«прибандиченный», как это сейчас говорится, вид.
– А что от мэра-то было нужно? – спросил меценат.
– Это я ему лично объясню.
– А я не смогу тебе помочь? – Меценат окончательно ожил и начал тыкать.
Гордееву это не понравилось. «Этим меценатам, – подумал он, – палец в рот не клади, считают, весь мир им обязан».
– А вы чем занимаетесь? Сказали, людям помогаете? Адвокатам тоже, что ли? – Гордеев всем своим видом показывал, что контакт окончен.
– Как знаешь. – Щукин М. М. окончательно обрел уверенность в своих силах и открыл дверцу машины. – Ну повеселил, не скрою. Ты не дергайся, я не в обиде, ответку бросать не стану.
Гордеев посмотрел на него с интересом. Щукин М. М. все не торопился уходить.
– Слушай, парень, ты здорово моих орлов раскидал, – вполне серьезно заметил он. – Не хочешь сменить работу? Мне такие ребята нужны. И мозги у тебя на месте – это же видно.
– Благодарю покорно, – кисло улыбнулся Гордеев. – Я пока что занят.
– Ладно. Надумаешь – знаешь, где меня найти.
– Знаю, – вздохнул Гордеев. – На боксе.
– Карточку-то все-таки дай, мало ли что.
Гордеев подумал немного, потом решил, что этот господин при желании все равно наверняка его найдет, и снова вручил свою визитку – будь что будет.
Не дожидаясь, пока Щукин позовет своих орлов, чтобы оторвать ему голову – вдруг переменится настроение у мецената, – Гордеев развернулся, но потом все-таки остановился, ему интересно было, куда Щукин пойдет. Оказалось, к белоснежному «линкольну», припаркованному в привилегированном месте. Дальше Гордеев смотреть не стал, поехал к себе в офис. Там он посмотрел почту, принял душ, сменил рубашку и позвонил Малышкину. Малышкин был в своей любимой психушке, но сейчас вел прием, и Гордеева попросили перезвонить.
Делать больше было нечего, и Юрий Петрович отключил телефон и прилег вздремнуть.
4
«...Химкинский район – самый маленький район в области, обладает высоким промышленным потенциалом, высокой плотностью населения, большей частью городского. Несмотря на то что город и прилежащие районы находятся за пределами столицы, экология в нашем регионе далеко не самая лучшая. В химкинском районе много лесов, парков и других зеленых территорий, но они бессильны даже против того, что выбрасывают в атмосферу только химкинские заводы и фабрики, такие как „Энергомаш“ например...»
Дожил, подумал Гордеев почти еще во сне, дожил – не сон, а политинформация, надо просыпаться, что ли? Он открыл глаза и понял, что практически не спал – это работало радио.
«...Наибольший ущерб окружающей среде наносит автотранспорт, мебельное объединение „Россия“, керамический завод, завод древесно-стружечных плит. На сегодняшний день в очень плохом состоянии с точки зрения экологии находится и канал имени Москвы...»
Он поднялся, сполоснул лицо, сварил кофе. Сделал пару глотков – и мозги более-менее прочистились.
Гордеев снова позвонил Малышкину и, удостоверившись, что он находится в больнице, уже не раздумывая поехал туда. Ему просто надо было с кем-нибудь поговорить, а Малышкин был ему симпатичен.
Гордеев сказал ему, что с боксом вышла накладка – мэр туда не пришел. Или уже ушел. Однако Малышкин подбросил новую идею. Достав из своего доисторического холодильника традиционную бутылочку пива, он протянул было ее Гордееву, потом прищурился:
– Вы же за рулем, наверно?
– Ну да...
– Не дам. – Малышкин решительно убрал пиво назад и заменил его апельсиновым соком. Гордеев особо и не возражал. – Так вот, Юрий Петрович, пока вы ехали, я вспомнил! Мне кто-то говорил про него, про Терехина нашего, что он охотник.
– Вы издеваетесь? То любитель бокса, то охотник... У меня же здоровье не казенное!
– Я точно помню! Завзятый охотник! И когда выдается свободное время...
– Ну, – совсем затосковал Гордеев, разглядывая обои на стене, – леса вокруг вон какие. Поди отыщи его там...
– Кто же мне это говорил? – вспоминал Малышкин. – Слушайте, Юрий Петрович, а ведь мне это... это Сережа и говорил.
– Какой еще Сережа? – вздохнул Гордеев.
– Да наш с вами, Великанов! Он и говорил, я сейчас точно вспомнил! Мы прошлым летом как-то на пикник за город выехали. Сидим с ним, помню, шашлычок делаем, и он говорит: а мэр-то наш сейчас где- нибудь рядом с берданкой бродит. Как выскочит – мало не покажется. А он знал, что говорил, это точно.
– Я уже слышал, что ваш Сергей Сергеевич умел добывать самую разнообразную информацию.
– Это точно, – совершенно серьезно подтвердил Малышкин.
Гордеев вдруг улыбнулся.
– Что-то придумали? – спросил доктор.
– Есть идейка.
– Поделились бы, а? Глядишь, подняли бы настроение.
– Подождите, надо еще, чтобы она сработала... – Гордеев достал телефон и задумался. – А номера-то я и не знаю, – сказал он сам себе.
– Чьего номера?
– Пару недель назад у меня была клиентка, у нее муж – егерь. Я точно помню, она говорила, что он организует охоту всяким шишкам. Стоп! Так она же у вас работает!
– У меня? – захлопал глазами Малышкин.
– Да, точно! Она сказала, что медсестра на станции «Скорой помощи». Феофанова. Знаете ее?
Малышкин кивнул:
– Кажется, она тоже одно время в бригаде с Сергеем ездила.
– Ну так вот вам и ответ, откуда Великанов знал, что мэр – охотник. Непонятно только, почему это его забавляло, а?
– Я почем знаю? – сказал Малышкин, берясь за телефон.
Оказалось, что Феофанова сейчас на выезде. Малышкин попросил связать ее с ним, как только медсестра вернется.
Чтобы как-то скрасить ожидание, Гордеев рассказал доктору про то, как обознался на боксе и вытащил из зала какого-то Щукина.
– Вы что, правда не знаете, кто это такой? – поразился Малышкин.
– А что, я всех должен тут знать? Я в городе без году неделя.
– Да бросьте заливать, Юрий Петрович!
– А что мне заливать? Я день в Химках – два в Москве, в архивах роюсь. Живу тоже в Москве. Так что о вашем замечательном городе и о его славных гражданах у меня самые туманные представления. Так кто такой Щукин Эм Эм? Сказал, что благотворительностью занимается.
– В некотором роде... – замялся Малышкин. – Крестный отец в некотором роде.
– В самом деле?
– Ну да.
– Вор в законе? Криминальный авторитет?
– Я уж, простите, не знаю разницы, да и вообще в подобные нюансы не посвящен. Я только знаю, что Щукин – серьезная теневая фигура. Наши сплетники говорят так: если бы Щукин не захотел – Терехина бы мэром не переизбрали. Да и вообще не избрали бы.
– Ага, – пробормотал Гордеев. – Это уже теплее.
– Юрий Петрович, сгораю от нетерпения! Расскажите про вашу с ним беседу!
