Лоенгрин ответил холодно:
– Там его больше нет. Поехали.
Он пустил коня вперед, и Нил с отцом вынужденно направили коней следом, хотя души одного и другого протестовали и требовали остаться и выламывать огромные клыки огра, отрезать его жуткие пальцы с когтями и вообще добывать боевой трофей, что чересчур щепетильный паладин счел бы глумлением над трупом.
К замку Анвер возвращались весело, несколько голосов затянули бодрую песню, даже кони горделиво потряхивали гривами и смотрели победно блестящими глазами.
Сэр Леннартссон и Николас Валстром ехали в арьергарде, потом к ним присоединился и виконт Оскар Еханссон.
– Вот еще одна победа, – сказал сэр Еханссон неопределенным тоном. – Положение этого рыцаря Лебедя упрочится еще больше. Хотя, с другой стороны…
– Ну-ну, – подбодрил сэр Валстром.
Сэр Еханссон зыркнул по сторонам и снизил голос:
– Знатные люди сразу были недовольны правлением чужака, как вы помните. А теперь он еще распорядился изгнать из Брабанта бродячих клоунов, арлекинов, шутов, передвижные бордели и закрыть дома для потехи мужчин!..
Сэр Леннартссон буркнул:
– Ну, это хоть и потеря, но я одобряю. Но что начали строить везде церкви…
– Их и так многовато, – возразил сэр Валстром.
– Достаточно, – произнес сэр Еханссон веско. – Не многовато, но… достаточно. Другое дело, были бы они переполнены, и народ требовал еще! А так… зачем? Зря тратить деньги и отвлекать ремесленников на ненужные работы?
Лорд Леннартссон слушал внимательно, наконец в его лице начали проявляться признаки нетерпения.
– Благородные лорды, – сказал он, – вообще-то у нас есть и более серьезные обвинения в адрес этого чужака. Так что давайте сосредоточимся на главном… я имею в виду на понятном всем нам желании от него избавиться.
Лорд Валстром кашлянул, вид его показался смущенным, он развел руками.
– Сперва давайте сразу и очень четко решим, что будет потом. Нельзя сперва от него избавляться, а потом думать, кто станет герцогом Брабанта. Вы знаете, к чему это приведет, когда у всех есть свои кандидаты…
Лорд Еханссон скривился, словно хватил уксуса.
– Это значит, снова увязнем в спорах?
Сэр Леннартссон пробормотал:
– Несмотря на то что репутации графа Тельрамунда нанесен тяжелый удар… подчеркиваю, тяжелый!.. Но это не смертельный удар, и я, как ни оглядываюсь, равного соперника не вижу.
– А если граф Андерссон?
– Который склонился перед ним и впереди него побежал расправляться с язычниками, которым мы передали столько денег и оружия?
Сэр Валстром огрызнулся:
– Вы хотели другого кандидата?
– Погодите, – сказал сэр Леннартссон с досадой. – Мы еще не знаем, удастся ли избавиться от этого святоши, а вы уже пируете на его троне! Разве не видите, что колокола звонят в честь побед этого чужака, простой народ его боготворит за справедливые суды…
– Мне он тоже как кость в горле, – шепнул сэр Валстром. – Но что мы можем? На его стороне все воины, все священники, а также, черт бы ее побрал, справедливость, как они это называют!
– Нет людей без слабостей, – сказал сэр Леннартссон тихо, – нет без уязвимых мест.
– А какие у него?
– Пока не знаю, – ответил Леннартссон, – но выглядит он настолько безупречным, что уже этого достаточно для моей ненависти.
– Безупречных людей нет.
– Я не сказал, что он безупречен, – напомнил Леннартссон. – Я сказал, что выглядит…
Сэр Валстром улыбнулся.
– Тогда давайте искать.
– Давайте.
– В поединках, как уже понятно, ему равных нет…
– Да, пример графа Тельрамунда остановит любого… А что насчет пьянства, прелюбодейства?
– В пьянстве не замечен, хотя у герцога Готвальда полный подвал с бочками прекрасного вина. Ему приносили даже в его личные покои.
– И?
– Слуги говорят, вино осталось нетронутым.
– Ну что за дурак… а что насчет прелюбодеяния?
– Тоже нет… Хотя, как мне кажется.
– Ну-ну!
Сэр Еханссон покачал головой.
– Нет, он все так же верен своей Эльзе, однако она столь чиста и невинна, что он, если мужчина, должен обязательно восхотеть чего-то острого, пьянящего, жаркого, жгучего!..
Сэр Леннартссон встрепенулся.
– Кого вы имеете в виду?
– Пока никого, я только о возможности. Давайте прикинем, кого ему можно ухитриться подсунуть…
Сэр Валстром почесал лоб.
– Не представляю.
– Да ладно вам! Как будто сами не развлекались на стороне!
Сэр Валстром хмыкнул.
– Самые искусные женщины, да будет вам известно, в борделях. Но этот Лоенгрин распорядился их закрыть, а всех там работающих – выгнать из Брабанта. Да и вообще…
– Что?
– Мне кажется, – сказал он с сомнением, – он не клюнет на падшую женщину. Он их просто не замечает. Ему нужна только благородная и утонченная леди… Но я не могу припомнить ни одной, что могла бы совратить его. Да и что это нам даст?
Леннартссон сказал горячим шепотом:
– Как что? Во-первых, это поссорит его с Эльзой. Во-вторых, он потеряет репутацию некоего ангела, что спустился на нашу грешную землю и начал здесь убирать за нами дерьмо.
Сэр Валстром вдруг сказал медленно:
– Постойте-постойте… А леди Ортруда… она здесь с какой целью? Только ли чтобы заверить нового герцога в верности графа Тельрамунда?
Сэр Леннартссон пробормотал:
– Не знаю, как-то не думал. Но сейчас, когда вы такое вот сказали, я тоже начинаю сомневаться, что у нее нет каких-то иных планов.
Еханссон похлопал по седлу, на что его конь не обратил ни малейшего внимания.
– Лорды, не отвлекайтесь. Какие бы планы ни были у Ортруды, она нам не помеха, кроме того, она настолько сильный игрок, что нечего и думать, чтобы ее использовать как-то по-своему. Тут скорее она сама нас… ха-ха!.. как бы не попользовала. Возможно, жена графа раньше нас начала осуществлять то, что мы придумали только что. Но нам не стоит надеяться, что она все решит за нас. Мы должны разработать свой план.
– Что насчет леди Маделлы?
– А это кто?
– Дочь барона Баумстигера.
