встретились. Затем она посмотрела в другую сторону и, прикрывая нижнюю часть лица веером, начала заигрывать с Блейкни.
Чудовищность его ошибки поразила его. Он сам опустил себя вниз, в партер, тогда как Блейкни сидит с Дианой в персональной ложе. Такова цена. Себастьян отомстил, но выбрал для мести не тот объект. А больше всего он наказал сам себя. Он горько сожалел, что не может вернуть момент, когда спросил о том, будет ли «следующий раз».
«Конечно», — ответила она тогда.
И его сердце радостно забилось. Тогда еще было не поздно остановить свою месть. Он был бы счастлив и всю 'жизнь получал бы наслаждение от «следующих разов». Но его упрямство заставило идти до конца, оскорбить ее, а себя подвергнуть вечным мукам.
Если не… Нет. Как его можно простить после всего? «Извинения всегда принимаются», — как-то сказала она. Но в этом случае он нанес несравнимо большую обиду. И все же без борьбы он не сдастся.
В доме на Портмен-сквер два дня ему отказывали, но на третий приняли. Его провели в большую светлую гостиную на первом этаже, В камине горел огонь, и целый лес свечей рассеивал сумрак серого вечера. Здороваясь, Диана встала, распространяя сводящий с ума аромат.
— Я рада, что вы снова пришли, — сказала она. — Меня не было в городе.
— Понимаю, — с трудом вымолвил Себастьян. — А я думал, вы просто отказываетесь меня видеть.
— С чего бы?
Неожиданный вопрос лишил его способности говорить. И на ее лице он ничего не мог прочитать. Ни справедливого гнева, которого он ожидал, ни прощения, на которое едва надеялся. Совершенно спокойное лицо.
— Присаживайтесь.
Жестом она указала на кресло, сама опустилась на такое же, стоявшее по другую сторону столика из черного дерева для книг.
Он не знал, как реагировать на сверхъестественное спокойствие. Вместо заранее и тщательно приготовленного извинения он, как трус, завел разговор ни о чем:
— Как прошло путешествие из Глостершира?
— Сносно для этого времени года.
— Вы ночевали в Хангерфорде?
— Да, в гостинице «Медведь».
— Отличное место.
— И в самом деле отличное, — согласилась Диана. — Простыни всегда сухие, и там великолепно готовят пирог с угрем.
У него создалось впечатление, что она отнюдь не по-дружески смеется над ним.
— Угу. Минерва вернулась с вами? Мне хотелось бы ее видеть.
— Сестра здесь. — На ее губах появилось подобие улыбки. — Но я не буду посылать за ней. Она не разделяет вашего желания.
Последнюю фразу Диана произнесла жестко. Себастьяна охватило раскаяние при мысли, что Минерва знает, что он натворил, и, без сомнения, поделилась с сестрой их маленькой тайной.
— Прошу прощения за сцену с разбойником.
— Отличная шутка! Вам, наверное, доставило особенное удовольствие видеть меня обманутой.
Он обрадовался ноткам гнева в ее голосе и пожалел, что она не высказала со всей резкостью заслуженные им упреки, а вновь заговорила со снисходительным спокойствием.
Изящно поведя плечами, она взяла пяльцы с вышиванием, лежащие на второй полке столика, и под ними оказался кожаный переплет книги. Себастьян сразу узнал ее, и его голова пошла кругом.
Темно-красный полированный сафьян светился, как молодое вино. В центре переплета сразу узнавался королевский герб. В каждом углу были видны тисненые тюдоровские розы, а также переплетенные инициалы «Е» и «П». Не было нужды открывать книгу, чтобы догадаться о ее содержании. Он смотрел, не веря своим глазам.
— Я вижу, вы обратили внимание на мое последнее приобретение? Полагаю, вы оцените его. Это молитвенник. Свадебный подарок короля Генриха Восьмого своей последней жене Екатерине Парр.
— Вижу, — мрачно признал Себастьян.
— Я обнаружила ее в Кенте во время поездки в свое поместье.
А он не верил, что ее не было в Лондоне. В первый раз за многие годы его перехитрили в погоне за книгой.
— Как? — хрипло спросил он. — Кроме вас, никто не знал, что книга находится у Дивера.
— Вы недооцениваете дедуктивные способности моей подруги Джулианы.
Значит, в акте мести участвовала не одна Диана. Хотя остальные курочки, наверное, уже вернулись на свой насест.
Себастьян положил книгу на место.
— Я удивлен, что леди Чейз не пришла засвидетельствовать мое поражение.
— Она очень сожалеет, что пропустила такой момент. Но обещаю, я опишу ей картину во всех подробностях. Кстати, — продолжала Диана. — Я спросила лорда Дивера, почему он не продал книгу вам, ведь вы навещали его несколько раз за последние пять лет. Однако похоже, его не впечатлили ваши способности убеждать. А мне он показался вполне сговорчивым.
Себастьяна охватила ярость.
— Мне довелось довольно близко познакомиться с вашей способностью убеждать…
— Тс-с. Я думаю, лорд Айверли, вам лучше не продолжать, пока вы не сказали что-либо, о чем потом будете жалеть. Вы ведь не хотите снова оскорбить меня? Я всего лишь имела в виду, что вы не предложили ему достаточно денег. Давайте я покажу вам еще одно сокровище, которое я убедила продать мне.
Себастьяна не оставляло ощущение, что дальнейшая беседа не доставит ему удовольствия. Он был убежден, что Диана следует тщательно разработанному сценарию и с момента появления в комнате он был марионеткой в ее руках.
Она открыла глубокий ящик и вынула из него другой том. Себастьяну было достаточно одного взгляда, чтобы определить, что книга еще более старая, чем молитвенник, конца XV века.
— Что это? — спросил он хрипло.
Не дав книгу ему в руки, Диана показала темно-синий тисненый переплет из свиной кожи и открыла первую страницу.
Себастьян тут же узнал ее.
— Кэкстонский Чосер, — сказал он. — Первое издание «Кентерберийских рассказов».
— Да, это очень ценная книга, — произнесла Диана, будто не от него узнала о ее существовании, когда он беседовал с ней в библиотеке Мэндевилла. — Но для вас особый интерес представляет ее история. Знаете ли, лорд Айверли, что она принадлежала Элизабет Вудвилл, жене короля Эдуарда Четвертого?
Книга бы могла бы стать украшением его собрания. И если бы он не встретился с Дианой Фэншоу, это было бы вполне реально. После смерти дяди у него было достаточно средств, чтобы заплатить Диверу, сколько бы тот ни запросил.
— Сколько вы хотите за нее? — спросил он.
— Честно сказать, лорд Айверли, я не ожидала от вас столь примитивного подхода. Как будто это сокровище можно оценить деньгами.
— Уверен, что Дивер так и сделал.
— Это правда. Но вы и я выше подобного меркантилизма. Ценность этих книг нельзя измерить золотом.
— Чего вы хотите?
Себастьян с трудом выговаривал слова.
Диана положила книгу обратно в ящик стола и сделала вид, что думает, как ответить на его вопрос, но он мог поручиться, что она просто играет. Она прекрасно знала, чего хочет.
— Во всяком случае, продавать книги я не буду. Я решила преподнести одну в качестве свадебного подарка моему будущему мужу. Как вы думаете, молитвенник Екатерины Парр будет более уместным?
