«Дальнефтью»? Что тогда?
– Что ж, и в этом случае государство попытается не проиграть. Дальнейшее падение акций «Юпитера» естественным и совершенно рыночным путем изменит расклад сил в будущей огромной компании. Видите ли, Боровский является для Кремля личностью, неприятной во всех отношениях. Он выбивается из ряда, понимаете?
– Из ряда послушных бизнесменов? – уточнил Александр Борисович.
Ремизов уткнулся носом в чашку с кофе и кивнул:
– Угу. Видите ли, этот человек всерьез думает, что он сам по себе, без поддержки самых влиятельных сил является большим политиком. Ну то есть захотел таковым быть. И это самая главная ошибка. Наша нынешняя власть не любит, когда ее недооценивают. Впрочем, что я вам об этом говорю? Вы ведь и сами представитель власти. Еще чего доброго пошлете меня за такие речи по этапу! А? Пошлете, да?!
Ремизов хохотнул, да так зычно, что чуть не расплескал кофе.
– Как знать, – пожал плечами Турецкий. – Может, и пошлю. Но только не за эти речи.
Реплика Турецкого, несмотря на шутливый тон, которым она была произнесена, Ремизову совсем не понравилась. Он поспешно стер улыбку с лица.
– Собственно, мне больше нечего вам сообщить, – сказал Ремизов. И затушил сигару в пепельнице. – Если мне в голову придут еще какие-нибудь соображения, я вам обязательно позвоню. Если, конечно, вы не возражаете.
– Что вы, напротив, буду рад любой вашей версии, – заверил бизнесмена Турецкий.
– В таком случае... до свидания?
Турецкий кивнул:
– До скорого.
После ухода Турецкого бизнесмен Ремизов еще долгое время был в подавленном настроении. Взбодрился он лишь тогда, когда выяснил, что в бутылке «Джонни Уокера», ожидавшей своего часа в ящике стола, осталось виски на пару хороших порций.
2. Первый звонок
Телефон зазвонил во время ужина.
– Не бери, – сказала Ирина. – Доешь, потом все равно перезвонят.
Но Турецкий лишь вздохнул в ответ. Он нехотя, скрепя сердце, оторвался от жаренной в сметане рыбы, которая сегодня особенно удалась его жене, и пошел в прихожую.
– Слушаю, – хмуро сказал он в трубку.
– Алло, Турецкий? – отозвалась трубка каким-то странным, хриплым и глуховатым голосом.
– Да, я. Это кто?
– Конь в пальто, – грубо ответил голос. – Короче, слушай сюда. Если будешь совать нос туда, куда не следует, получишь по мозгам. Понял?
– Нет.
– Повторяю: не лезь не в свои дела. И не копай там, где тебя не просят. Теперь понял?
– Понятно. Обычная история, – равнодушно отозвался Турецкий. – Может, представитесь для разнообразия?
– Перебьешься. И запомни: если не угомонишься – тебе крышка. Это не шутка. Второй раз предупреждать не стану. Прощай.
Связь отключилась. Турецкий пожал плечами, положил трубку на рычаг и вернулся на кухню.
– Кто это был? – спросила Ирина.
Александр Борисович ответил беззаботным голосом:
– Никто. Просто ошиблись номером.
– И ты так долго им это объяснял? – подозрительно прищурилась Ирина.
Турецкий кивнул:
– Угу. На редкость непонятливый попался собеседник. Слава богу, рыба остыть не успела.
И Турецкий взялся за нож и вилку. Некоторое время он усердно ковырял рыбу, вытаскивая кости. Ирина, которая сидела на диете и не позволяла себе есть после шести часов вечера, смотрела на мужа со странным удовольствием. Как и любой женщине, ей нравилось, что ее любимый мужчина находит вкусным произведение ее кулинарной фантазии.
– Как там твой Боровский? – спросила Ирина. – По-прежнему молчит?
Турецкий кивнул:
– Как сыч.
Ирина вздохнула. В противоположность мужу, она всегда жалела преступников, считая, что их преступления на пятьдесят процентов – результат сложных жизненных обстоятельств, в которые загнала их судьба.
– Что ж, – задумчиво проговорила Ирина, – его можно понять.
Александр Борисович криво ухмыльнулся:
– Да ну? И давно ли ты научилась понимать преступников?
– А вот как с тобой жить стала, так и научилась.
– Загадочный ответ, – насмешливо сказал Турецкий. – Непостижимый для мужской логики.
Ирина фыркнула:
– Жуй давай, логик. Кстати, как тебе рыба?
– По десятибалльной шкале тянет на одиннадцать баллов, – ответил Турецкий, уплетая рыбу. – С логикой у тебя плохо, но готовить ты умеешь. Этого у тебя не отнимешь.
– Ну должна же быть от меня хоть какая-то польза.
Закончив с первой порцией, Турецкий потребовал у жены добавки. Ирина была довольна, но для порядка шутливо поворчала:
– Ну, Турецкий, на тебя не наготовишься. Ты превращаешься в настоящего обжору.
– Нервы, золотце, все от нервов, – шутливо откликнулся Александр Борисович.
Ирина, наложив мужу добавки, не выдержала – положила себе в тарелку маленький кусочек. Муж проследил за ее действиями ироничным взглядом, но ничего не сказал.
– Шумиха вокруг Боровского и его обанкротившегося «Юпитера» продолжается? – спросил Ирина, берясь за вилку.
– Не то слово, – ответил Александр Борисович. – Дела растут, как на дрожжах. Помнишь, я тебе рассказывал о том, что бывшего коллегу Боровского обвиняют в хищении сотен миллионов баксов?
– Помню. У него еще фамилия такая смешная... Ласточкин, да?
– Да.
– А ты еще говорил о деле Андрея Полякова, начальника службы безопасности «Юпитера». Он кого-то убил, а потом еще и советницу нашего мэра пытался взорвать.
Турецкий кивнул:
– Было дело. Ну, то есть... я имею в виду, что рассказывал, а не то, что он ее на самом деле взрывал. Так вот, к этим делам добавились и новые.
– Какие?
Турецкий недоверчиво посмотрел на жену:
– А тебе точно интересно?
– Еще бы! – отозвалась она. – Ты ведь знаешь, что твои рассказы для меня, это как для других жен – детектив на ночь.
– Другие жены платят за детективы, а ты получаешь их бесплатно, – посетовал Турецкий. – Ладно. Следствие считает, что Боровский и его люди имеют отношение еще к трем убийствам – главы Нефтеграда, руководителя строительного предприятия «Гранит» и гендиректора ЗАО «Томский». Кроме того, имеются другие дела. Покушение на главу московского представительства австрийской компании «Ист Петролеум Хандельсгез» и так далее – по мелочи.
– А кто ведет эти дела? Гафуров?
– Он самый.
Ирина нахмурила брови:
– Я видела его на каком-то вашем корпоративном сабантуе. Неприятный человек. Да еще этот золотой
