— Я уже все приготовил, — сказал он шепотом. — Мама ждет. Не будем травмировать ее.
Анна прошла в гостиную, где на большом диване в подушках лежала Анна Рудольфовна. Сдала свекруха Верина, видно, в самом деле больна. Анна смотрела в медицинскую книжку, которую вручила ей “для консультации” Анна Рудольфовна. Нестабильная стенокардия, изменения в сердце. Все это знакомо по недугам ее собственной свекрови. Никого сия чаша не минует. Пройдет тридцать лет, и они с Верой будут так же лежать и задыхаться от боли за грудиной.
На кухне Сергей с Верой ставили чайный сервиз на столик с колесиками. Он рассказывал ей мексиканские новости так, словно ничего не произошло. Визит министра, небольшое землетрясение — у них в квартире осыпался потолок и рухнула люстра, несколько раз звонили из университета.
— Передай знакомым привет от меня, — сказала Вера. — Я всем напишу. Костя, о, прости, Сергей, откуда ты узнал номер телефона?
Он постарался ничем не выдать, как его оскорбила ее оговорка. К этому вопросу он не подготовился. Но Вера относилась к людям, с которыми легко играть в покер, блефовать — одно удовольствие.
— Анна сказала, — пожал Сергей плечами. — Разве она тебе не говорила? Тогда и ты меня не выдавай.
— Сережа, я принесла бумагу — твое согласие на развод. Ведь ты уедешь… Я очень благодарна тебе, что ты не стал устраивать унизительных сцен…
— О чем ты говоришь? Я для тебя готов на очень многое, — он был скорее готов подписать бумагу, что служит на марсианскую разведку, чем согласие на развод, — ты даже не представляешь, как я на самом деле к тебе отношусь.
— Значит, — перебила Вера, — ты подпишешь документ?
Анна нутром чувствовала западню. Не могли Крафты просто так стелиться и заискивать. Но даже она не ожидала того, что случилось, когда Вера, вслед за Сергеем, везущим столик на колесиках, вошла в комнату.
Анна Рудольфовна вдруг слабеющей рукой откинула одеяло, сползла на пол и стала на колени.
— Верочка, доченька! Прости меня! Я одной ногой стою в могиле, прости меня за все.
— Мама, ну что ты! — пробормотал Сергей.
Его требование — извиниться перед Верой — мать выполнила еще лучше, чем он ожидал. Он был доволен. Вера и Анна растерянно застыли.
— Анна Рудольфовна. — Вера бросилась к свекрови, начала поднимать ее. — Не надо! Конечно, все забыто, я не держу зла. Ложитесь, пожалуйста. Вам что-нибудь нужно? Лекарства, может быть?
— Нет, мне ничего не нужно. — Анна Рудольфовна обессиленно откинулась на подушки. — Обещай только, что до моей смерти ты не покинешь Сергея.
Переигрывает, торопится, мысленно чертыхнулся Сергей.
Переигрывают, мысленно заключила Анна. Значит, они не хотят ее отпускать. Желают шекспировских страстей. Фигу вам!
— Вера, — окликнула она подругу, — ты хочешь чаю?
— Нет, спасибо. — Вера удивленно посмотрела на нее.
— Тогда иди и собери вещи, которые хотела взять.
Анна уловила взгляд, который бросил на нее Сергей. Чуть не сгорела под этим взглядом. Она спокойно принялась рассуждать о здоровье Анны Рудольфовны, об особенностях протекания стенокардии в этом возрасте, о современных методах лечения. К сожалению, у них в центре нет еще такого оборудования, но оно поступило в Кардиологический центр Минздрава. Аппаратура действует следующим образом, клинический эффект достигается… Уловила движение Сергея — хочет отправиться к Вере. Врешь, не возьмешь…
— Сережа, состояние твоей мамы, послушай, пожалуйста, это очень важно…
Костя выкурил все сигареты самойловского водителя-молчуна Саши: год назад бросил и своих у него не было. Почему они так долго? Что там происходит? Спросить у соседей номер квартиры и подняться? Время не засек. Может, ему только кажется, что долго? Когда он замерзал патрулировать у подъезда, то садился в машину и стрелял очередную сигарету.
— Не в машине, — говорил Саша, — Анна Сергеевна не любит запаха.
Два года назад у семилетнего сына Саши обнаружили рак крови. Бегал пацан как пацан, только синяков было всегда много. Но у какого мальчишки их нет? Потом вроде ангина случилась, анализы крови сдали, потом еще анализы — тяжелый рак обнаружили. В таксопарке, где Саша работал, стали деньги собирать на лечение за границей. Но разве столько соберешь? Слава, напарник, привел его к Анне Сергеевне, они когда-то по соседству жили. Заграница не потребовалась. Самойлова устроила сына в детскую гематологическую клинику академика Румянцева. Академик — из тех мужиков, что горы сворачивают. Внедрил у себя мировые протоколы лечения белокровия, да еще и улучшил их. Главное, лекарства дорогущие — деньги на них выдрал, из казны. И вместо десяти процентов выживаемости стало семьдесят.
Сашин сынишка в эти семьдесят попал. С тех пор у Саши было два бога — Анна Сергеевна и академик Румянцев. Академик ничего не просил, а когда Самойлова предложила ему личным водителем пойти — не задумываясь согласился, бесплатно бы на нее работал. Но оказалось — даже с выгодой для себя: новенькая “ауди”, зарплата приличная, а то, что по личным делам его посылает — детей привезти-отвезти, продукты купить, в химчистку, в сберкассу, так он только рад ей услугу оказать. Такая женщина — сила! Мужа ее никто не видел. Хлебнула горя.
— Саша, я сбегаю за сигаретами? — предложил Константин Владимирович.
Сашу дразнили молчуном, потому что он без особой нужды рта не открывал. А если открывал, то говорил только самые необходимые слова. Он кивнул и показал на угол дома:
— Выйдут — отъеду. Вот туда. Там подсядете.
Приданое Веры уместилось в две небольшие сумки. Она не взяла любимые книги — их много, маленькие статуэточки — неловко оголять интерьер, украшения — те, что дарил Сергей, старые пластинки, кассеты, компакт-диски — пусть все остается.
В гостиной Анна Рудольфовна и Сергей с каменными лицами слушали Анну. С появлением Веры заулыбались:
— Верочка, выпей все-таки чаю. Аня, ты тоже ничем не угостилась.
— Спасибо, — поднялась Анна. — Мы торопимся. Сережа, ты подписал бумагу?
— Да, да. Куда же я ее дел? Присядьте, я ее поищу.
Анна и Вера молча обменялись взглядами. “Он ничего не подпишет”, — глазами и отрицательно покачала. “Почему ты так думаешь?” — Анна пожала плечами и показала на дверь — пора сматываться.
— Девочки, — подала голос Анна Рудольфовна, — что вы там переглядываетесь? Веруня, присядь ко мне, я хочу взять тебя за руку.
Пора пускать в ход тяжелую артиллерию, решила Анна.
— Вера, Костя там с ума сходит. Вера улыбнулась подруге.
— Извините, но нам пора, — сказала Вера. — Сергей, ты подпишешь?
— Не сейчас. — Он кивнул на мать. — Когда мы можем увидеться?
— О чем вы? — спросила Анна Рудольфовна. — Какие-то тайны, что-то от меня скрываете? — Она схватилась за сердце.
— Мамочка, — Сергей ласково погладил ее по руке — не волнуйся. Нам с Верой нужно поговорить.
— Да, — согласилась Анна Рудольфовна, — еще одна секунда. Анна, как себя чувствует Юра?
— Спасибо, без ухудшений.
— Ты настоящая преданная жена, — Анна Рудольфовна почти прослезилась, — я восхищаюсь тобой, ты хранишь клятву, данную перед алтарем, и жертвуешь собой ради любимого человека!
Анна мысленно чертыхнулась, расшифровав это послание Вере. Что делать в подобной ситуации?
