя, моя госпожа, я переверну этот проклятый мир вверх дном и стрясу с него всех нерадивых людишек! – Фаерман согнул руку в локте и сжал кулак с такой силой, что захрустели кости, - Эти земли снова вернутся к своим хозяевам по праву, и ты будешь править ими ...
- Вместе с тобой? – ласково мурлыча, будто сытая кошка, перебила его Ришона.
- Моя госпожа! – воскликнул Вестник Смерти и упал на колени, - Если вы пожелаете, я буду верным псом у ваших ног!
- Я пожелаю ... возможно ...
Женский православный монастырь Пресвятой Богородицы. 29 апреля, пятница, вечер
- Почему вы бездействуете? Они же там поедают людскую плоть! – кричала Илария на двух ангелов, стоящих напротив нее у окна. Они то и дело выглядывали наружу, на беснующихся внизу мертвецов, которых становилось все больше и больше.
- Мы не вмешиваемся, - произнесла ровным голосом высокая девушка в блестящем доспехе.
- Мы должны наблюдать, - дополнил ее мужчина.
- Я уже слышала это сотню раз! – не унималась мать-настоятельница. Она целый день просидела в своей комнате не испытывая ни голода, ни желания пойти в туалет. Ангелы то были с ней, то исчезали куда-то ненадолго, но всегда возвращались обратно, - Объясните хотя бы, что происходит?
