была уже не Ника, это было препятствие, осложнение, проблема. И проблему нужно было решать.
Скрыть убийство скорей всего не удастся, думал Рыцарев, рано или поздно следственные органы выйдут на него. Нужно оттянуть этот момент. Как? Инсценировать исчезновение Ники. Избавиться от тела. Айман назначил операцию на послезавтра. Если все пройдет как надо, Ростислав Вадимович получит солидное вознаграждение. С этими деньгами можно будет спокойно переправиться за рубеж, купить особнячок на берегу моря и безбедно прожить в нем до старости.
Рыцарев совсем уж было успокоился, как вдруг вспомнил о жене. А она-то как – со своими больными ногами, слабым характером и склонностью к депрессиям?
Ростислав Вадимович нетерпеливо дернул щекой – ничего страшного. Со временем он найдет способ вывезти ее из страны. Главное – решить насущные проблемы. А самая насущная проблема – тело, лежащее возле телефонного столика.
Нужно поскорее браться за работу!
Ростислав Вадимович встал с дивана и подошел к телу, накрытому одеялом. В его голове звучал голос Ники.
«Я буду ждать тебя».
«Ты знаешь, как сильно я люблю тебя. Ты – самое дорогое, что у меня есть. Но если ты когда-нибудь мне изменишь...»
«Знаю! Ты убьешь меня. Зарежешь ножом, а потом утопишь в ванне. А труп выбросишь с балкона. Только я не доставлю тебе такого удовольствия. А если ты сам когда-нибудь изменишь мне, я продам квартиру и найму на вырученные деньги киллера. И скажу ему, чтобы он убивал тебя медленно-медленно. Чтобы ты понял, какую страшную боль мне причинил. Идет?»
«Идет».
От этого воспоминания Рыцареву вновь стало нехорошо. Ростислав Вадимович еще немного постоял, глядя на одеяло и задумчиво хмуря брови, потом вздохнул и тихо произнес:
– Эх, Ника, Ника... И зачем только тебе понадобилось устраивать сцену? Видит Бог, я не хотел тебя убивать.
Несмотря на нахлынувшую тоску, Рыцарев и в самом деле ни в чем себя не винил. Ника спровоцировала его. Все получилось само собой. Как знать, может быть, Ника хотела умереть? Так или иначе, в их отношения вмешалась судьба, а значит, так тому и быть.
«Хорошо, что нет крови», – подумалось вдруг ему. Рыцарев отчего-то застыдился этой мысли, кашлянул в кулак и, резко повернувшись, направился к шкафчику, где раньше видел моток скотча.
Упаковать тело Ники в одеяло и крепко перевязать скотчем было несложно. Ростислав Вадимович выпрямился и оценивающе оглядел длинный сверток. В нем могло быть что угодно – гардины, лыжи, ковер, да мало ли что пакуют в такие свертки! На улице темно, дует ветер, накрапывает дождь. Кто станет шляться по двору в такую мерзкую погоду? К тому же фонарь перед подъездом Ники давно разбит, и если кто и встретится по пути к машине, то наверняка ничего не поймет. Да и не захочет понимать, думая лишь об одном – поскорее шмыгнуть в подъезд и подняться в свою теплую квартиру.
Рыцарев надел тонкие шерстяные перчатки, которые всегда носил в кармане плаща, взял в ванной тряпку и принялся стирать с вещей отпечатки своих пальцев. Это казалось нелогичным – наверняка есть люди, которые знают о том, что он бывал у Ники; но жизненный опыт научил Ростислава Вадимовича одному простому правилу: чем меньше следов ты оставляешь, тем сложнее припереть тебя к стенке.
Закончив с отпечатками, Рыцарев выбросил тряпку, оделся, подхватил сверток с телом Ники, закинул его на плечо и направился к двери. Девушка была легкой, почти невесомой.
Он вдруг вспомнил, как неделю назад она встала при нем на весы – тоненькая, в прозрачной ночной сорочке, с босыми узкими ступнями.
«Вот, смотри! Видишь? Сорок восемь килограмм! И не говори потом, что я толстая!»
Рыцарев грустно улыбнулся своим воспоминаниям, повернул ручку замка и вышел из квартиры.
Заперев за собой дверь, двинулся вниз по лестнице.
Как и следовало ожидать, по пути он никого не встретил.
На улице по-прежнему моросил мелкий холодный дождь.
Теперь тело Ники не казалось Рыцареву таким легким. Дыхание с тяжелым хрипом вырывалось из груди Ростислава Вадимовича. Он чувствовал себя усталым, разбитым и опустошенным и думал только о том, как бы быстрее дойти до машины и сбросить свою страшную ношу.
Возможно, не чувствуй себя Рыцарев так скверно, он бы заметил, как из тени старого клена, стоявшего возле соседнего подъезда, выглянула на мгновение и снова спряталась в тень высокая человеческая фигура. Однако Ростислав Вадимович был слишком занят тем, чтобы восстановить дыхание и не споткнуться о высокий бордюр. Он смотрел не по сторонам, а себе под ноги.
13
Когда Хасан Байсугуров и Апти Вашаев вошли в чулан, Галя Романова спала. Однако от топота тяжелых ботинок Апти она тут же проснулась, вскинула голову и уставилась на двух небритых, мрачных мужчин перепуганными глазами.
– Вставай, – сказал ей Хасан. – Пора идти.
Галя переводила непонимающий взгляд с одного лица на другое.
– Куда? – спросила она. – На допрос?
Хасан покачал головой:
– Нет, допроса не будет.
– Тогда куда? – Ресницы Гали дрогнули. – Куда ты меня поведешь, Хасан?
Хасан не выдержал ее взгляда и потупил глаза.
– Хасан, хватит болтать! – грубо сказал Апти. – Бери ее за шиворот и тащи к двери!
Хасан не двинулся с места.
– Ладно, – сказал Апти, – не хочешь тащить – не надо. Я сам справлюсь.
С этими словами Апти двинулся к Гале. Девушка сжалась в комок и задрожала – Хасан услышал, как у нее застучали зубы. Апти протянул к Гале руку и схватил ее за плечо.
– Подожди! – сказал ему Хасан.
Апти обернулся:
– Чего?
– Не делай ей больно. Я не выношу женского крика.
– Ладно, не буду. – Апти повернулся к Гале: – Ну? Встанешь сама или тебя поднять?
– Куда вы меня поведете? – испуганно спросила Галя.
– Домой, – пошутил Апти и весело ухмыльнулся: – Ты нам больше не нужна. Мы тебя отпускаем.
Галя перевела взгляд на Хасана:
– Это правда?
– Правда, правда, – ответил за него Апти. – Давай вставай. А то последний автобус пропустишь, придется домой пешком идти.
Галя с трудом поднялась на ноги, покачнулась – Апти поддержал ее за локоть.
– Мне... нехорошо, – пролепетала Галя.
– Ничего, пройдет, – успокоил ее Апти. – Туфли надень!
Галя послушно обулась. Апти посмотрел на ее стройные ноги и прицокнул языком:
– Где такие ножки взяла, э? Скажи, я своей жене такие куплю!
Он покосился на Хасана, ожидая от него поддержки, и засмеялся. Хасан, однако, на шутку не отреагировал.
– Красивая девочка, – все тем же веселым тоном сказал Апти. – В воскресенье приду к тебе в гости. Напоишь чаем?
– Да... – неуверенно прошелестела Галя.
Апти засмеялся:
– Видишь, Хасан. Напоит! Русские девушки любят кавказцев, я тебе всегда это говорил.
– Руки развяжете? – тихо спросила Галя.
– Развяжем, а, Хасан?
