Минут десять они ехали по городу, затем машина вдруг притормозила и свернула с трассы на асфальтовую аллею. Прогнав машину по аллее метров пятьсот, Андрей Маратович снова повернул. Теперь они оказались на посыпанной гравием дорожке рядом с небольшим прудом, огороженным бетонным парапетом.
Машина остановилась.
– Вылезай, – коротко приказал Андрей Маратович.
Максим посмотрел на пруд и поежился. На улице почти совсем стемнело.
– Куда это мы приехали? – с опаской спросил Максим.
– Куда надо. Вываливайся из машины, если не хочешь, чтобы я тебя за волосы вытащил.
Голос узкоглазого звучал спокойно, без всякой угрозы, но Максим посчитал нужным повиноваться. Он выбрался из «мазды», вдохнул свежий воздух улицы и стал переминаться с ноги на ногу, разгоняя кровь по затекшим ступням.
Андрей Маратович выбрался вслед за ним. Он захлопнул дверцу и встал напротив Максима. Некоторое время они молча разглядывали друг друга, и с каждой секундой взгляд Максима становился все увереннее и увереннее. Его противник уступал ему как в росте, так и в ширине плеч. Порезанная щека напоминала о себе пульсирующей, жаркой болью, но Максим почти не обращал на нее внимания. Оставшись один на один с врагом, он снова превратился в мужчину. Первым заговорил Андрей Маратович.
– Ну, что? – тихо и угрюмо сказал он. – Ты готов?
– К чему? – поднял бровь Максим.
– Кажется, ты хотел заработать сто баксов, – так же тихо произнес узкоглазый.
Максим усмехнулся. Глотнув свежего воздуха, он полностью овладел собой и теперь выглядел не испуганным щенком, как полчаса назад, а вальяжным хозяином жизни.
– Ты хочешь драться? – спросил Максим.
Узкоглазый кивнул:
– Да.
– Что ж... – Максим повел могучими плечами. – Сколько ты там поставил? Сто баксов? – Он поднял левую руку и показал безымянный палец, на котором поблескивал платиновый поясок. – Ставлю это кольцо, – сказал он грубым голосом. – Против твоих ста баксов.
– Годится, – в тон ему ответил Андрей Маратович.
Максим несколько раз подвигал руками и шеей, разогревая мышцы, размял костяшками пальцев нос. Узкоглазый следил за его манипуляциями спокойным, чуть насмешливым взглядом.
«Смотри, смотри, – со злостью подумал Максим. – Пока есть чем смотреть. Сейчас я тебя по капоту размажу, доходяга».
– Долго еще? – поинтересовался Андрей Маратович.
Максим еще пару секунд подвигал плечами, затем опустил руки, сжал пальцы в кулаки и сказал с ноткой холодного высокомерия в голосе:
– Я готов.
Не успел Максим договорить последнее слово, а узкоглазый уже ринулся на него – резко, как распрямившаяся пружина, с холодной, бешеной яростью в глазах. Максим успел заметить смену опоры в ногах противника, поэтому предвидел нападение и легко уклонился от первого удара. Под второй он поднырнул, сделал резкий реверс и ударил соперника кулаком под дых. Узкоглазый остановился, выпучив глаза, и Максим без особого труда провел серию ударов по его корпусу, выбивая из тощего тела дух.
Обычно после такой серии противник уже не приходил в себя. Максим и на этот раз собрался завершить серию правым хуком в челюсть и послать узкоглазого в нокаут, но не успел. Тот вдруг распрямился, как прижатый к земле и внезапно отпущенный стебель, и два раза ударил Максима по лицу – короткими, хлесткими ударами.
Удары не отличались большой силой, но атака противника была столь внезапной, что Максим опешил и на секунду выпустил инициативу из своих рук. Узкоглазый воспользовался этим. Град посыпавшихся вслед за тем ударов ошеломил Максима. Узкоглазый дрался почти как девчонка – истерично, суматошно, не придерживаясь никаких правил, но большая часть его ударов по какому-то странному стечению обстоятельств достигала цели.
Максим, взревев, как разъяренный медведь, бросился на противника, сбил его с ног и повалился на него всем своим весом. Он хотел схватить узкоглазого за горло, но тот непостижимым образом выскользнул из «объятий» Максима, откатился в сторону и лягнул Максима ногой в пах.
Что было дальше, Максим плохо сознавал. Противник бил его ногами и руками, рвал его ухо зубами, царапал искалеченную щеку острыми ногтями. На какой-то миг Максим, взвыв от ужаса и боли, увидел близко от себя лицо Андрея Маратовича и поразился. Лицо это было абсолютно спокойным и сосредоточенным, словно его обладатель не дрался, а выколачивал пыль из развешанного на перилах ковра. И тогда Максиму стало по-настоящему страшно. Он вдруг понял, что странный узкоглазый человек убьет его. Задушит, порвет ногтями, перегрызет зубами горло. Максим понял, что перед ним не человек даже, а какая-то жуткая бездушная машина, получающая удовольствие от разделывания чужой плоти. И тогда он закричал – громко, визгливо. Это был вопль жертвы, попавшей в когти хищника.
– Хватит! – закричал Максим, прикрывая руками голову. – Перестань!
Максим уже не надеялся, но, вопреки его ожиданиям, крики подействовали. Град ударов прекратился. Максим лежал на асфальте, обхватив голову руками и зажмурив глаза. Кто-то схватил его левую руку (так грубо, что хрустнули суставы) и сдернул с безымянного пальца платиновое кольцо.
– Ты... проиграл, – услышал Максим над собой глуховатый, хрипловато-одышливый голос Андрея Маратовича.
«Я жив», – подумал Максим и осторожно открыл глаза.
Узкоглазый стоял перед ним в испачканном светлом пиджаке, подобно гипсовому изваянию. Он тяжело и хрипло дышал – видимо, драка вымотала и его.
Максим хотел подняться, но Андрей Маратович небрежно толкнул его ногой.
– Лежи! – приказал он. Затем сунул руку за лацкан пиджака и достал маленький автоматический пистолет, типа пятизарядного вальтера. Направил дуло на Максима и сказал: – Ты уже понял, что место это безлюдное. Когда-то здесь сидели рыбаки, но год назад ушли и они. Знаешь, почему?
– Вероятно, потому, что рыбы не стало, – предположил Максим, глядя на маленький пистолет, дуло которого было направлено ему прямо в лицо.
– Верно, – усмехнулся узкоглазый. – Так что мы здесь одни. Калибр у этой игрушки небольшой, стреляет она почти беззвучно. Выстрела никто не услышит.
– Зачем вы мне все это говорите? – севшим голосом спросил Максим.
– Затем, что я могу пристрелить тебя, а потом спокойно смыться отсюда. Никто меня не увидит и никто не остановит. А твой труп найдут только завтра, когда студенты сельхозакадемии пойдут на занятия. Он будет плавать в воде с распухшей рожей. – Андрей Маратович передернул плечами. – Поганое, должно быть, зрелище.
– Я... – начал было Максим, но узкоглазый его перебил.
– У меня руки чешутся тебя прикончить, – холодно и тихо произнес он. – Но если ты расскажешь все, я оставлю тебя в живых. Ну так как? Хочешь попытаться спасти себе жизнь?
– Я... не понимаю, что вы от меня хотите. – На глазах у Максима стояли слезы, голос его подрагивал. – Я сделал все, как вы просили. Ваш уголовник наверняка уже перевернул всю мою квартиру и изъял все негативы. Даже те, которые не представляют для него интереса. Что вы еще от меня хотите?
– Статья, – загадочно произнес Андрей Маратович. – Статья в Интернете. Это ведь твоих рук дело?
– Ста... – Максим обескураженно мотнул головой. – Какая статья? Не понимаю, о чем вы.
– Большой валун, поросший мхом, – так же загадочно ответил Андрей Маратович.
Плечи Максима затряслись.
– Господи... – плаксиво загнусавил он. – Зачем вы меня мучаете? Я ничего не знаю ни о каких валунах.
– «Вся правда о будущем Президенте республики», – холодно процитировал Андрей Маратович. – И не делай вид, что ничего об этом не знаешь. Этот пасквиль появился в Интернете сегодня утром, а вечером его уже не было. Говори, паскуда, ты сам ее написал или кого-нибудь попросил?
