Всего один миг, и все звуки и цвета смешались и вспыхнули: оглушительный скрежет металла, гулкий грохот взрыва, нереально яркое пламя и черный‑черный дым.
Меня отшвырнуло на асфальт, а рядом подскакивало и крутилось почерневшее колесо.
Если бы я не отвлекла внимание водителя, он бы, вероятно, смог уйти от столкновения.
Если бы я не села в его машину, он бы наверняка уцелел.
Глядя на алое с черным — огонь и дым, — я думала о том, что приношу только зло, только горе, только смерть. Все те, кто сталкивается со мной и помогает мне, гибнут. Причем скорее рано, чем поздно. На мне словно стоит печать. Я отравляю все вокруг, все, к чему только прикоснусь…
— Что случилось?
— Девочка, она ранена?
Вокруг начали собираться люди, и не оставалось ничего другого — только встать с асфальта и побежать прочь.
Я бежала по пробуждающимся улицам города — мимо заспанных людей и довольно урчащих машин. Я смотрела только себе под ноги и старалась не думать ни о чем другом — только о том, что видела. Вот трещинка в асфальте, похожая на ветку дерева, вот куча грязного снега у обочины, вот — зеленая пивная банка…
Я проклята. И ничего с этим не поделаешь, сколько бы я ни старалась измениться, результат получается один. Есть ли смысл сопротивляться, если я все равно приношу лишь смерть и горе?…
— Ты меняешь этот мир, разъедаешь его, как ржавчина, — послышался в ушах знакомый вкрадчивый голос.
Тьма, как всегда, нашла подходящее время, чтобы пообщаться со мной.
— Почему, почему так происходит?!
— Потому, что ты — ворота. Потому, что ты слишком яркая для этого мира. Это твоя судьба. Не сопротивляйся ей. Чем сильнее твое сопротивление — тем больше жертв. Неужели ты этого хочешь?
Я бежала по пустым улицам черно‑белого города, одна во всей вселенной.
— Зачем ты меня мучаешь? Чего ты хочешь?! — закричала я, остановившись в центре перекрестка и запрокинув голову к угольно‑черному беззвездному небу.
— Я хочу помочь тебе, — шепнула тьма, заглядывая мне в глаза. — Ты — последняя из своего рода. В тебе — сила многих и многих поколений. Это опасный дар. Он слишком тяжел для человека, даже для того, кем ты теперь стала.
На этот раз она говорила вполне разумно. Она больше не предлагала мне власть и силу. Напротив, давала шанс снять с плеч тяжкое бремя… Но разве могу я поверить ей? Разве могу я поверить хоть кому‑либо… Разве только Артуру…
— Артур?! — тьма, прекрасно слышавшая все мои мысли, презрительно рассмеялась. — Ты же знаешь: вы с ним из разных кланов. Он слишком предан своему Дому. Он не сможет быть рядом с тобой, вы только измучаетесь оба. К тому же ты знаешь, кому из вас придется расплачиваться за ваше чувство. И это будешь вовсе не ты. Ты уцелеешь. Твоя сила и твое проклятие защитит тебя, но вот он…
— Ты лжешь! Лжешь! Лжешь! — кричала я в безответное небо, но вокруг царила тяжелая нерушимая тишина.
Этого не может быть…
Резкий визг тормозов.
Я опять оказалась на обычной московской улице, шофер синего «Фольксвагена», затормозившего в полушаге передо мной, нажимает на гудок и крутит у виска пальцем, показывая, что именно обо мне думает. Возможно, он прав.
Как там говорила тьма? Я ржавчина, разъедающая этот мир? Ну что же, похоже на то…
Я уже почти прошла мимо автобусной остановки, как вдруг узнала сидящую на ней девушку. Картина, честно говоря, получилась немного сюрная: пустая заснеженная улица, маленькая автобусная остановка с прозрачным козырьком, засыпанным сверкающим снегом, и сидящая под ним девушка с толстой книгой в руках. Она читала, казалось, не обращая на меня ни малейшего внимания.
Подойдя к ней почти вплотную, я остановилась:
— Привет!
Она медленно закрыла книгу, заправила за ухо прядь светло‑пепельных волос и только после этого строго взглянула на меня:
— Привет.
— Только не говори, что оказалась здесь случайно.
Передо мной была та самая девушка, что присутствовала на совете магов, а затем приходила ко мне в Питере.
— Конечно, не случайно, — она с удивлением пожала плечами. — Думаешь, отыскать тебя так просто?…
— А как ты это делаешь? — заинтересовалась я.
— Есть свои способы, — девушка задумчиво посмотрела на меня, словно прикидывая, можно ли мне доверять. — Понимаешь, магия — забавная вещь, и у каждого из нас свои методы работы, которые лучше всего подходят именно ему. Кто‑то путешествует по тонкому миру, кто‑то варит зелья, использует заговоры или магию крови, а я — работаю с вероятностями. Ну, представь себе клубки нитей, из которых можно сплетать разные узоры. Я распутываю эти нити, нахожу узловые точки пересечения и порой могу изменить или подправить узор.
— Здорово, — сказала я, присаживаясь рядом с ней на скамейку. — Меня когда‑то учили магии…
— Да, я знакома с твоей прабабушкой, — кивнула моя собеседница. — И ты совершенно права, что не подчинилась ей. Вернее, тому, кто стоял за ней, используя ее как марионетку. Он думает о себе, что ужасно пронырлив и хитер, однако был и остается божком самого мелкого пошиба. Все его желания сводятся к тому, чтобы доказать другим и самому себе, сколь он велик и прекрасен.
— А чего хочешь ты? — спросила я, глядя ей в глаза.
Девушка снова кивнула, словно отвечая на свои тайные мысли.
— У тебя пронзительный взгляд, — вместо этого сказала она, — а глаза похожи на фиолетовые прозрачные кристаллы. Тебе очень много дано, вместе с древней и сильной кровью, вместе с тем на тебе лежит большая ответственность. Так что…
— Да знаю, знаю, — нетерпеливо прервала ее я. — И обещаю, что если ты не объяснишь толком, что тебе нужно, то я встану и уйду вместе со своей древней кровью и магическими фиолетовыми глазами… Только не уверяй, будто тебе нужна моя дружба.
— Между тем именно она мне и нужна, — улыбнулась девушка. — Ты — та, кто способен изменить этот мир. Ты знаешь, что все вероятности вокруг тебя закручиваются в спирали? Это настоящий хаос, — произнесла она с заметной долей восхищения, — даже я не могу разобраться в них, потому что обычные законы перестают действовать. Я вижу, что мир уже начал меняться. Узоры ложатся причудливым образом, в нитях появился новый блеск и глубина. Догадываешься, кто в центре всего этого? Нет?
— Ты хочешь сказать, это опять я? — я усмехнулась.
Но девушка посмотрела на меня совершенно серьезно.
— Да, это ты. Ты меняешь узоры этого мира. Я не знаю, каким он станет после этого, но ему смертельно необходимы перемены. Я знаю, что таким, какой он сейчас, ему нельзя оставаться.
— Ах так?! — я в деланом изумлении чуть приподняла брови. — Возможно, для тебя это будет неожиданностью, но хочу сообщить, что в моих венах течет кровь демонов, а за плечом стоит тьма. Это те изменения, на которые ты рассчитываешь?
Вот теперь настал ее черед смеяться.
Отсмеявшись, она поднялась со скамейки, сжимая тонкой рукой, затянутой в черную бархатную перчатку с обрезанными пальцами, томик древних легенд и преданий.
— Ты, как всегда, видишь только половину. Ты знаешь, кого люди называют демонами? Тех, кого когда‑то прославляли и воздавали божественные почести. В тебе течет кровь древних богов, а за другим плечом стоит свет. Вот и выбирай. А мы посмотрим, что из этого получится.
