баранку. Потом проснется его напарник, сдвинет в сторону занавеску спального отсека, задымит сигаретой, попросит открыть окно. И Санька, уже согревшись окончательно, лично опустит стекло, глотая смесь из свежего воздуха и дыма сигарет, жара печки и тепла только что проснувшегося человека. Ни с чем не сравнимый запах, запах воли и трудной дороги. И еще радио – не кассета с записью, а именно радио.
Справа от мальчика обозначилась лесопосадка. Беглец уже знал, что еще чуть-чуть, и он выйдет на шоссе. По идее, он мог сократить путь, устремившись прямиком через лесопосадку, ибо до его ушей уже донесся отдаленный рокот двигателя какого-то автомобиля, но в темноте боялся наткнуться на острый сук или упасть, что тоже не сулило ему ничего хорошего. Вот он ясно различил через редкую поросль сосен блеснувшие совсем рядом огни машины. И грунтовка, резко сворачивая, вывела его прямиком на шоссе.
Чуть-чуть Санька не успел. В нескольких десятках метрах впереди он увидел огни удаляющегося от него грузовика. В какую сторону ему ехать, Санька не знал, но это было не столь важно, у него был только один путь: подальше отсюда. Пусть он будет удаляться от города, но все ближе будет к Тане и Николаю.
Стоять на месте нельзя, мальчик решил идти в том направлении, куда уехала грузовая машина. Если какой-нибудь автомобиль покажется навстречу, Санька просто перейдет на другую сторону. Но вот вопрос: остановит ли водитель машину, увидев на дороге голосующего мальчика? Сложный вопрос, могут и не остановить, тем более ночью. Но это смотря какой водитель. Хорошо бы, повторился в мыслях беглец, чтобы попался толстый и с усами. Обычно такие шоферы добряки и балагуры.
Вадим, резко распахнув дверь в комнату Марковцева, нащупал рукой выключатель. В течение нескольких секунд, пока дергался ярко-фиолетовым, как в конвульсии, газ в лампах дневного света, костерил Сергея за его нелюбовь к обычным лампам.
Щурясь от яркого света, Марк вскочил на ноги. На заспанном лице тревога.
– Что случилось? – Рука уже нащупала рубашку, перекинутую через спинку стула.
Шея Вадима от натуги побагровела.
– П-пацан сбежал.
– Вот гад! – скрипнул зубами Сергей. В голове пронеслось серьезно-комичное: «Застава в ружье!» – Как же он сумел убежать?
– С-сломал дверь, гаденыш! – Вадим оперся плечом о косяк и пару раз приложился кулаком к стене.
Брови Марковцева приподнялись.
– Сломал дверь?!
– Ну не в прямом же смысле слова! Оторвал доску снизу.
– Давно он ушел?
– Отк-куда я знаю, Сергей! В подвале его нет, во дворе следы – немного запорошенные.
– Значит, недавно. Нужно догнать его, Вадим. Заводи машину, бери с собой Олега Качуру – и в погоню. Что бы ни случилось, но его нужно догнать. Живым, понял?
– Понял. – Ещеркин быстро растворился в полумраке коридора.
«Вот это номер! – подумал Марковцев, застегивая на груди рубашку. – Сосед мой бросил пить. Но только потому, что помер. Ай да пацан! Ну ничего, плохиш, скоро тебя достанут. Будет тебе и банка варенья, и пачка печенья».
Главный буржуин сунул ноги в тапочки и выскочил в коридор.
Джип завелся с полпинка. Услужливый трудник, поднятый на ноги, споро работал лопатой, освобождая проезд от сугроба. Качура влез на заднее сиденье, и Ещеркин, едва не задавив трудника, дал газ.
– Будет ловить машину, – имея в виду Саньку, сказал Вадим.
– Если уже не поймал, – пессимистично отозвался Качура.
– Я задавлю его! – Ещеркин выехал на грунтовку и включил дальний свет. – С-смотри по сторонам, Олег, пацан может спрятаться. Вон его следы на перемете, видишь?
Качура кивнул головой и сосредоточил взгляд на движущихся тенях кустарника. На какой-то миг ему показалось, что Санька просто низкорослый, умело загримированный агент спецслужб. Внедрился в монастырь, все разведал и ушел. И запросто мог пропустить машину, спрятавшись в кустах, а потом спокойно идти следом.
– Нужно было посадить его в камеру с надежной дверью, – пробурчал Качура.
– Нужно было сразу убить его! Еще в котельной, – процедил сквозь зубы Ещеркин. – Как Витюшу.
– Он много знает.
– Он все знает! Если он доберется до милиции, всем нам хана! Год с лишним, блин, удачно прятались, спецы из управления по борьбе с организованной п-преступностью с ног сбились, а нашел нас сопливый пацан. Чудовище, ети его мать! Я задавлю его!
– Если только мы не опрокинемся, – заметил Качура. – Осторожнее на поворотах, Вадим.
Ещеркин ожег приятеля взглядом.
– Олег, не нервируй меня! Я и так на взводе. Ведь пошел в туалет и совсем забыл. – Вадим остановил машину и выскочил. Встал по ветру, морщась, выдавливая из себя, помочился. В свете фар, на очередном перемете, были заметны маленькие следы. Но уже более отчетливо. Стало быть, беглец совсем рядом.
Вадим прыгнул в джип и возобновил движение. С ненавистью наехал колесами на Санькины следы. Еще немного, и впереди покажется поворот на шоссе.
Пройдя вдоль шоссе метров двести, Санька понял, что смертельно устал. Руки предательски задрожали, в коленях появилась противная слабость, неожиданно к горлу подступила тошнота. Мальчик почувствовал каждую кость в теле, каким-то чутьем понял, что простыл окончательно, скорее всего у него поднималась температура.
