15
«Пожалуй, стоит это описать подробно. Дам потом почитать Меркулову, то-то будет хвататься за бока от смеха. Впрочем, мне почему-то было совсем не смешно. Противно – это да. Но я уже начинаю привыкать к фокусам, которые со мной вытворяет этот город. Осталось только запихать меня в ящик и перепилить пополам. Но обо всем по порядку.
Взяли меня прямо на улице. Взяли технично и, я бы даже сказал, элегантно. Подошли двое, показали удостоверение, улыбнулись и указали на машину. Дескать, пройдемте, господин Турецкий. И господин Турецкий покорно поплелся в машину. А что ему оставалось делать?
Ладно. Приезжаем. Узкий коридор, крашенные желтой краской стены, обшарпанная дверь. Заводят, усаживают, предлагают кофе. Вежливо отказываюсь. Их двое. Первый – в светлом дешевом костюме, прилизанный, румяный. Добрый полицейский. Второй – лысоватый, насупленный, в свитере, хмурит брови и беспрестанно бубнит себе под нос «н-да» или «ну-ну». Плохой полицейский. Итак, поехали.
– Ваше имя? – спросил Светлый пиджак и выдавил из щек сладенькую улыбочку.
– Франц Фердинанд Второй, – ответил я.
Улыбка замерла. Пиджак переглянулся с партнером и говорит:
– Я вас серьезно спрашиваю.
– Александр Борисович. Турецкий. Позвольте узнать, это официальный допрос?
Пиджак вновь переглянулся со Свитером.
– Э-э-э... Не совсем. Просто хочется с вами побеседовать.
– Валяйте, беседуйте, – кивнул я. – Я закурю, если позволите.
– Вообще-то, здесь не курят. Но для вас я сделаю исключение. Все-таки мы почти коллеги.
Пиджак подождал, пока я закурю, и продолжил свою пытливую, знойную песню:
– Вы прилетели к нам из Москвы. Что вы делаете в нашем городе?
– Осматриваю достопримечательности, – ответил я.
Он немного расстроился.
– Опять вы шутите. (Бровки домиком, улыбочка загогулинкой.) Поймите, чем правдивее и точнее вы будете отвечать, тем скорее мы закончим.
– Да ну? – говорю.
– Я не шучу, Александр Борисович. Погибли два человека, и с обоими вы встречались незадолго до их смерти. Вам самому это не кажется странным?
Я покачал головой:
– Нисколько. Мне давно сказали, что я приношу людям беду. Кстати, я и сейчас этим занимаюсь. Вам не страшно?
На этот раз он улыбнулся мягко-мягко, почти трогательно:
– Нет. Вы ведь не собираетесь меня убить?
– До сих пор этого желания у меня не возникало. Все будет зависеть от вашего поведения.
Пиджак усмехнулся:
– Хорошо. В таком случае я постараюсь вас не раздражать.
– Сделайте милость.
Пиджак посмотрел на партнера, тот слегка кивнул. Пиджак придвинул к себе листок. Авторучка зависла над бумагой.
– Итак, начнем, – ласково сказал он. – Зачем вы встречались с Петром Гириным?
– Беседовали о жизни, – ответил я.
Он кивнул и продолжил:
– Вы ведете здесь какое-нибудь расследование?
– Веду. И вы об этом знаете.
– Подробней, пожалуйста, – вежливо попросил следователь.
Я прикинул – стоит ли ему рассказывать? В принципе, тайны тут нет никакой. Подписку о неразглашении я не давал. Да и выбалтывать мне нечего, никаких страшных секретов я не открыл. Ладно, думаю, черт с тобой, расскажу. И рассказал:
– Кандидат в Президенты республики Мохов поручил мне выяснить, кто пишет про него лживые статьи. И вывешивает их затем в Интернете.
Я замолчал, посчитав, что больше мне к сказанному добавить нечего. Однако Пиджак придерживался другого мнения.
– А как с этим был связан Гирин? – вежливо поинтересовался он.
– У меня было предположение, что Гирин – лучший в вашей области хакер, – доверительно сообщил я. – Я обязан был проверить.
Пиджаку мой ответ не понравился. Он посмотрел на партнера, снова на меня, вздохнул и сказал:
– Опять вы шутите.
Я пожал плечами и не удостоил его ответом. Этот парень нравился мне все меньше и меньше. Да и ситуация была... как бы это помягче сказать... нелепая, что ли. В моей жизни были сотни допросов, но обычно я сидел по другую сторону стола. «Господи, – подумал я, – неужели во время допросов я выглядел таким же идиотом? Неужели я так же бездарно „раскручивал“ клиента? Неужели я...» Да нет. Не может быть.
«Допрос» тем временем продолжился.
– Ну, хорошо, – сказал Пиджак уже более подсушенным голосом. – Допустим. Допустим, что гражданин Гирин был хакером. Откуда у вас была такая информация?
– В Интернете прочел, – ответил я.
– На каком сайте?
– Увы, не помню.
Тут Пиджак снова позволил себе улыбнуться. Посмотрел на партнера, тот, однако, во все глаза таращился на меня. И взгляд у него был такой, словно он собирается меня сожрать. Целиком и в сыром виде. Пиджак кашлянул в бледненький кулачок и поинтересовался:
– И как? Гирин действительно оказался хакером?
– Нет. Это была дезинформация. Как только это выяснилось, мы тут же расстались.
– Забавно. У вас богатое воображение, Александр Борисович.
– Спасибо. Вы не первый, кто это заметил.
И тут в ход пошла тяжелая артиллерия. Свитер вскочил с места, навалился на стол, опершись на пудовые кулаки, и заорал, как рожающая медведица:
– Бросьте валять дурака, Турецкий! Вы не в цирке! Извольте говорить серьезно!
«Злой полицейский» в чистом виде. (Хоть бы разбавил для порядка.) Пиджак нежно тронул коллегу за рукав:
– Тише, Андрей Палыч, тише. Александр Борисович просто шутит. Такое у него сегодня настроение. Правда, Александр Борисович?
– Мне плевать, какое у него настроение! – снова рявкнул Свитер. – Сидит тут и издевается! В лицо нам плюет!
Все это продолжалось еще с минуту. Я пережидал бурю, покуривая сигарету и равнодушно глядя в окно. Когда мне стало совсем скучно, я сладко зевнул. Свитер при виде моего раскрытого рта едва не задохнулся от ярости. Поток слов прервался, он замолчал и хрипло задышал, вращая глазами.
Костюм снова тронул его за рукав.
– Ладно, – примирительно сказал он. – Успокойся, Андрей Палыч.
– Мудрое замечание, – поддакнул я. – Мне мама рассказывала в детстве, что нервные клетки не восстанавливаются. А у вас они...
– Молчать! – рявкнул Свитер и громыхнул кулаком об стол.
Стеклянный графин, стоявший на столе, подпрыгнул и опрокинулся. Вода плеснула Пиджаку на колени.
– А-а-а... – тихо вскрикнул он. – Что ж ты делаешь, придурок?
Последнее выражение явно относилось к Свитеру, а не к графину. Свитер заметно стушевался.
