мы. Их не взять. Они любого скрутят.
— Ты их боишься?
— А вы с ними попробуйте сами…
— Где они прижились?
— Кому о том скажут? Они сами по себе промышляли. Они нас всех держали в кулаке последний год. Попробуй я их спросить, где живут? Они мне быстро определят, где мое жилье — на погосте. Им такое устроить, как два пальца обоссать. Они, как говорят, весь Афган насквозь прошли. С самого начала и до конца. Живодеры отпетые.
— Нигде они не воевали! Ни в Афгане, ни в Чечне! Это точно!
— Не может быть! Я в Чечне таких не видел! — проговорил Женька и, забывшись, пил чай, ел булку, придвинутую лейтенантом, и рассказывал: — Им угробить человека ничего не стоит. Мы бы вот так не смогли. Эти старика за ноги вздернули и башкой в выварку с кипятком. Чтоб сказал, где деньги прячет! Тот враз откинулся. Они за бабку. Схватили ее и давай шилом колоть. Каленым. Та воет, но молчит. Внучка не выдержала. Сказала. Они ее все равно грохнули, чтоб свидетелей не осталось.
— Где вы с ними должны были увидеться? — спросил лейтенант Женьку.
— Уже упущено время. Нас попутали. Они не станут ждать, сквозанут.
— Куда могут уйти?
— А черт их знает! Они — мокрушники. А мы против них — шпана. Из Орла не смывались.
— Чем вы были им обязаны? — спросил лейтенант.
— Положняк им давали. Они местные, а мы нет. Вот и обложили налогами. Когда башлями отмазывались, иногда на стрему брали кого-нибудь. Тогда мы долю не давали.
— А вам платили?
— Кто? Они дадут! Дай Бог живыми сорваться!
— Они говорили, где их найти в случае чего?
— Эти скажут! Они сами возникали! На кой нам надо было знать, где с ними встретиться? — ответил Женька.
Все остальные мало добавили к услышанному.
— Кого еще собирались ограбить Быковы? На кого напасть?
— Они нам не говорили. Боялись, что опередим или предупредим за навар. Да и знали мы о них мало. Лишь то, что видели своими глазами. Слышать про них приходилось больше…
Все пятеро указали, где и кого они обокрали. Что и когда взяли. Где сбыли ворованное и за сколько.
Все дни, покуда шайка Крутого находилась в камере предварительного заключения, милиция не бездельничала. Патрулирования и облавы, засады и проверки случались каждый день. Но никто из сотрудников не мог высчитать, предугадать намерения Быковых. И милиция зачастую либо опережала события, либо опаздывала.
Вот так получилось и в морге.
Савва, имевший разрешение на ношение оружия, не расставался с пистолетом. И был уверен, что в случае появления Быковых сумеет прострелить ноги обоим. А уж потом, связав, сам доставит их в прокуратуру. Обоих. И все выскажет прокурору в лицо!
Милиция тоже присматривала за моргом, зная о слухах, наводнивших город.
— Нет, не придут они за трупом матери. Коль живую бросили, так что о мертвых заботиться! Зряшная затея! — говорил начальник управления. И после этих слов от морга убрали сотрудников милиции. Сняли засаду.
На следующий день, когда в морг на вскрытие привезли очередного покойника, и машина, доставившая мертвеца, ушла в город, а Савва, взявшись за скальпель, приготовился к вскрытию, дверь морга распахнулась. На пороге стояли братья Быковы.
Савва хотел достать пистолет из пиджака, висевшего на вешалке, но его опередил Димка. И, направив наган в голову Саввы, коротко приказал:
— Не дергайся, падла!
— Ну что, соперник, встретились? — подошел Кешка. Савва неожиданно понял, что он безнадежно проиграл. Его застали врасплох. Но ждать, когда его пристрелят, как зверя, не хотелось.
Савва сделал шаг к пиджаку. И опять Димка опередил его. Ударил в висок то ли кулаком, то ли наганом.
Патологоанатом упал под стол, на каком собирался вскрывать покойного. В глазах потемнело. Скальпель валялся далеко в углу. До него не дотянуться. Да и что он в сравнении с наганом — детская игрушка… Савва хотел подтянуться за ножку стола. Ухватился обеими руками. Димка заметил.
— Куда прешь? — ткнул носком ботинка в лицо.
— Глянь жмуров! — сказал Кешке.
— Уже! Нет ее тут! — ответил тот.
— Слышь, ты! Нашу бабку к тебе привозили? — спросил один из братьев.
— Уже закопали ее! Три дня назад, — прохрипел Савва, решившись хоть так досадить Быковым.
— Опоздали! Ладно, сыщем!
— А ты не темнишь? — нагнулся Димка, заглянув под стол. Савва понял: сейчас нельзя спешить, торопливость может стоить жизни. Ждал, когда Быковы выйдут из морга.
— Ты знаешь, кого ищем?
— Бабку, сами говорите. А у меня последняя была три дня назад, — не захотел быть убитым за то, что понял, кто его навестил.
— Ту бабку кто забрал?
— Никто. Родни не было. Здесь и сожгли. Рядом с моргом. А уж пепел закопали.
— Неужели нашу?
— Ну, суки, не прощу! — выдавил Димка и пошел к выходу. Кешка, оглянувшись на Савву, выдавил глухо:
— Пришить бы тебя, трупная муха! Да патронов жаль на говно. Однако знай, увижу тебя у Ленки, сам вскрою! Допер, старый хрен?
Савва молчал. Кешка вышел из морга. Савва вскочил, кинулся к пиджаку, выхватил пистолет, ринулся к двери. Но поздно… Машина братьев Быковых уже неслась по магистрали, обгоняя ветер. И ни одна пуля не смогла бы достать их, повредить покрышки. Савва позвонил в милицию.
Но ни в этот день, ни в последующие машину Быковых не могли найти и задержать сотрудники милиции и ГАИ.
— Да показалось ему или насочинял, Быковы никого в живых не оставляли, с кем свидеться до-
велось. С чего бы этого пожалели? — сомневались оперативники.
— Они его не грабили. Да и что возьмешь с потрошителя? Покойников? Они даром никому не нужны. Его «Ситроен»? Его не только люди, все собаки знают. Засветиться не хотели. Так что отделался Савва легким испугом. Если не сбрехал — ему повезло, — рассуждали оперативники меж собой.
Савва рассказал не все и умолчал об угрозе Кешки разделаться с ним, если появится у Ленки.
Честно говоря, эта угроза не остановила человека. И он вздумал навестить женщину, несмотря ни на что, никого ни о чем не предупреждая.
Савва не хотел порочить имя Ленки, связывать ее с Быковыми, подставлять под подозрение милиции и прокуратуры, под насмешки горожан.
Савва решил, как только Быковы будут взяты под стражу, сделать Ленке предложение и зажить с нею тихо и спокойно, откинув все прошлые недоразумения. Он был уверен, что женщина ему не откажет и согласится стать его женой, расставшись навсегда с зыбким положением любовницы.
«Не стоит ей рассказывать, как я их упустил, оказавшись под столом, не сумел задержать. Ведь надо было выжить для будущего. Нашего, общего. И она это поймет и оценит. Порадуется, что сумел вернуться к ней», — собирался патологоанатом на встречу с женщиной…
