— Я и говорю: с чего бы это? Посоветовал ему закрыться на замок. Сказал, что ненадолго, часа через два вернусь. Ну дед на часы глянул. И пошел в дом. Я — в дискотеку. Вернулся в половине двенадцатого. Дверь не на замке. Просто прикрыта. Я позвал, дед не откликнулся. Я вошел на кухню, — дрогнули губы Кольки, искривились, из глаз потекли слезы.
Вадим не торопил. Ждал, когда парень успокоится.
— Дед лежал на полу, вниз лицом. Когда повернул его, — дрожал, захлебываясь слезами парень, подбирал нужные слова: — лица не было у него. Все, как вырвано, все в крови. Он уже мертвый. Я позвонил отцу. И ждал его во дворе. Мне было страшно. Потом приехал отец, позвонил в милицию. Деда забрали в морг. Отец не велел мне уходить никуда. Еще и по морде дал, что ушел в дискотеку. А следователь милиции сказал, что если бы остался, то и меня убили бы…
— Что-нибудь пропало из дома? — спросил Вадим.
— Не знаю, не смотрел. По-моему, все на месте. Сейчас гляну по комнатам. Вы не уходите! — попросил Колька. И, быстро проскочив по дому, сказал: — Все в порядке.
— А кто мог звонить деду, когда ты собирался в дискотеку?
— Не знаю! Он всегда был один. Может, кто-нибудь из клиентов? Хотя он недавно жаловался, что даже вы — последний клиент — забыли его вовсе.
— Значит, это был не клиент! Ну а друзья, знакомые имелись у него? — интересовался Вадим.
— Я не знаю. Я только вас видел.
— О Петре Попове что-нибудь слышали от деда? — внезапно спросил Кольку Потапов.
— Слыхал. Его тоже убили. Наверное, те же крутые. А может, рэкет? Дед жалел его. И говорил, что Попов был хорошим мужиком. Вот только с говном связался.
— А кого называл говном?
— Он говорил о братьях Быковых. Вроде этот
Попов с ними корефанил и они его угробили.
— Быковы приходили к вам?
— Нет, дед зарубил Попову! И не велел ему давать свой телефон.
— А почему?
Их весь город знает как отпетых бандитов. Уж много лет о них такое слышу.
— А Петр Попов зачем к вам приходил? — спросил Потапов.
— Я не знаю, ни разу его не видел, — вытер Колька мокрый нос.
— А дед что говорил об этом?
— Ничего. Он только один раз из-за него с отцом поругался. Я слышал. Отец обиделся, что дед Попову денег дал, а ему отказал. Отец и выпалил: «Чужому под хвост сунул. А своим помочь отказался». Дед тогда сказал: «С Петра я взял свое сторицей. Не живи только днем сегодняшним. Гляди в завтра. Не все счастье в сытом пузе». Отец тогда заругался и долго не приходил к деду Но тот не выдержал, позвонил и они снова помирились.
— А что Иосиф взял у Попова?
— Не знаю. Он иногда хорошим знакомым давал взаймы. Может, о том говорил. Было, под залог одалживал. Но я не видел. Отец догадывался. Дома говорил о том. Иначе откуда у деда появлялись деньги? Вот мы и думаем, что он под проценты давал.
— Сам Иосиф тебе не говорил о том, кто кому должен и сколько?
— Нет. Когда Попова убили, он сказал: «Прости ему. Господи, и грехи, и долги». А больше ничего не говорил. Я и понял, что ушел он на тот свет в должниках.
— Когда отец обещал вернуться? — спросил Вадим вставая.
— Не знаю. Он тоже в морг уехал. Вы подождите. Побудьте еще, — просил Колька. С ужасом озираясь по сторонам, боясь снова остаться в доме один на один с несчастьем, торчавшим со всех сторон кровавым следом…
Вскоре из морга вернулся сын Иосифа, здоровенный лысый Тимофей. Увидев в доме чужих, нахмурился. Спросил сына жестко:
— Я тебе не разрешал впускать посторонних. Почему привел этих?
— Он не посторонний! Он к деду приходил. И дед уважал Вадима. Он чекист…
— Откуда ты знаешь? Может, из тех?
— Не стоит, Тимофей, срываться на парнишке. Давайте поговорим. Может, выясним, кто убил Иосифа? — предложил Вадим.
— Только ли отца? Он уже пятый, с кем за эту неделю разделались крутые. И к тем милиция приезжала. А толку от того? Отца уже не вернуть. Л станете искать — напоретесь на кого, оставшиеся нас достанут. Я-то ладно, отмахнусь, а вот Кольку жалко.
— Что они могли искать у Иосифа? — спросил Потапов.
— Понятное дело, бабки! Что им еще надо? — скривился Тимофей.
— Они их взяли? — поинтересовался Потапов.
— Черт их знает!
— Как? Вы не в курсе, были ли деньги у отца? — изумился Александр.
— У нас с ним не очень клеилось. Не понимал он меня! Поэтому не доверял, — признался Тимофей, краснея.
— Ну, крутые не появляются впустую. Вам это известно. Либо по наводке, либо сами знали, либо кто- то из семьи проинформировал.
— У отца друзей не было. Последний лет десять назад умер. А я ничего не знаю. Он был скрытным человеком. И я считал, что живет на пенсию, на мелкие приработки от клиентов. Но с год назад он мне купил вдруг телевизор. Для Кольки. В подарок. Импортный, дорогой. Когда я спросил, где взял деньги, ответил, что скопил их, откладывая с пенсии. Я не поверил. Чтобы купить «Санио», нужно было не жравши год сидеть. А я не видел, чтобы он голодал. И где-то. через пару месяцев решил проверить свое подозрение, попросил денег.
— Какое подозрение? — полюбопытствовал Александр.
— Я думал, отец дает деньги под проценты. Но он мне отказал. Да еще назвал мотом. Бесшабашным. Даже не стал слушать, для чего просил. А мне и обидно стало. И я перестал его навещать. Дело не в деньгах. Мне обидно стало, как он отчитал! Будто мальчишку!
— Как потом помирились? — торопил Тимофея Потапов.
— Долго я к нему не приходил и не звонил, где-то месяца три. Он тоже молчал. Но не выдержал и позвонил через три месяца на мой день рождения. Поздравил. И позвал приехать. Я навестил его через неделю. Специально время выдержал, дал понять, что помню обиду. Когда пришел, отец чуть не плакал. Упрекал, что у меня нет сердца. Мне стало не по себе. Неловко было. Мы помирились. Я привез его к себе в гости. Он огляделся, как мы живем, и предложил обновить мебель. Дал денег и вместе со мной ездил по магазинам, выбирал. Я тогда не спрашивал, откуда у него деньги. Не хотел нарываться на нравоучения. Сказал ему, что по возможности буду отдавать долг. Он сделал вид, что не услышал сказанного. А месяца через три купил Кольке импортный костюм. Сын давно просил его у меня. Но не было возможности. Тут я как-то навестил отца, не предупреждая, что приду. И застал у него Петра Попова. Тот деньги закрывал в чемоданчик. Пачками. Отца благодарил. Я как увидел это, онемел. Обидно стало. Сам на трех работах кручусь. Жена света не видит. Колька на кладбище подрабатывает. Вместе со своими друзьями в могильщиках. А дед десятками миллионов крутит. И ему плевать на наши заботы. Отец заметил, что я увидел все. Когда Попов ушел, я попросил его прояснить ситуацию. Он ответил, что деньги Петру дал под залог. Но того вскоре не стало. Слышал, будто его убили. Я к отцу, мол, как теперь? Накрылись твои деньги, Петьку угробили. А он руки потирает, мол, это не беда. Что он свое с него взял и ничего не потерял. А взятое еще и внуку пригодится. Но о чем он говорил, я так и не выяснил. Видно, теперь уже никогда не узнаю. Только Попов мог бы объяснить загадку. Но и его нет, — опустил голову Тимофей.
— Выходит, не один Попов знал. А и те, кто побывали у Иосифа. Они действуют наверняка! — обронил Потапов.
— Я думал так. Но не склеивается. Если бы Петька сказал, то крутые давно бы пришли. Ведь сколько времени прошло с той поры, как его убили? Кто смог бы столько ждать? Если бы отец что-то поимел от Попова, он давно бы мне сказал. А тут постыдился признаться, что обмишурился, и ляпнул, что первое
