в монастыре не было заметно никаких других признаков жизни. Как мы узнали позже, по ночам Кармапа даёт своему телу отдохнуть, но не спит в прямом смысле слова. Постоянная, всепроникающая ясность его ума никогда не затемняется.
Даже в богато украшенной верхней комнате для медитаций Кармапа сиял подобно солнцу. Сидя на полу спиной к окну за небольшим столиком, он с улыбкой принял наши дары. При входе в комнату монахи, окружавшие нас, показали нам традиционные простирания. Нужно сначала коснуться головы, горла и середины груди сложенными руками, а потом прижаться лбом к полу. И так повторить три раза. До этого момента наше западное демократическое воспитание удерживало нас от этого символического раскрытия и отказа от эго. Мы считали, что это делают туземцы в тёплых странах, и никогда не представляли себе, что сами могли бы склониться перед кем-то или чем-то. Но эти монахи нам нравились, и мы впервые поклонились Кармапе. Сначала это было очень странное чувство, однако, в силу нашего доверия к нему, это прошло. Впоследствии даже на Западе в течение некоторого времени были приняты такие поклоны ламе или алтарю, и это продолжалось до середины девяностых годов. Затем возникла настоятельная необходимость избегать любых ритуалов, которые слишком напоминают ислам.
Кармапа перегнулся через стол и срезал с наших голов последние волосы. Таким образом, он ввёл нас в круг практикующих учение Будды, часто называемый «Сангха». Затем он дал нам имена в Дхарме. Мы ожидали, что он посвятит нас теперь в какую-нибудь бесподобную медитацию, взлетит в небо или выкинет какой-нибудь ещё потрясный фокус, но - мы обманулись. В ходе церемонии, которая показалась нам бесконечной, мы должны были сидеть, скрючившись, на полу, в самой неудобной позе, и повторять за Кармапой фрагменты длинных тибетских предложений. Вскоре у нас заболели кости, но в его могучем присутствии сомнений в необходимости подобной пытки даже не возникало. Затем, наконец, Кармапа
сказал: 'Когда я щёлкну пальцами, прибежище придёт к вам. Сосредоточьтесь'. И мы действительно почувствовали в тот момент, как что-то запало в нас, и поняли: свершилось. Монахи продолжили повторять нараспев какие-то фразы, Кармапа бросал на нас зёрна риса, но было понятно, что важное уже позади. В завершение Кармапа сказал: 'Вы должны доверять мне так же, как Будде'. А мы про себя подумали: 'Мы тебе доверяем ещё больше'.
Когда мы вышли, на крыше монастыря доктор перевёл нам наши имена. Грех было жаловаться: имя Ханны значило 'Могущественный Цветок Лотоса', а моё - 'Океан Мудрости'. Первая часть имени, 'Карма', которая даётся всем, означает принадлежность к линии преемственности Карма Кагью буддизма Алмазного Пути, а также содержит в себе обещание использовать i просветлённую активность на благо всех живых существ. Глубокий смысл прибежища неизмерим, и мы не полностью осознаём его аспекты, пока сами не становимся Буддами. Но если мы принимаем его с мотивацией приносить пользу другим, то всё вокруг сразу наполняется значимостью и способствует нашему развитию.
После этого жизнь обретает вкус постоянного раскрытия новых измерений. Такое прибежище является встречей сочувственной природы истины внутри и снаружи и значит гораздо больше, чем 'формальное введение в буддистские практики', как это часто описывается. Принятие прибежища выражает доверие к 'Трём Драгоценным и Редким', или 'Трём Драгоценностям': Будде, его учению (Дхарме) и стабильным друзьям на пути, бод-хисаттвам (Сангхе). 'Будда' - не человек и не бог. Это слово означает состояние полного Просветления, которое в нашу эпоху впервые продемонстрировал молодой принц Шакьямуни 2550 лет назад. Это состояние есть неразрушимая, вневременная сущность каждого, даже если мы этого и не сознаём. Его учение показывает, что относительно, а что абсолютно, и сопровождает ясные наставления активной энергией для их осуществления. Важны также спутники и помощники на пути, - без них большинство, скорее всего, не сдвинулось бы с места. Таким образом, для всех школ буддизма существенную роль играют цель, путь и товарищи на пути. Они приносят сотням миллионов людей то, что нужно для осмысленной и независимой жизни.
Для того чтобы идти, этих трёх аспектов достаточно, но если мы хотим лететь, то нам нужен также учитель. Его состояние осознания - контакт с Буддой для ученика. Он учит тому, что полезно здесь и сейчас, а его деятельность служит разумным примером того, как приносить пользу другим. Тибетцы называют это четвёртое прибежище, неотделимое от быстрого и прямого Алмазного Пути, 'Ламой'. Он может быть представлен либо как одно целое, либо как единство трёх аспектов. 'Лама' здесь означает не прекращающуюся вплоть до наших дней передачу благословения Будды через линию преемственности просветлённых учителей. Многие ощущают это как тепло и радость, как положительную силу, которой легко можно довериться. Далее, 'Йидам' - это связь ума с Просветлением. Он является источником особых качеств, как мирских, так и духовных. Здесь ключ к Просветлению - это наша способность отождествляться с формами проявления Будда-ума, будь то мирные, гневные, женские, мужские, одиночные или в союзе. Вне- личностные впечатления, которые закладываются в наше подсознание во время совместной медитации или формального посвящения, действенно связывают нас с мудростью Будд. На самом деле, эти Будда-аспекты, известные благодаря художественным альбомам и музеям, так же реальны, как наш ум. Когда открытое пространство ума свободно играет, в нём возникают такие чистые формы и соответствующие вибрации мантр. Они излучаются из сочувственной сути истины Будд и бодхисаттв, для того чтобы пробуждать свойственный существам потенциал просветления.
В тибетском буддизме известно и используется несметное множество различных искусных форм, но не стоит пугаться их количества и разнообразия. Они являются чистыми выражениями ума, и суть у них всех одна. Достаточно до конца вникнуть в смысл одной формы, чтобы стать просветлёнными, - так же, как довольно одного блюда, чтобы насытиться, хотя в меню хороших ресторанов выбор весьма широк.
Делают всё это возможным Защитники, по-тибетски - 'Чё-чонг'. Они бывают разные и находятся на разных ступенях развития, но в линии Карма Кагью призываются только просветлённые. Это - Будда- энергии, молниеносная сила которых действует на благо всего сущего. Их грозные формы искусно устраняют внутренние блоки и внешние помехи. В этой линии преемственности главным является Чёрный Плащ, великий двурукий Махакала, а все остальные гневные формы активны в его энергополе. Защита необходима, поскольку используемые методы обладают огромной силой. Преобразующий неврозы, а также вредные внешние влияния, на всех уровнях и бесчисленными способами, Алмазный Путь - не лёгкая прогулка. Активизируя глубочайшие слои подсознания, он высвобождает материал, заложенный туда много жизней назад. Начинают всплывать впечатления, которые в обычных условиях не созрели бы до старости, смерти, стадии после смерти и будущих существований. Специально ускоренные таким образом, подобные очищения кармы не очень приятны. Несмотря на усиливающуюся радость и возрастающую свободу, всё же - люди уязвимы, и у них короткая память. Они легко падают духом в случае трудностей, и вот тут-то и нужна энергия мудрости, чтобы сломать и смягчить силу проблем, пропустив лишь те ощущения и события, из которых ученик может извлечь урок. Итак, как бы мы ни называли это четвёртое прибежище - 'Лама' или 'Лама-Йидам-Чёчонг', значение остаётся тем же. Многие его измерения, однако, становятся яснее, если использовать более длинную формулу. Как уже говорилось, полное значение Прибежища постигается лишь с Просветлением.
