Галя кивнула.
– Отлично, – похвалил француз, затем ухватился за край скотча пальцами и резким движением оторвал его от Галиного лица.
Галя хрипло вдохнула воздух ртом, сплюнула и коротко произнесла:
– Сволочь!
Мсье Селин улыбнулся.
– Очень экспрессивно. Итак, Галя, я хочу поговорить с вами о вашей работе.
– Развяжите руки! Мне больно!
– Увы, не могу. Будь вы простой девушкой, я бы, конечно, развязал вас. Но вы – милиционер, и в этом есть элемент непредсказуемости. Я не хочу рисковать.
– Тогда помогите мне сесть на кушетку. У меня болит спина.
– А вот это охотно.
Мсье Селин встал со стула, наклонился, обхватил Галю за плечи и одним сильным движением пересадил ее на кушетку. Галя застонала.
– Простите, я не хотел, – сказал мсье Селин. Он убрал челку с Галиных глаз, пригладил ей волосы и вернулся на стул.
– Теперь мы можем поговорить?
– Теперь – да, – сказала Галя.
Несмотря на страх, боль в запястьях и клокочущую ярость в груди, она решила вести себя смирно, по крайней мере, до тех пор, пока не выяснится, что здесь происходит.
– Мне не нравится, когда меня принимают за дурака, Галя, – продолжил мсье Селин. – Ваш коллега, Александр Борисович, пришел ко мне в офис, представившись сотрудником строительной компании. Признаюсь, он вел себя вполне уверенно и естественно. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы не моя природная осторожность. На всякий случай я установил за вашим коллегой слежку. Да-да! По роду своей деятельности я должен быть подозрительным даже тогда, когда нет никаких видимых причин. И на этот раз моя подозрительность себя оправдала. Знаете, что я выяснил? Что ваш коллега Козловский вовсе не Козловский! Он – Турецкий! Понимаете, о чем я?
– Не совсем, – тихо сказала Галя.
– У меня много полезных знакомств в Москве. – Мсье Селин неприятно усмехнулся: – Поверьте мне, деньги открывают любые двери.
Галя молчала.
– Отчего же вы молчите? Турецкий – следователь Генеральной прокуратуры! Как только я выяснил это, мне стало любопытно, чем я мог его заинтересовать. Я продолжил слежку и вышел на вас. Признаюсь, ваша красота произвела на меня впечатление. Но еще большее впечатление на меня произвела ваша ложь: вы так неумело и простодушно лгали, что я даже умилился. Поверьте мне, дорогая моя, я не хотел причинить вам зла. Я просто хотел воспользоваться вашим простодушием и кое-что у вас... выведать. Вас погубил не я, вас погубило собственное любопытство. Впрочем, не все еще потеряно.
Галя усмехнулась.
– Почему вы смеетесь? – насторожился мсье Селин.
– Вы смешно разговариваете, – сказала Галя. – Как герой романа.
Мсье Селин кивнул:
– О, да! Пока я изучал ваш язык, я прочел много русских книг. Возможно, поэтому я и говорю немного по-книжному.
– Вы ведь не француз, – сказала Галя.
Мсье Селин покачал головой:
– Нет.
– Где вы изучали русский язык?
– Вы все так же любопытны. Извольте, я отвечу. Начал у вас в стране – давно, очень давно, вы тогда, наверное, еще не родились. Я учился в Москве в институте. Потом, у себя на родине, я продолжил изучение русского языка. Это великий язык! Можете мне поверить как эксперту. Я свободно говорю на английском, французском и немецком. Но говорить на вашем языке для меня – огромное удовольствие!
Галя пошевелила руками, и это движение заставило ее поморщиться от боли. Она закусила губу, потом посмотрела на мсье Селина, прищурилась и резко спросила:
– Кто вы?
Мсье Селин усмехнулся:
– А вы?
– Вы ведь знаете...
Он покачал головой:
– Не совсем. Какое дело вы расследуете вместе с Турецким? Почему он пришел ко мне? Как далеко вы продвинулись?
– Я не знаю, – ответила Галя. – Я не работаю с Турецким. Правда. Он просто ухаживает за мной.
– Что вы говорите! – улыбнулся мсье Селин. – Ладно. По-хорошему вы не понимаете. Тогда, может быть, поймете по-плохому? – Он повернулся к двери и крикнул: – Хасан!
За дверью послышались тяжелые шаги, затем дверь открылась, и в комнату тяжелой поступью вошел широкоплечий мужчина.
– Хасан, – обратился к нему мсье Селин, – наша гостья не хочет говорить откровенно. Пожалуйста, поговори с ней ты, у меня не получается.
Широкоплечий мужчина, не говоря ни слова, подошел к дивану, на котором сидела Галя и вдруг, не размахиваясь, влепил ей звонкую пощечину. Голова Гали мотнулась в сторону. Она повалилась на бок, больно ударившись головой о подлокотник дивана, и застонала.
– Это только начало, – сказал Хасан. – Будешь упираться – получишь еще.
Галя выпрямилась, прямо и смело посмотрела в темное лицо злодея и сказала:
– Что, приятно быть сильнее связанной женщины? Ты не мужчина, а ишак позорный!
Второй удар оказался сильнее первого. У Гали зазвенело в голове, а рот наполнился горячей, солоноватой кровью. На этот раз она даже не застонала.
– Будешь продолжать – буду бить, – коротко сказал Хасан.
Галя выплюнула кровь себе на колени и хрипло проговорила:
– Иди к черту!
Она зажмурилась, ожидая нового удара, но в этот момент мсье Селин произнес:
– Пока достаточно. Спасибо, Хасан.
Галя открыла глаза и невольно с благодарностью взглянула на мсье Селина. Тот перехватил ее взгляд и, безусловно, понял его значение.
– Вы готовы говорить, я угадал? – мягко произнес он.
Галя кивнула:
– Да... Готова.
Мсье Селин развел руками:
– Дорогая моя, можете начинать.
Галя разлепила окровавленные губы и заговорила:
– Заткнись! – рявкнул вдруг кавказец и замахнулся.
– Нет! – сказал ему мсье Селин.
Кавказец скрипнул зубами и опустил руку.
– Наша гостья устала, Хасан, – сказал мсье Селин с тонкой улыбкой. – Оставим ее на часок. Пусть она отдохнет.
– Она же над нами издевается, – сказал кавказец.
Мсье Селин покачал головой:
– Нет. Она читает нам стихи. И неплохо читает.
