Николаем Жердевым».
Вот черт, зачем-то «Спорт-экспресс» в голову полез. А у него на балконе была газета «Время новостей». Без Интернета тут не разобраться.
Он подошел к компьютеру Артемьева и нашел электронную версию вчерашней газеты. Заголовки, которые он прочитал на балконе, были такие:
«Большой театр отказался от услуг Николая Баскова», «В Балтийском море обнаружены огромные нефтяные пятна», «Известный музыкальный продюсер открыл fm-радиостанцию в Подмосковье», «Создано противоракетное покрытие для жилых домов».
Басков его интересовать никак не мог. Разве что он с горя, из-за того, что не продлили ангажемент, умыкнул супермодель и пустился с ней во все тяжкие. Нет, это уже продукт воспаленного воображения, так нельзя, это неконструктивно. Не говоря уж о том, что Басков на гастролях в Испании.
Музыкальный продюсер открыл радиостанцию в Подмосковье. И что с того? Разве что дать там рекламу юридической консультации в Химках? А что, тоже мысль.
Защита жилых домов. Информация в духе времени.
И наконец, «В Балтийском море обнаружены огромные нефтяные пятна». Вот это ближе к телу.
Гордеев сразу вспомнил, что отец Альбины, бывший моряк, после того как семья распалась, оказался в Азербайджане, на нефтяном танкере или что-то в этом роде. Балтика тут, конечно, была ни при чем, но сам факт его полного исчезновения из жизни дочери, потом появления каких-то открыток заслуживал внимания. На свадьбу он так и не приехал. Приехал какой-то троюродный дядя.
12
Через двадцать минут вернулся хозяин, по его физиономии было видно, что результат отрицательный.
– Востросаблин сказал, что эскорт был обычный – ее провожали люди из агентства, и она летела одна. Но есть и хорошая новость!
– Какая? Она ему звонила?
– Нет, но он готов искать Альбину вместе с нами! Особенно если она в Южной Америке!
Гордеев вздохнул:
– Слушайте, Олег, забудьте о своем горячем аргентинце. Лучше скажите, у вас есть свадебные фотографии? Точнее, те, которые делались в день венчания? У вас же было венчание, верно?
– Да...
– Так как же, есть такие снимки?
– Наверно, есть, но где их сейчас найдешь...
– Придется, – жестко сказал Гордеев.
– А кто конкретно вас интересует, Юрий Петрович? Там же немного народу было. Альбину тогда еще мало кто знал, меня и сейчас в лицо никто не знает, слава богу, обошлось без журналистов... Хотя подождите...
– Что?
– Не мешайте, я вспоминаю...
– Что вы вспоминаете, Олег?
Гордеев начал уже выходить из себя. Его мысли приняли некое стройное направление – направление поиска, и Артемьев сейчас его тормозил. А Гордееву казалось, что еще немного, и он возьмет след.
– Точно, там видеосъемка была!
– Видеосъемка? – опешил Гордеев от такой удачи.
– Ага! Бомба у кого-то из друзей камеру стащил и снимал нас на видео. Только кого вы там думаете...
– Олег, немедленно найдите мне эту кассету... Нет, стойте, лучше не так. Я пошлю к Долохову частных детективов, и если хоть какие-то следы этой пленки существуют, они их найдут.
Он позвонил в «Глорию» и попросил Щербака и Филю Агеева познакомиться с известным музыкантом Бомбой, объяснил им задачу.
После этого они с художником наконец отправились завтракать, а точнее, уже обедать, в студии решили не сидеть – самое время было проветриться.
Позже Гордеев почему-то снова вернулся к новости про радиостанцию в Подмосковье, но сформулировать для себя, что именно его занимало в этой информации, не смог.
13
Вернулись через час, сытые и умиротворенные. Гордеев старался не переедать, чтобы сохранить хоть какую-то свежесть мысли.
– Олег, скажите-ка, какая фамилия была у Альбины до того, как она вышла за вас замуж?
– Игнатьева.
– Это фамилия ее отца?
– Ну да, наверно...
– Вы как-то неуверенно об этом говорите.
– Честно говоря, я просто не знаю.
– Так, ну можно выяснить у ее матери, хотя все это займет какое-то время. В агентстве, в котором она работала, такая информация едва ли найдется. Она ведь уже была замужем, когда попала к этим «Лайтс»?
Артемьев кивнул.
– Стойте-ка! – сообразил Гордеев. – Альбина ведь, если допустить даже, что она готовила свой побег, удирала от вас по-тихому?..
– Не было никакого побега! – выкрикнул художник. – Не было! Не было! Не было!
– Успокойтесь, ради бога, вы мне только мешаете, – попросил Гордеев и подумал: «Этот большой художник точно псих. Наверняка девка от него все-таки сбежала».
– Олег, может быть, у вас есть какие-нибудь документы – тем более раз она не сбежала, она, например, могла оставить дома свою метрику.
– Метрику? – глупо переспросил Артемьев. – Ну да, свидетельство о рождении...
Но кажется, Артемьев понимал с трудом. На него снова будто какое-то затмение нашло. Он пошел к своим стеллажам и принялся там рыться.
В полном молчании прошло минут десять.
– Что вы делаете? – наконец не выдержал Гордеев.
– Как что? – вполне нормальным голосом отозвался художник. – Ищу метрику – свидетельство о рождении. Все документы у нас обычно лежали в этих железных коробках, они запираются на такой хитрый ключик, и я всегда ношу его с собой, вряд ли она смогла... очень хитрый ключик, я вас уверяю.
Натуральный псих, с жалостью подумал Гордеев. Надо подыскать ему хорошего доктора. У Турецкого, кажется, был какой-то знакомый...
– Нету никакой метрики, ну надо же, как странно, – сказал Артемьев через двадцать минут, когда содержимое уже четырех коробок валялось на полу.
Зато известия от частных сыщиков, к счастью, не заставили себя ждать. Кассета с записью нашлась легко. Единственный экземпляр Долохов передал на хранение родителям Артемьева, так что Агееву со Щербаком пришлось еще раз сгонять в Химки. Новостей относительно «жучка», прикрепленного к компьютеру в новом офисе Гордеева, кстати говоря, пока не было. Возможно, это объяснялось тем, что Юрий Петрович пока им фактически не пользовался.
К четырем часам дня Щербак привез кассету. Ее прокрутили, и Артемьев пальцем показал на высокого, скромно одетого мужчину. Тот был худ, и лет ему было не меньше сорока пяти.
– Пресловутый троюродный дядя?
– Да.
– Фамильное сходство налицо, вы не находите?
Артемьев отмотал пленку назад и сказал после паузы:
– Возможно.
– Олег, вы помните, как его зовут?
– Нет.
