добирались... Я чуть не помер.
– Помолчите, – сказал врач. – Вам нельзя говорить.
Регина встала у ног Отарова, прижала руки к груди. Ее широко раскрытые глаза блестели сухим, болезненным блеском.
Врач сел на край дивана, протянул руку к глазу Отарова и оттянул пальцем нижнее веко. Внимательно посмотрел, затем спросил:
– Боль справа?
– Да, – выдохнул Отаров.
Доктор повернулся к Регине и сказал:
– Нужна срочная госпитализация. Мы его забираем. – Он вновь повернулся к Отарову и спросил: – У вас есть паспорт?
Тот побледнел еще сильней и посмотрел на врача непонимающим взглядом.
– Паспорт? – спросила за него Регина.
Врач перевел на нее внимательный взгляд.
– Да, паспорт, – спокойно сказал он. – Он ведь русский. Мне нужны его данные.
Отаров тихо застонал. Регина метнула на врача гневный взгляд.
– Зачем вам его паспорт? – сказала она, повысив голос. – Вы что, не видите, как ему плохо?
– Именно поэтому мне и нужен его паспорт, – невозмутимо отозвался врач. – Поймите, не я устанавливал эти правила. Но я должен их соблюдать.
Отаров снова застонал, на этот раз гораздо сильнее и громче, чем прежде.
– Господи! – всплеснула руками Регина. – Да везите же его скорей! Он же умрет!
Помощники в белых халатах выжидательно смотрели на своего патрона. Чернобровый врач несколько секунд молчал – похоже, он колебался, – но затем решительно качнул головой:
– Нет. Без паспорта я его не возьму.
– Это безобразие! – закричала на него Регина. – Я добьюсь, чтобы вас уволили с работы! Слышите?
– Слышу, – сказал врач. – Но без паспорта я его не возьму. Мне не нужны лишние проблемы.
Отаров раскрыл глаза, с ненавистью посмотрел на Регину и глухо прорычал:
– Дай ему паспорт... – Сжал зубы и добавил: – В сумке... в моей сумке...
Регина вдруг прищурилась и посмотрела на врача холодным подозрительным взглядом.
– А вы из какой больницы? Куда вы его повезете?
– Туда же, куда и всех, – спокойно ответил врач. И неожиданно добавил: – Но если вы будете и дальше тянуть время, мы его можем не довезти.
– Кто установил такие правила? – жестко спросила Регина. – И почему я должна...
– Дай ему паспорт! – рявкнул Отаров и тут же громко охнул от нового приступа боли. – Господи... сейчас я сдохну...
Подозрительность на лице Регины сменилась страхом. Она быстро нагнулась и подняла с пола кейс Отарова.
– Не волнуйтесь, – успокаивал ее тем временем врач. – Все будет хорошо. У нас в клинике опытные врачи.
– Чертовы перестраховщики! – тихо выругалась Регина, достала из сумки паспорт в мягком замшевом чехле и протянула его врачу. – Вот, возьмите! Теперь все в порядке?
Врач взял паспорт, раскрыл его, бегло просмотрел и положил в карман халата. Затем он сделал знак двум другим медикам, те кивнули и развернули на полу носилки. Отаров был полным и тяжелым человеком, однако мужчины легко, но в то же время мягко переложили его на носилки.
– Подождите... – просипел Отаров. – Мне нужно... позвонить.
– Позвоните из больницы, – строго сказал ему чернобровый. – Мы не можем больше медлить. – Он сделал помощникам знак рукой, те подняли носилки и направились к двери.
Регина забежала вперед, чтобы открыть медикам дверь.
– Черт возьми, дайте мне телефон... – простонал Юрий Георгиевич.
Но его уже никто не слушал.
Когда Отарова вынесли в подъезд, Регина набросила на плечи пальто и пошла за медиками. Однако чернобровый врач обернулся и, сурово сдвинув брови, сказал:
– В машине для вас нет места. Вы будете мешать.
– Да, но я...
– Вы ведь не хотите его погубить? – сказал врач.
– Н-нет.
Регина нерешительно остановилась, впившись пальцами в перила. Врач кивнул, повернулся и стал быстро спускаться по ступенькам, чтобы нагнать своих коллег.
– Я провожу его до машины! – сказала Регина и пошла за врачом.
В «скорую» Отарова загружали аккуратно, со знанием дела, но все равно он стонал при каждом движении молчаливых санитаров. Наконец погрузка была закончена. Врач повернулся к Регине и сказал:
– Все будет хорошо. – Он вынул из кармана халата картонный прямоугольничек и протянул его Регине. – Вот моя визитка – позвоните через два часа.
Регина взяла визитку. Чернобровый врач повернулся, запрыгнул в машину и захлопнул за собой дверцу. Когда машина тронулась, Регина пристально посмотрела на ее подсвеченный лампочками номер, затем на секунду закрыла глаза и повторила номер про себя. Потом она еще раз, еще внимательней пробежала взглядом по визитке.
– Винцас Артурович Альгимантас, – задумчиво проговорила она.
Во всем произошедшем было что-то странное. Регина не столько понимала это разумом, сколько чувствовала душой. И этот внезапный приступ аппендицита, и требование отдать паспорт, и молчаливые санитары с непроницаемыми лицами.
Да и на медиков, в отличие от чернобрового врача, они были похожи не очень. Один, рыжий, зеленоглазый, все время пялился на Регину, причем таким взглядом, словно увидел наконец-то перед собой ответ на загадку, загаданную давным-давно, да так до сих пор и не разгаданную. Н-да, странный парень. Второй был ничуть не лучше: с мускулистой шеей, сильными руками – накачанные бицепсы проступали даже через ткань рукавов – и с выправкой отставного военного. Когда они несли Отарова на носилках, Регине невольно вспомнились кадры из американских фильмов про Вьетнам. Там такие же бравые ребята забрасывали в вертолет носилки с ранеными бойцами.
Санитары? Медбратья? Гм... Хотя кто их знает, возможно, такими они и должны быть.
А этот врач! Черные брови на бледном лице и пристальный, змеиный взгляд делали его похожим на вампира или оборотня. Даже Регине – а она никогда не отличалась трусостью или мнительностью – от его взгляда делалось неуютно. Он смотрел так, будто гипнотизировал. Брр!
Регина передернула плечами.
Все эти странности во внешности и поведении медиков Регина осознала только сейчас. Тогда она была слишком взволнованна, чтобы фиксировать и анализировать такие детали. А теперь... Надо бы позвонить в больницу и все разузнать об этом Альгимантасе.
Регина машинальным движением стала нащупывать на боку сумочку, чтобы достать телефон, но сумочка осталась в квартире. Регина досадливо поморщилась.
Между тем с неба стал падать мелкий, колючий снежок. Подул пронизывающий ветер, и Регине стало нестерпимо холодно. Пальто было лишь наброшено на плечи, и шея, ее нежная шея, была открыта ледяному дыханию зимы.
Регина повернулась и, кутаясь в пальто, быстро пошла к подъезду.
8
Юрий Георгиевич Отаров лежал на упругих брезентовых носилках и теперь уже в открытую, не стесняясь медиков, стонал. Стоны его усиливались, когда машину подбрасывало на ухабах.
В руках доктора Альгимантаса появились шприц и ампула с каким-то лекарством. Отаров испуганно посмотрел на шприц и спросил по-русски:
