Женщина, чуть помедлив, высвободила руку, усмехнулась, не отводя зеленых глаз.
– До свидания! – оборвал Турецкий игру в гляделки и ретировался.
Едва закрыв за ним дверь, Зоя Дмитриевна бросилась к телефону.
– Але, это ты? Он только что ушел, Турецкий. Все в порядке, они будут искать Танцора.
– Ты уверена? – спросил на другом конце провода сочный мужской голос.
– Конечно. Я была очень убедительна. Ты бы меня видел! Ты бы мной гордился!
– Я и так горжусь. Ты говорила о...
– Да, сказала. Все как мы условились. Он клюнул, это точно. Да еще Танцор. Анатолий не сможет отвертеться. Скорее бы все кончилось. Я устала.
– А как я устал? Ты себе даже не представляешь. Ладно, потерпим. Может быть, удастся устроить себе маленький праздник. Завтра позвоню... Да-да, заходите, я уже заканчиваю, – проговорил мужчина другим, деловым тоном. – Благодарю за содействие, коллега, – это в трубку. – До свидания, рад был вас слышать.
Зоя опустила трубку на рычаг, посмотрела в зеркало, висевшее над столиком в прихожей. Поправила рыжие волосы, усмехнулась и проговорила:
– Что ж, господин Турецкий, посмотрим, кто кого переиграет!
...В это время Турецкий, сидя в расположенной за углом кафешке, делал в блокноте пометки, чтобы ничего не забыть из весьма занимательного разговора с мадам Руденко. Еще пару недель тому назад он немедленно отзвонил бы Славке, они бы встретились, тяпнули и помараковали бы, по выражению Грязнова. Обсудили ситуацию. Но разговор с Грязновым был перенесен на завтра. Почему?
Потому что он, Александр, устал, черт возьми. И имеет право на отдых. Хотя бы пятничным вечером.
Потому что ему вообще противно было возиться с этим делом, с этими липовыми и настоящими взрывами, с дрязгами, сплетнями и интригами. И не хотелось ошибиться в Нестерове.
Еще и потому сговорился он с Грязновым на завтра, что торчать весь субботний день дома, вместе с женой, безупречной Ириной Генриховной, представлялось просто невыносимым.
И еще потому, что на сегодня у него была назначена встреча с Настей. И эта причина была основной.
...Мужчина, закончивший разговор с Зоей Дмитриевной, решал некие производственные вопросы, когда прямой телефон в его кабинете снова зазвенел.
– Але? Что? Ну что случилось? Я прошу тебя, успокойся! Я перезвоню.
Литвинов, а это был именно он, закруглил разговор с одним из завлабов, что-то от него требовавшим (а они только и знают, что требовать, требовать, эти завлабы!), и, буквально выдворив ученого за дверь, набрал свой домашний номер.
– Теперь объясни мне все спокойно.
– Опять звонил. Следователь, – испуганно проговорила жена.
– По телефону?
– В дверь. Я не открыла.
– Откуда ты знаешь, что это был следователь?
– Маша позвонила снизу, из вахтерки. Сказала, что идут ко мне. Я боюсь...
Она говорила сбивчиво, то и дело всхлипывая. Литвинов выслушал жену, проговорил:
– Так. Во-первых, умница, что не открыла, и впредь двери никому не открывай, ясно? Пусть вызывают повесткой, официально. Ты не обязана впускать их в дом. Второе: я сейчас же съезжу туда. Так что успокойся. Вернусь – все расскажу. Прими валерианки. Или рюмку выпей, что ли... Попробуй поспать. Подожди, вот что! Пригласи на воскресенье на дачу кого-нибудь. Зверевых там или еще кого... Тебе нужно отвлечься. И не нервничай, милая! Я с тобой! Хорошо?
– Хорошо, – всхлипнула Литвинова.
– Вот и умница. Целую.
Он положил трубку и уставился в окно кабинета, о чем-то сосредоточенно думая.
Через пятнадцать минут он вышел из кабинета с дипломатом в руке.
– Ну-с, Надежда Борисовна, полагаю, мы вправе закончить трудовой день.
– Давно пора, Марат Игоревич. Все-таки пятница. Уже шесть вечера! А вы все работаете.
– И вас задерживаю, так?
– Я этого не говорила, – испугалась секретарша.
– Шучу. Что ж, до понедельника.
Глава 13
Вечер отдыха
В этот вечер он решил поразить ее гастрономической роскошью. Посыл был такой: Настя уже поняла, что он не страшный дядя – Синяя Борода. Напротив, вполне добродушный и не опасный мужчина в расцвете сил и средств. В том числе материальных. В пределах не бесконечных, но достаточных, чтобы согреться, как шутил кто-то из сослуживцев.
Итак, он встречал ее возле метро «Кропоткинская», выхаживая по аллее с букетом астр. Она появилась внезапно, словно воздух уплотнился, и перед ним возникла тоненькая девочка в коротком черном платье на бретельках. Прехорошенькая, веселая и легкая. И будто солнце выглянуло сквозь плотные облака.
– Добрый вечер, Александр Борисович!
– Добрый, добрый! Это вам!
– Ой, я и астры очень люблю! Откуда вы все про меня знаете?
– Я вас чувствую, дитя!
– О, вы желаете играть роль доброго дядюшки? – Она насмешливо сверкнула черными глазами.
– Я желаю? Это вы предложили мне данную роль в наше прошлое свидание. А я решил пока не отказываться.
Турецкий остановился, чтобы поймать такси. Придерживая девушку за локоть, продолжил:
– Надеюсь, вы не ужинали дома вареной картошкой с жареной колбасой? Надеюсь, вы голодны? И надеюсь также, что вы страстно желаете пригубить бокал настоящего шампанского. Ибо сегодня мы посетим с вами одно из любимых мною заведений.
– Питейных? – догадалась Настя.
– Увы, – признался Турецкий, усаживая ее в такси и размещаясь рядом. – На Гашека, пожалуйста, – это водителю.
И, повернувшись к девушке, положил ладонь на ее узкую, прохладную руку:
– Видите ли, Настенька, конечно, мы могли бы отправиться с вами в театр. В драматический или в оперу... Вы любите театр? Любите ли вы театр так, как люблю его я? – с напором народной артистки Дорониной воскликнул Турецкий.
– Да, я люблю его со всем жаром, на который способна пылкая молодость, – испуганно отрапортовала Настя.
– А оперу?
– И оперу люблю.
– Какую же оперу вы любите больше всего?
– «Хованщина», – тут же выстрелила Настя.
«М-да, это молодое дарование мне, пожалуй, не переиграть, – отметил про себя Турецкий, – да и нужно ли? Что это ты, Саня, фиглярствуешь? Что ты суетишься, как маньяк над жертвой? Не уверен в своих силах?»
Он продолжил нормальным, «человеческим» голосом:
– Так вот. Я мог бы пригласить вас в театр, но там ведь не поговоришь толком. Задние начнут шипеть и тыкать в спины, передние – оборачиваться и грозить пальчиком. Хотя и тем и другим гораздо интереснее слушать, о чем шепчемся мы с вами, чем следить за действием на сцене. Люди – народ любопытный. Нет, знакомиться лучше всего за столом.
– Вообще-то мы познакомились в машине, – рассмеялась Настя.
– Это так, это предварительно. Мы же за глубокие знания по предмету, так? Кстати, как учеба?
– Все в порядке. В деканат вас пока не вызывают.
