— Не-ет, вы говорили, что в подъезде нашли, ранним утром. Кто мог ему помешать? Нет. Это не он. Хотя я и рад бы был, чтоб его от нас убрали, — говорил начальник милиции.
— Ну, а не говорил ли он кому-либо, что хочет убить своего врага?
— Лично мне, конечно нет. Но с Петром, с каким он жил, стоит поговорить. Он тоже, как и Рафит, в коммунхозе работает.
— И еще. По прибытии на поселение не завел ли он себе вклад?
— Завел! Сразу. По трояку носил.
— А из лагеря не привез с собой?
— Кто его знает. В сберкассе надо спросить. Они, конечно, все поднимут, — сказал начальник.
— С кем он здесь общался больше всего? — на всякий случай спросил Яровой.
— С кобылой. Люди, после того случая с похоронами, о каком я вам говорил, все до единого от него отвернулись. Как от чумного!
— А до этого?
— У Петра спросите, — посоветовал начальник милиции.
Возчика Яровой нашел сразу. И, остановив его, попросил уделить
немного времени. Представился. Сказал, что его интересует период жизни в одном доме с Рафитом.
Петра передернуло. Гримаса брезгливости застыла на лице. Возчик и Яровой зашли в отделение милиции.
— Сколько вы жили вместе? — спросил следователь.
— Год.
— Его к вам поселили в тот день, когда он приехал?
—
— Он рассказывал вам что-либо о годах заключения?
—
— Что именно?
— Ерунду всякую. Это же мокрица — не человек! — поморщился Петро.
— У него, когда приехал, деньги были?
— Нет. Не было. Мы его кормили первые дни. Да и вообще…
— Что?
— Даже сменного белья для бани не имел.
— Не говорил ли он вам о врагах своих? — спросил Яровой.
—
— Не грозил убить его?
— Ночью подушку все душил.
—
— Не рассказывал он вам, где был в
— Нет. Мы с ним уже пять лет не разговарив
— А замечали вы у него после отпуска перстень с рубиновым камнем?
— Нет. Да и не купит он его никогда. Платков носовых не имеет. А вы о перстене!
— Как он относится к деньгам.
— Большего скрягу земля не родила! Он — уникум жадности. Он редкий экспонат жлоба. Таким нельзя жить! — побагровел Петро.
«Так, значит, этот у покойного не мог оставить деньги. Тем более подложить ему их», — думал Яровой.
— Скажите, он из злости мог кинуться в драку.
— Если его кто-то на деньгах обманет. Тогда да! Другое его не интересует. Ему можно плюнуть в рожу, а потом дать трояк, он утрется и попросит повторить, — горячился Петро.
— Ну, а морального порядка расхождения случались у вас? — спросил следователь.
— Завел он было тут одну. Ночь был. Мы ему запретили.
— Я не о том. Об убеждениях.
— Какие у него убеждения? Он же тупой, как валенок. Спросите его, что такое мораль? Он сразу будет думать, а сколько она стоит и можно ли, продав ее, на сберкнижку выручку положить! Его мозги, только в одном направлении работают. Для него — нет друзей, неизвестно понятие о доброте и порядочности. Он глупее своей кобылы. По праву она должна бы воду на нем возить, потому что по уровню; развития и мышления гораздо выше возчика своего.
— Скажите, ну а вот вы как бы отнеслись к тому, если бы узнали что Рафит убил человека, — спросил Яровой. — Это я, конечно, к примеру.
— Убить? Если у него украдут деньги и он поймает вора, тогда да. Может. Или ограбить убитого.
— Значит, только
И хотя бремя было позднее, решил не откладывая пойти домой к Рафиту. Но начальник милиции предложил привести того с дежурным в отделение милиции. И Яровой согласился.
Целых два часа Яровой не мог добиться от Рафита ни одного толкового слова. Он либо молчал, либо увиливал от ответов неуклюже.
— Скажи мне, когда ты в последний раз виделся с Авангардом Евдокимовым по кличке Скальп.
— Разве все упомнишь, с кем когда виделся? Не помню я этого.
— Ну, а зачем ты ездил на материк?
— По своим делам, — осклабился Магомет.
— Вот об этих делах я и хочу знать, — сказал Аркадий.
— А на что?
— Откуда деньги взял?
— Заработал, — ухмыльнулся Рафит.
— Это в отпуске?
— А! Дом продал!
— Чей?
— Матери. Она умерла, а мне ни к чему,
— Сколько ты жил в селе?
— Весь отпуск.
— А на сколько уезжал из села?
— Никуда не ездил.
— Ну, а если я свяжусь с селом по телефону? Узнаю. Как тогда? — смотрел Яровой на Рафита.
— Звоните, — равнодушно ответил Магомет, но глаза его забегали быстрее.
— Что ж. Село закажу. Сегодня же. Но если ты говоришь неправду… Ведь я тебя допрашиваю, как подозреваемого в убийстве Евдокимова.
— А я не убивал.
— Тогда говори правду.
— А и не вру.
— Да, но дорогу в отпуск тебе оплатили не до села, и обратно. Ты сдал в бухгалтерию билеты, а на них конечный город— Ростов-на-Дону[25]. А ты пытался это утаить. Значит есть, что скрывать! — нажал следователь.
— А я в Ростов к бабе ездил.
— Скажи адрес, сделаем запрос.
— Кто ж дает адреса милашек? — ухмыльнулся Магомет и добавил:
— Разве на квартире встречался? Нет. Она замужняя. Со мной баловалась.
