она тоже снизойдет до того, чтобы посетить общее сборище. Время от времени нужно и на людей посмотреть, и себя показать. Она оделась для этого события весьма вызывающе, в стиле Айседоры Дункан. Черное платье-туника и широкий красный шарф. Наряд обошелся ей в кругленькую сумму у одной известной питерской модельерши, но он того стоил. Когда необходимо подать себя в определенном образе, не имеет смысла искать новый облик у западных кутюрье. Все они озабочены только своими художественными фантазиями, а не тем, что нужно клиенту. Вероника не поленилась зайти в дом моды на Невском проспекте, когда была проездом в северной столице. Дальше ходить не пришлось, ателье было совсем рядом с гостиницей «Невский палас», в которой часто останавливалась прима. Правда, в последнее время уровень сервиса там упал, и она перебралась в «Европу».
Заняв место в дальнем углу зала, где проводилось собрание, она надела темные очки, скрывавшие глаза, но не мешавшие смотреть ей самой, и стала внимательно всех разглядывать, не заботясь о выражении своих глаз. Ага, вот и Шаболина притащилась. Как обычно, ни черта не понимает в имидже. Вроде бы дела у нее пошли в гору – будет танцевать в новой постановке «Лебединого», Апраксин пригласил на съемки. Значит, будут премьеры, презентации, общение с журналистами. Надо хватать удачу за хвост. А она как всегда – джинсики, какая-то простенькая маечка, волосики в хвост затянуты. Смотреть противно. Впрочем, ей, Веронике, это только на руку. Если человек не умеет быть звездой, то и не надо его этому учить.
– Ника, привет! Тебе удалось отдохнуть или с концертами ездила? – заметила Кутилину и Ольга.
– Спасибо, дорогая. И того и другого понемножку. Надо сказать, последний месяц был очень насыщенным.
– Ты такая умница, – не унималась Шаболина. – Все успеваешь! А меня съемки в кино совсем доконали. Представь, это такая морока!
– Расскажи, расскажи поподробнее.
– Да что там рассказывать. Лучше бы я брала по два дополнительных класса каждый день, чем не своим делом заниматься. Каждую сцену приходится повторять миллион раз. То ты сама что-то не так сказала, то партнер что-нибудь сморозил, то свет не тот, то у режиссера творческий кризис. Ужасно выматывает. Если бы не балетная дисциплина, к которой мы все с детства приучены, я бы давно все бросила.
– Когда премьера? – поинтересовалась Вероника.
– Через неделю, я тебя приглашаю. Придешь?
– Пришли пригласительный, пожалуйста, – процедила сквозь зубы Кутилина. – И обязательно на два лица, я в одиночку на светские мероприятия не хожу.
– Может, я просто в твоей гримерке оставлю... хорошо?
– Ладно, если тебе так удобнее.
Собрание прошло без особых потрясений. На удивление, в этом году никого из начальства не сняли, реставрация здания шла по плану, гастрольный график составлен более-менее удобно, к тому же ожидались две балетные премьеры.
Вероника утешала себя тем, что на новую модернистскую постановку «Лебединого озера» все равно мало кто пойдет. И то лишь пока шум от премьеры не уляжется. А автобусы с иностранцами как возили на классику, так и будут возить.
Это был редкий день без репетиций и спектаклей, и Кутилина решила немного прогуляться, чтобы привести мысли в порядок. Задрапировавшись в шарф и нацепив солнечные очки, она имела шанс быть не узнанной на улицах и не раздавать автографы своим почитателям. Быстрым шагом она прошла на Большую Дмитровку, вспомнила, что здесь где-то есть уютная кофейня, и, обнаружив ее, зашла внутрь и заказала чашку эспрессо. Как она и надеялась, кафе в это время оказалось пустынным. Она достала мобильник из изящной сумочки, пробежавшись холеным пальчиком по кнопкам, отправила сообщение-sms и стала ждать. Жаль, что в этом месте практически ничего нельзя было съесть, все слишком калорийное – торты, пирожные, салаты. Придется ограничиться кофе и свежевыжатым соком. К тому же ужасно неудобно отсутствие официантов. За каждой чашкой приходится подходить к стойке. Что ж, пусть и у нее будут свои римские каникулы. Небольшой отдых от жизни с полным обслуживанием.
Не прошло и пятнадцати минут, как перед ней возник худощавый молодой человек.
– Как хорошо, что ты пришел! – расплылась в улыбке прима. – Садись. Тебя накормить?
– Хорошо бы, – буркнул юноша.
Она сама вскочила и почти подбежала к стойке. Этот юноша оказывал ей совершенно особые, бесценные услуги, и ради него можно было немного посуетиться.
– Будьте добры, пожалуйста, блинчики с курицей, салат «цезарь», два сырных пуфа с лососем, чай с бергамотом, апельсиновый сок свежевыжатый и клубничный торт. Вон за тот столик, пожалуйста. И поскорее. Мой спутник очень голоден.
Когда стол был заставлен едой, молодой человек принялся угрюмо жевать. Наконец спросил:
– Зачем звала?
– Соскучилась я, зайчик, – промурлыкала прима.
– Я тоже соскучился, – хмуро ответил он, и стало видно, что этот молодой человек вовсе не хам, а просто такой неуклюжий, по какой-то глупой фанаберии пренебрегающий хорошими манерами. Кроме того, присутствие Вероники слишком его волновало и сковывало. – Но ты все со своими толстосумами разгуливаешь, а ко мне только в трудный момент приходишь. Ведь так?
– Саша, я же объясняла, у нас так принято. Нужно тусоваться среди богатых и знаменитых. Если хочешь знать, это моя работа. Рутинная и скучная. Зато едва выдался свободный часок или денек, я сразу к тебе.
– Ладно, поверим на этот раз. И что ты предлагаешь?
– Сейчас мы поедем ко мне. Мама уехала на дачу, так что квартира свободна. А там я тебе все расскажу.
– Ну поехали, – обрадовался юноша.
Когда они сели в кутилинский «порше», Вероника сразу же сняла свой алый шарф в стиле Айседоры Дункан. Не хотелось бы погибнуть во цвете лет, как это случилось с известной танцовщицей.
Дома она развлекала хмурого юношу почти как султана в гареме. Внимательно расспрашивала о его делах, успехах в учебе, планах на будущее. Намекала, что они всегда будут вместе и он ее самый верный рыцарь. После ужина и любовных утех молодой человек размяк окончательно, забыл про все свои претензии и был готов ради нее на все. Кутилина смекнула, что нужная кондиция достигнута, и приступила к делу:
– Зайчик, мне нужна твоя помощь.
– Опять тебя кто-нибудь из этих типов обидел?
– Получается, что так.
– И кто на этот раз?
– Представляешь, режиссер Апраксин отдал мою роль в фильме другой актрисе. И если бы она была актрисой, а то тоже балерина, как и я. А ведь клялся, что фильм на меня рассчитан.
– Апраксин – это тот, что про олигарха снял?
– И еще кучу картин. Он сейчас один из самых востребованных режиссеров в России.
– И у этого гада не нашлось для тебя фильма?
– В том-то и дело, что фильм нашелся, но он почему-то передумал.
– Ну и что же ты хочешь ему устроить?
– Ты мой рыцарь и защитник. – Вероника обняла его за плечи и тут же перешла уже на деловой тон: – Значит, ситуация такова. Он часто ужинает в «Царской охоте» на Рублевском шоссе. Может, знаешь, там, где Ельцин с Шираком встречались, ресторан такой знаменитый. Попасть туда официантом малореально и... рискованно. В повара ты вроде бы тоже не годишься. А вот подсобные рабочие там часто бывают нужны. Ты устроишься на это место и дождешься подходящего момента. Хорошо?
– Не волнуйся, все получится в лучшем виде. А тебе ресторан-то не жалко? Загубим ведь им репутацию на всю жизнь.
– Жалеть, зайчик, в этой жизни нужно только самого себя. А почему у тебя вдруг такие альтруистические мысли появились?
– И то верно. Давай спать.
