высокой травы обиженную, даже укоризненную, черную физиономию.
– Мисс Сэнди, хозяин велел вам идти вместе со мной, а вы убежали.
– Да ну тебя, Лемми, сколько же можно было ждать! Лучше посмотри, что я поймала! – ответила Сэнди.
Схватив за руку, она выволокла юного африканца из зарослей и ткнула его носом в садок, где лежала ее добыча.
– О, маленькая мисс, как здорово! – От восторга Лемми закатил черные бархатные глаза, сверкнув белками. – А теперь вам пора домой. Лена приготовит рыбу. Вы будете есть?
– Сейчас иду, Лемми. – Сэнди повернулась к Джейн. – Ты придешь сюда еще? Не знаю, получится ли у меня завтра. Грант может не разрешить. Если он узнает, что я сбежала от Лемми, уж точно отшлепает меня. Ведь Лемми – мой телохранитель, он специально ко мне приставлен. Отдам-ка я ему эту рыбину, чтобы он не проговорился! Так ты придешь, Джейн?
Джейн нахмурилась и сурово поджала губы. Сэнди с просительным видом посмотрела на нее.
– Я знаю, что ты сейчас думаешь: если бы меня здесь не оказалось, Сэнди бы укусил скорпион. А я – противная девчонка, потому что убежала от Лемми. Больше никогда не буду так делать, честное слово! Ну, пожалуйста, Джейн!
Девушка с трудом сдержала улыбку.
– Ну, ладно, подружка, так и быть. Только послезавтра. Завтра у меня кое-какие дела.
– Вот здорово! Если Грант разрешит, я буду здесь в восемь утра. Пока, Джейн!
На вершине откоса Сэнди остановилась и приветственно помахала рукой своей новой знакомой.
Джейн медленно пошла назад. Там, где было совсем мелко, Джейн легко, прыгая с камня на камень, перебралась на свой берег. Она улыбнулась, вспомнив важный вид Сандры Сэксон, которая с высоты своего примерно девятилетнего возраста повторила слова матери о том, что законно, а что нет. Мара Сэксон, супермодель из Золотого города… Дядя Барт как-то говорил, что Сэксон Эстейт – одно из самых крупных и процветающих имений в округе, так что отнюдь не финансовые затруднения заставили мать Сандры покинуть домашний очаг. Девочка, несомненно, была очень привязана к Гранту Сэксону, хотя и поежилась при мысли о тяжелой отцовской руке. Джейн не понимала тех родителей, которые разрешали детям звать их по именам, заменяя такие ласковые и уютные слова, как «папа» и «мама». У самой девушки была только любящая мать.
Пять лет назад, после смерти горячо любимого мужа, Элизабет Уилер пришлось устроиться на работу. Ее взяли продавцом в преуспевающий универсальный магазин, и благодаря отменным рабочим качествам она менее чем через год получила должность главного специалиста в отделе кадров. Вот почему уровень их жизни после смерти главы семьи остался прежним, и Джейн смогла закончить курсы секретарей- делопроизводителей. А затем был тот ужасный ливень и наводнение… Стихия нанесла городу огромный урон, причинила лишения, которые надолго остались в памяти его жителей. Элизабет тогда как раз возвращалась с работы домой. Сметающий все на своем пути поток подхватил ее машину и завертел в бешеном водовороте. Элизабет удалось спастись, но она простудилась и заболела тяжелым воспалением легких, которые и раньше не были особенно здоровыми.
Барт Уилер и его жена сочувственно отнеслись к несчастьям Элизабет. Они уговорили ее переехать к ним с дочерью, поскольку в их местности идеальный для легочных больных климат, в округе есть несколько городков, где Джейн при желании могла бы найти работу. Впрочем, Уилеры были бы только рады, если Джейн станет помогать им по ферме. Тетя Джанет сильно ушибла спину и весьма нуждается в помощи энергичной женщины, которая смогла бы выполнять обязанности, ставшие для нее непосильными. Да и двум их сыновьям, регулярно наезжающим домой из школы, общество такой серьезной девушки, как Джейн, пошло бы на пользу.
Дядя Барт встретил мать с дочерью в Нельс-прейт и уложил их нехитрые пожитки в свой просторный «комби». По дороге на ферму они заехали за двумя сорванцами, Энтони и Майклом, у которых как раз начались каникулы.
Это знаменательное событие произошло всего-навсего две недели назад, но Элизабет уже выглядела намного лучше – на запавших щеках появился румянец, глаза блестели, и она начала проявлять интерес к тому, что ее окружает. Джейн ради здоровья матери не колеблясь распрощалась с интересной и перспективной работой. Они выручили довольно крупную сумму от продажи дома и обстановки. «Теперь маме не придется работать до изнеможения. Этого больше не будет, пока я, Джейн Уилер, в состоянии заботиться о ней!» – твердо решила девушка.
Она подошла к дому с заднего двора, миновав по пути пышные заросли люцерны, курятники и загоны для скота. Да, придется потрудиться, чтобы как следует вычистить порядком заброшенные куриные владения! Распахнув дверь кухни, Джейн в удивлении остановилась. Застигнутые на месте преступления, братья-злодеи от неожиданности с грохотом уронили наполовину опустошенный противень с теплым печеньем.
– Тони! Мик! Ах вы воришки! Как вам не стыдно, я ведь напекла на целую неделю! Нет, вы только посмотрите – их карманы сейчас просто лопнут! Ну-ка, выкладывайте все назад – не так уж вы и голодны!
С этими словами Джейн храбро набросилась на юных разбойников, пытаясь спасти от их вечно алчущих ртов свою стряпню.
Пятнадцатилетний верзила Тони мгновенно вильнул в сторону и, оказавшись за спиной двоюродной сестры, обхватил Джейн длинными руками, намертво прижав ее локти к телу. Двенадцатилетний Мик нырнул вниз и змеей обвился вокруг лодыжек, ни на секунду не забывая о хрупком содержимом своих карманов.
Обуздав нахалку-сестру, Тони прошипел ей в ухо:
– Отлично сработано! Так что ты сказала, козочка?
– Отпустите меня, хулиганы! Сейчас же положите на место пирожки и печенье!
Джейн все еще трепыхалась в их железных объятиях, пытаясь вернуть себе свободу.
– Джейн, дорогуша, это никак невозможно. Ну как ты не понимаешь – мы же такого целую вечность не ели! Мама давным-давно ничего не печет, с тех пор как ушибла спину. Неужели ты собираешься лишить нас
