вынужденного постоянно менять таблички. Хотя в этом случае, конечно, выгоднее сделать одну переворачивающуюся вывеску и просто не забывать крутить ее время от времени.
Движимая любопытством, я подошла поближе к табличке. Она оказалась накрепко привинчена к стене шурупами.
Оставалось только гадать: сюда ли я приходила в субботу и не померещилась ли мне надпись «Элизиум». Хотя про бюро ритуальных услуг я вряд ли бы придумала сама. Не испытываю ни малейшей склонности к готической культуре. Черные губы, корсеты с низким вырезом и всякая кладбищенская романтика – все это, знаете ли, не для меня. Я люблю жизнь со всеми ее красками, люблю солнце и зеленую траву, теплый дождь и тихое журчание реки, люблю бегать по траве босиком, рвать цветы, плести венки и читать что-нибудь, прислонившись спиной к толстому стволу старого дуба – примерно такому, что растет неподалеку от нашей дачи. Однако этот вечер, словно впавший в меланхолию художник, рисовал передо мной исключительно мрачные картины.
День выдался довольно хмурым, и в семь часов над Москвой уже сгустились сумерки.
В воздухе висел туман, поэтому весь переулок казался весьма мрачным и похожим на черно-белую картинку. Хотя черного и серого здесь было не в пример больше.
Мне стало очень неуютно, наверное, от сырости, однако я собралась с силами, спустилась по лестнице, стараясь не касаться холодных, даже на взгляд, перил, и громко постучала.
Никто не ответил, и я принялась колотить кулаками в дверь. Было бы глупо уже второй раз банально топтаться перед запертой створкой.
Она открылась так внезапно, что я едва не ударила кулаком в грудь возникшего передо мной высокого широкоплечего мужчину.
– Что тебе нужно? – спросил он, демонстрируя всю ненавязчивость здешнего сервиса.
Но меня не так легко отпугнуть.
– Добрый вечер, – сказала я как можно вежливее. – Позвольте войти. У меня здесь назначена встреча.
– Какая встреча? С кем? – Он окинул меня с головы до ног неприятным цепким взглядом, и я постаралась сделать лицо попроще.
– С Артуром, – ответила я, взмахнув ресницами и тщательно изображая, будто это само собой разумеется и я крайне удивлена его тупостью.
Мужчина заколебался. Ага! Он знает Артура! Нужно идти ва-банк.
– Я, конечно, могу уйти, но не расстроится ли он, если я скажу, что вы, – я выделила это слово, – не впустили меня в кафе?
– Проходи. – Охранник посторонился.
Ура! Может, зря я не хожу в театральный кружок, когда налицо такой явный талант?..
В зале так же, как и в первый раз, горел неяркий свет, скорее собирающий, чем разгоняющий тени, потрескивал камин. Никаких гробов и прочих причиндалов бюро ритуальных услуг я не обнаружила, хотя, возможно, они просто были хорошо спрятаны.
Я села за ближайший свободный столик и огляделась. Народу сегодня было явно больше, чем при первом посещении кафе, и почти все столики оказались занятыми. Я заметила, что публика эта вполне состоятельная, наверное, из артистической среды. По крайней мере, неподалеку от меня расположилась компания мужчин во фраках, с пышными кружевными манишками, и женщин, облаченных в странные декольтированные ретро-платья весьма смелых и оригинальных фасонов. И мужчины, и дамы показались мне очень красивыми и какими-то чересчур яркими для обыденной жизни. Стараясь не слишком пялиться на них, я уткнулась взглядом в стойку.
Бармен, ловко полирующий красивый старинный бокал (ну надо же, как здорово здесь выдержана средневековая обстановка!), вдруг застыл на месте и уставился на меня так, будто увидел привидение.
«Либо с моей прической что-то не так, либо тут тематическая вечеринка», – решила я.
Меж тем компания за соседним столиком тоже внаглую разглядывала меня и о чем-то тихо переговаривалась.
Мне стало неуютно. Все вокруг так и источало опасность, и шикарная идея с расследованием с каждой секундой казалась мне все более и более сомнительной. Я потихоньку вытащила из сумочки зеркало и взглянула на себя. Видно плохо. Но вроде волосы более-менее в порядке. Линзы тоже на месте. А что под глазами? Растекшаяся тушь? Нет, к счастью, только тень от ресниц. Ну и что им не нравится?
Пока я проводила все эти манипуляции, бармен наконец поставил на стойку бокал и двинулся ко мне.
Я видела, что один из мужчин спросил его о чем-то, и он, не останавливаясь, бросил ему в ответ что-то резкое.
Надеюсь, это не сутенеры, похищающие молоденьких девочек и увозящие их куда-нибудь в бордели Турции или далекого Сингапура.
Тем временем бармен добрался до своей цели. То есть до меня.
– Что ты здесь делаешь? – спросил он, нависая надо мной, словно скала над одиноким кораблем.
– Вы меня помните? Я была здесь с Артуром, – сказала я многозначительно.
Бармен промолчал. И вообще какой-то он странный. Высокий, худой, и даже при этом свете видно, какой бледный. А глаза – бррр! Мурашки по коже.
– Он много рассказывал об этом месте, да и мне здесь очень понравилось, – вынуждена была продолжать я. – Мы с ним в одном классе учимся, а у нас класс очень дружный, – врала я напропалую, будто сам черт был мне не брат, – вот я и захотела поближе познакомиться с его друзьями, а заодно узнать о его состоянии здоровья. Он отсутствует в школе с середины прошлой недели. Вы ничего о нем не знаете?
Бармен посмотрел на меня, как на сумасшедшую. Я уже сама начинала чувствовать себя такой, поэтому выдала:
– Может, принесете мне свой фирменный напиток? – смутно надеясь с помощью этой фразы перейти в разряд клиентов и получить драгоценный кредит его доверия.
Но бармены, видно, не моя судьба. По крайней мере, отношения с ними у меня не складываются категорически. Вот и этот отреагировал на простую и естественную просьбу весьма необычным образом.
– Вон отсюда! – сказал он. Тихо, но таким голосом, что по моей коже пробежала целая толпа ледяных мурашек.
– Да ладно, если у вас закрытая вечеринка, я и вправду пойду, – поспешила сказать я, – но меня же впустили…
– С этим я разберусь, – пообещал бармен, бросив взгляд на охранника, и я заметила, что громила невольно отступил на шаг, видимо, не на шутку напуганный угрозой. Ну надо же, как этот тощий хлипкий человек здесь всех запугал. Может, он криминальный авторитет?.. И стоит за стойкой только для маскировки. Или это у него хобби такое.
Я встала, с достоинством одернула новый плащик и направилась к выходу.
– Никогда. Сюда. Не. Возвращайся, – услышала я за спиной его ледяной голос.
Вывод можно сделать один: друзья Артура (если они, конечно, ему друзья) не менее странные люди, чем он сам.
Охранник распахнул передо мной дверь. В глазах его я увидела безнадежность и смутную тоску. Видимо, он уже предчувствовал наказание за проступок.
– Извините, что так вышло, – сказала я ему, – может, я смогу чем-то вам помочь? Сказать, что вы не виноваты.
Но он только махнул рукой, и я, надо сказать, с облегчением оказавшись на улице, вдохнула прохладный вечерний воздух.
Но едва я зашла за угол, как на мое плечо опустилась чья-то рука. Я не слышала звука шагов и поэтому даже подпрыгнула от неожиданности.
Рядом со мной стоял молодой ухоженный мужчина, облаченный в тоненькую рубашку, обшитую кружевом по вороту и манжетам. У него были светлые волосы, уложенные в аккуратную прическу, и небрежные аристократические манеры. Я вспомнила, что уже видела его. Причем совсем недавно – в кафе,
