Толстый против похитителя дракона

Серега молча взял Сашку за плечи и развернул лицом в нужную сторону:

– Видишь?

Там, куда он показывал, не было ничего такого, на что стоит посмотреть. Сосны, сугробы, ржавые иголки хвои…

– Что я должен видеть?

– Сюда смотри, балда, на снег! – занервничал Серега. И совсем непонятно добавил: – Только тихо смотри.

Тонкий тихо посмотрел на снег. В заледеневшем сугробе была буквально выломана ровная, достаточно глубокая борозда. Как будто кто-то на брюхе полз и прокладывал себе в наледи путь, как ледокол, не жалея собственной физиономии. Причем полз кто-то очень толстый.

Истинное происхождение борозды выдавали только маленькие ямки-копытца, нелепые в этой канаве.

– Кабан?

– Ага, – нарочито беззаботно ответил Серега. – Как ты, наверное, догадываешься – взрослый. Зима на дворе.

Причем тут зима, Тонкий не понял, но мысль уловил. Кое-что о кабанах он знал сам, кое-чего успел наслушаться от Сереги, в общем, мысленно уже бежал из леса, вопя, ломая ветки и роняя сосны, потому что тем, кто видел кабана, никакая сосна не преграда. Вслух же спросил:

– Как думаешь: далеко?

Серега нарочито спокойно пожал плечами:

– След ведет во-он туда. Если не пойдем, то и не столкнемся. Только…

– Что?

– Тропинка, похоже, тоже там. Кабан по бурелому не шляется, ему простор нужен.

– Ну на фиг, пошли в обход!

– Ясное дело. Я просто предупредил. Чтобы ты не канючил.

На «канючить» Тонкий почти обиделся, но виду не подал. Повернулся и как миленький погреб за Серегой по снегу. Вот почему все самые лучшие и светлые мысли приходят так поздно? Почему, скажите на милость, несколько дней назад, когда Тонкий только собирался на форум, он не додумался до такой элементарной вещи? Что хранилище будет ограблено, что он допросит ворона, узнает о землянке, попрется в лес… Ну вот что, трудно было догадаться? И подготовиться как следует! Взял бы снегокат, дедовы болотные сапоги по пояс….

Крошечные лыжи Тонкий давно уже снял. Во-первых, одна сломалась, во-вторых, при таких сугробинах они были просто бесполезны. Тут нужны либо нормальные длинные лыжи, либо никакие. А лучше всего – вездеход.

– Чего притих? – окликнул Серега. – Испугался?

– Сам дурак, – обиделся Тонкий и зачем-то поделился: – Мечтаю о вездеходе.

– Да потерпи ты чуть-чуть, найдем мы твою землянку!

Вот и поговорили. Тонкий тут, понимаешь, мечтами делится, а ему: «Потерпи». Сколько раз в час можно обозвать человека нытиком? Вот он, сельский снобизм! Для надежности Тонкий повторил:

– Сам дурак. – И решительно шагнул в сугроб.

– Иди сюда, здесь мелко, – не обиделся Серега. Вот как с таким человеком кашу варить? Наверное, проще, чем искать землянку. Можно, конечно, попробовать объяснить.

– Понимаешь, – начал Тонкий. – У нас в городе с лесами как-то не очень. Честно говоря, совсем труба у нас там с лесами.

– Да не ерничай ты. – Серега хлопнул его по плечу. – Я так.

– И я так…

Этот ничего не значащий разговор мог продолжаться целую вечность. Потому что скучно и страшновато вот так вот чапать по сугробам неизвестно куда непонятно зачем. Прибавьте к этому однообразный пейзаж, который мозолит глаза уже минут сорок и никак не желает меняться. Прибавьте еще успокаивающий шум веток и равномерный стук зубов. Если вы не будете развлекать себя беседой, то через каких-нибудь полтора часа вы достигнете просветления, как индийский йог, и никогда не найдете никакой землянки, потому что тем, кто достиг просветления, все на свете землянки глубоко по барабану. Впрочем, иногда развлечения могут найти тебя сами, и тогда – хоть беги.

Через каких-то сто метров Серега опять затормозил. Тонкий влетел носом в его спину и как-то сразу почуял неладное.

– Сдавайтесь, вы окружены, – отчеканил Серега, показывая куда-то себе под ноги.

Тонкий – парень догадливый. Он как-то сразу-сразу понял, что такое увидел Серега, и не то чтобы начал паниковать, но…

– Бежим!!!

И Серега послушался. Потому что в паре метров от него, чуть дальше по своей колее, шевелилась и жизнерадостно крутила хвостом чья-то мохнатая коричневая спина. И что-то подсказывало Тонкому, что это и есть он.

По сугробам далеко не убежишь. Серега подскочил к дереву, которое счел подходящим, и подставил Сашке руки:

– Вперед! Не тормози!

Тормозить и впрямь не хотелось. Тонкий вскарабкался на сосну с ловкостью обезьяны. Подал руку Сереге, получил тычок (лезь выше, я ногами черкаю), подтянулся, залез…

Зимняя экипировка жутко мешала. Дерево выскальзывало из-под перчаток, хотелось их снять, да руки были заняты. Тяжелыми ботинками было неудобно упираться в ствол, дутая куртка сковывала движения, в общем, одно расстройство. Тонкий висел, обняв дерево, рассматривал Серегину макушку под ногами и думал, что ему еще повезло: он выше. Ежели что, Серега не даст ему съехать вниз по стволу. Серега, кажется, думал о том же:

– Лезь выше, кому говорят!

Тонкий старательно лез. Получалось у него так себе: судя по неодобрительным тычкам Сереги, продвигался он в час по чайной ложке. А за деревьями хрюкало. Если точнее, звук был скорее похож на булькающий, но вопросов в духе: «Кто там за сосной?» и «Что он там делает?» – не возникало.

Тонкий лез. Рыжая хрупкая кора ломалась в кашу и размазывалась по рукавицам. А из-за дерева показалось.

В полумраке Сашка не особенно-то разглядел: так, коричневый холм шерсти на ножках. Холм булькал и, сверкая лаковым пятачком, раскидывая снег впереди себя, шел прямо на ребят.

– Куда ты улез?! – Серега потянул Тонкого снизу за штанину. – Хочешь Москву увидеть?

Учитывая ситуацию, в которой они оба находились, идея увидеть Москву была, в общем-то, недурной. Тонкий бы сейчас охотно согласился бы и на Подмосковье, чего привередничать, только, чур, не с верхушки дерева, а поближе.

– Хочу. – Он не огрызался, а честно признавался. А внизу продолжало булькать.

Кабан шел, прорываясь сквозь снег пятачком и грудью, за ним оставалась ровная глубокая колея, истыканная копытцами. Смешно топорщились кисточки на ушах. Длинные, как у куклы, ресницы кокетливо хлопали в такт кабаньим шагам, черные круглые глаза красиво блестели. Ниче так, симпатичный зверь, даже погладить хотелось. Но Тонкий решил повременить, хотя мохнатая спина уже призывно маячила под самым деревом, на котором сидели ребята.

Зверя, похоже, очень заинтересовало, что там такое под сосной: он рыл пятачком и копытом сугроб, смешно кивая сам себе. На ребят он внимания не обращал, Тонкий подозревал, что он их просто не видит. Хотелось поделиться впечатлениями с Серегой, но Саня как-то опасался подавать признаки жизни. Сейчас кабан их вроде как не видит, а если болтать, заметит обязательно. И что тогда? Тонкий не знал. На дерево свинка точно не полезет, но все равно страшно.

Кабан еще порылся под деревом, хрюкнул и навострил уши. Телепат, что ли, мысли читает? Но его внимание привлекли явно не мальчишки на дереве. Зверь поднял голову, глянул куда-то себе за спину и дал стрекача.