Гай сделал вид, что колеблется, наконец поинтересовался в сомнении:
— Если мы и договоримся о чем-то… хотя я в этом не уверен, будет ли эта договоренность признана графом? Все-таки деньги, я уверен, в руках графа.
Аустин громыхнул с некоторой злорадностью:
— А деньги немалые.
Графский сын ответил тускло, но с оттенком надменности:
— Честь дороже.
Гай собирался ответить, но Беннет перебил громко, хотя и с подчеркнутой почтительностью:
— Ваша милость, позвольте дальше вести переговоры нам с Аустином?.. И вам не будет урона чести, и договоренность будет хлипкая… с обеих сторон!
Гай кивнул.
— Хорошо. Вы знаете, где меня найти.
Он пустил коня вниз по тропинке, хотя все существо кричало и просилось задержаться и послушать, о чем там говорят от его имени.
Глава 14
На строительстве замка настолько кипит работа, что он чуть ли вообще не забыл о помощниках, бросаясь помогать возчикам разгружать уже отесанные бревна, грузить камни в корзины, которые поднимают веревками наверх, прикатил две бочки с водой для составления раствора, таскал для крыши длинные стропила…
Беннет и Аустин прибыли довольные, улыбающиеся. Беннет сразу отвязал от седла и протянул увесистый мешочек, в котором знакомо и очень даже радостно звякнуло.
— Граф предпочел сразу заплатить откупные, — сообщил он. Аустин кивнул и заулыбался во весь рот, глаза стали мечтательными. — Как он извивался, ваша милость!.. Но вы нагнали на всех страху. Не сейчас, а когда так свирепо… оштрафовали барона Тошильдера и его семейку, га-га-га!..
Аустин сказал густым голосом:
— Беннет намекнул, что, если он не заплатит сейчас же, графу и его людям до вызова в суд лучше вообще не покидать замок.
Гай удивился:
— Почему?
— Вы тогда встретили пятерых в одиночку, — объяснил вместо друга Беннет, — а теперь нас все-таки трое.
— И граф понял, — сказал Аустин, — все-таки понял, на силу может найтись другая сила.
Гай сказал зло:
— Но почему понимают только ее?
Беннет произнес с сочувствием:
— Главное, чтобы мы эту силу не теряли. Кстати, здесь хватит и крестьянам заплатить за двух коров, которых в замке графа уже забили на мясо, и оплатить все работы по вашему замку.
Гай сказал с неловкостью:
— Сперва нужно выплатить вам жалованье.
Беннет отмахнулся.
— Мы же знаем, что вы, ваша милость, рубашку последнюю сбросите, но заплатите, потому и не тревожимся. Мы уже битые волки, людей понимать научились.
Аустин добавил:
— А кормят нас бесплатно, как только узнают, что мы помощники шерифа.
Гай сказал встревоженно:
— Нельзя этим пользоваться! Это вымогательство!
— Мы не пользуемся, — возразил Беннет. — О вас только и говорят, как вы расправились с бароном и его семейкой.
— Да ладно вам…
— Вы стали легендой в этих краях! — заверил Беннет. — Правда, Аустин?
— Чистая правда, — подтвердил Аустин густым голосом.
— Потому, — добавил Беннет с огромным удовольствием, — и граф так быстро пошел на попятную. Понял, вы просто бешеный, вас ничто не остановит!
Гай признался:
— Вообще-то я почти остановился. И даже попятился. В замок не проникнуть, арестовать графа не удастся, а что еще можно сделать? Не подкарауливать же, как вы пугнули? Как будто у меня других дел нет.
— Это нормальный человек поймет, — сказал Беннет, — а граф уверен, что весь мир только о нем и думает, только о нем и говорит. А разве вы в суд не подали бы?
— Подал бы, — ответил Гай. — Вернее, крестьяне бы подали. А если бы не подали, я бы им шеи посворачивал, как цыплятам. Но пока суд соберется, пока вынесет решение… а граф может вообще не обращать на него внимания. Тогда в королевский суд, а это, как догадываюсь, такая волокита…
На другой день он заехал в деревню, где впервые пришлось столкнуться со своеволием баронов, там его встретили уже без страха, даже дети выбежали навстречу и понеслись позади и рядом, с любопытством рассматривая блестящего всадника и громадного коня, так не похожего на мелких крестьянских лошадок.
— Мне нужен Скальгрим, — потребовал он. — Да и его дружок Сван не помешает.
Одна из крестьянок сказала живо:
— Сейчас позовут, ваша милость! Может быть, хоть воды пока? У нас такой чудный родник…
— Это хорошо бы, — согласился он. — Но сперва — коню.
Она мягко улыбнулась, ну а как же, настоящий мужчина всегда сперва напоит коня и женщину, именно в таком порядке, а потом напьется сам, а Гай посматривал на деревню уже другим взглядом, стараясь увидеть то, в чем нуждаются населяющие ее люди.
Скальгрим явился в самом деле скоро, весь мокрый от пота, со слипшимися волосами.
— Ваша милость, — сказал он и поклонился, — чем можем помочь, только скажите!
— Можешь, — сказал Гай коротко. — Назначаю тебя бейлифом. За мной ездить не надо, будешь представлять власть на месте. За тобой вся эта сотня, следи за порядком. Я буду наезжать иногда, спрашивать, как идут дела. Если что, помогу. Все понял?
Скальгрим проговорил с трудом:
— Ваша милость… Я бы да… но столько работы… Я вообще к такому непривычен…
Гай сказал зло:
— А я, думаешь, родился шерифом? Но когда вернулся и увидел, что по Англии как будто армия сарацин прошлась… надо, Скальгрим! К тому же будешь получать жалованье. А ту работу, что делаешь, тебе станут выполнять за плату.
— Ваша милость!
Гай отмахнулся.
— А где твой дружок Сван?
— Лес корчует, ваша милость.
— Назначаю его коронером, — распорядился Гай. — О каждом умершем насильственной смертью — пусть заводит дело и тщательно расследует!.. А ты ему помогай и поддерживай. Если что-то совсем уж трудное — обращайтесь ко мне. Или к Беннету. Даже Хильд поможет, хоть и не мечом.
Скальгрим ошарашенно разводил руками, Гай видел, что мужик вовсе не обрадовался высокой должности, когда все односельчане вынуждены теперь будут ему кланяться, в первую очередь думает, справится ли, а это самые надежные люди.
