выдержать и отвернулась.
Но ладонь Тенгвальда легла на ее руку, а глаза притянули ее взгляд так же властно, как магнит притягивает легкий металл.
— И все же я что-то чувствую. — Его голос был негромким и хрипловатым. — Несмотря на наше совместное решение не замечать этого.
Тенгвальд сделал паузу, давая Сигрид возможность усвоить эту мысль.
— Например, сейчас. Я сижу здесь и борюсь с желанием сказать вам комплимент.
— Угу. Как же… — Если бы она могла забыть о хороших манерах, то фыркнула бы ему в лицо.
Он стиснул ее пальцы.
— Сигрид, вы и впрямь думаете, что я не заметил происшедшую с вами перемену? Вы стали… не знаю, как это назвать… более непринужденной. Без косметики ваша кожа напоминает спелый персик. А ваши волосы… то, как они падают на плечи… Они отражают свет. Так и манят прикоснуться к ним. Запустить в них пальцы…
Тенгвальд осекся и мучительно покраснел, но вскоре продолжил:
— Я хотел сказать только одно: ваша новая внешность не ускользнула от моего внимания. — Он облизал губы и добавил: — И она мне нравится. Очень.
А она-то думала, что добилась своего. Что без косметики стала почти дурнушкой…
— Она не должна была вам нравиться.
Губы Тенгвальда слегка дрогнули.
— Так эта перемена была сделана для меня? А я-то вывихнул себе мозги, пытаясь понять, почему вы так решительно расстались с имиджем мисс Профессионалки.
Разоблаченная Сигрид ощутила острую досаду и попыталась выдернуть руку, но Тенгвальд сжал ее пальцы и негромко рассмеялся.
— Ну, хватит, — увещевающим тоном сказал он. — Не злитесь. Признайтесь, что сидящая здесь Сигрид разительно отличается от той молоденькой женщины, которая приехала сюда месяц назад.
Она не собиралась ничего признавать. А особенно то, что изменила свою внешность из-за него. Конечно, это была правда, но признать ее было бы слишком унизительно.
— Вы сказали, что я выгляжу невозмутимым. — Он пожал плечами и улыбнулся. — Если так, то знайте: я без ума от вашей новой внешности.
Признание Тенгвальда доставило Сигрид острое удовольствие. Она очень не хотела, чтобы он это заметил, но лгать все же не стала.
— Кстати о вывихнутых мозгах… — От греха подальше она решила поскорее сменить тему. — Я и сама зациклилась на одной мысли.
Тенгвальд приподнял брови, в его зеленых глазах зажглась искорка интереса.
— Зациклились, вот как? Мне нравится это слово.
Сигрид бросила на него осуждающий взгляд и выдернула руку.
— Серьезнее, пожалуйста. Я хочу задать вам вопрос.
Он снова направил на нее пучок сконцентрированной энергии, и разделявший их воздух сгустился так, что Сигрид ощутила приступ удушья.
— Перестаньте! — сердито прошептала она.
Если Тенгвальд не прекратит, то на ее сопротивлении ему и тому, что происходит между ними, можно будет поставить крест.
Сердце Сигрид стукнуло раз, другой… Когда она уже было решила, что он будет и дальше нагнетать чувственную атмосферу, его плечи расслабились, взгляд стал спокойным, а на губах появилась легкая улыбка.
— Ладно, перестану. Но знайте: я делаю это против своей воли.
Как и она сама.
— О чем вы хотели спросить?
Внезапно Сигрид представила себя со стороны и смутилась. Она сидела, прижав локти к бокам и низко опустив подбородок. Теперь, когда ей удалось свернуть с рискованной тропы, которую прокладывал Тенгвальд, она пришла в ужас от того, что полностью разоблачила себя и посмела проявить любопытство.
Да, он вызывал ее любопытство. Но она боролась с этим. Изо всех сил. И будет продолжать бороться.
Глядя на красивое лицо Тенгвальда сквозь опущенные ресницы, Сигрид заметила, что он тоже пытается обуздать свои эмоции.
Она думала, что он владеет собой и остается равнодушным к сложившейся ситуации. Но Тенгвальд быстро переубедил ее. Его слова, а также сексуальная аура, создать которую ему ничего не стоило, доказывали, что он сражается с собой так же яростно, как и сама Сигрид.
Если так, то что случится, если он узнает, что ее интересует причина этой войны? Ничего, решила она.
Сигрид тяжело вздохнула, подняла взгляд и слегка улыбнулась, стараясь ободрить себя.
— Ну, — начала она, — когда мы разговаривали с вами на веранде… Я рассказала вам, к чему стремлюсь. Объяснила, что пришла пора реализовать мои мечты и что я не хочу, чтобы что-то помешало этому…
Он кивнул.
— Я честно изложила причины, которые заставили меня заключить… — на мгновение Сигрид запнулась, но вскоре нашла подходящее слово, — наш пакт.
— Да.
Ее плечо слегка приподнялось.
— Но ваши причины остались для меня загадкой. Я имею в виду то, что вынудило вас согласиться на заключение нашего… нашего соглашения.
Язык Сигрид продолжал спотыкаться на слове, описывавшем их ситуацию, и это действовало ей на нервы. Но тут она была бессильна.
— Мои причины? Вы зациклились на моих причинах?
От тона, которым Тенгвальд произнес это слово, по спине Сигрид побежали мурашки. Он удит рыбку в мутной воде. Пытается снова создать сексуальную атмосферу. Но она не клюнет на крючок.
Наконец он издал смешок и смягчил свой тон.
— Ладно, ладно… Обещаю не отклоняться от темы.
Его негромкий сексуальный смех заставил ее улыбнуться.
— Благодарю вас. Буду очень признательна.
Игра, в которую они играли, доставляла Сигрид несказанное удовольствие. Но она знала, что это очень опасно.
Тенгвальд вздохнул и рассеянно поднял лежавшую на столе бумажную салфетку. Потом уставился на тонкую свечку, горевшую в центре стола, и сказал:
— Причина у меня одна. Мой отец. Точнее, то, что я слишком похож на него.
5
Заинтригованная Сигрид не находила себе покоя уже две недели. Думала, что его первая любовь оказалась неудачной. Думала, что Тенгвальда обманула женщина, которой он отдал свое сердце. Но ей и в голову не приходило, что причина может заключаться в Ларсене-старшем.
Когда Тенгвальд упомянул о нем, в его тоне прозвучала горечь, и это заставило Сигрид задуматься. Утверждение, что он очень напоминает отца — человека, с которым его связывали явно непростые отношения, — окончательно сбило Сигрид с толку. Что и доказывало выражение ее лица.
— Мой отец, — после небольшой заминки продолжил Тенгвальд, — был не слишком хорошим родителем. Он был очень умным человеком, известным ученым, и я восхищался им. Смотрел на него снизу
