Некоторые вообще предлагают преступников вешать на площади, чтоб другим неповадно было. Но все же законы принимаем более гуманные…
– Чем преступники и пользуются, – огрызнулся Кириченко. – Я бы не просто вешал, а на кол сажал!.. Но насчет дать определиться обществу с этим новым явлением, ты прав. Законы принимаются на основе общей морали, общих ценностей. Общество само решит, сколько лет должно отделять гусеницу от имаго в человеке, а закон потом это утвердит и примет к исполнению.
Урланис потер ладони:
– И начнем вешать? Наконец-то!
Глава 10
Телевизионщики прибыли точно в оговоренный час, берегут свое время и чужое, впервые вижу таких тактичных этих, вообще-то, несобранных людей, что считается признаком высокого творчества.
Они уставили по старинке вокруг моего стола лампы, хотя в кабинете достаточно светло, мощные юпитеры, а еще один с готовностью держал в обеих руках блестящий лист металла, пуская им зайчики.
Ведущий сказал бодро:
– Сейчас мы в лаборатории всемирно известного ученого доктора наук Григория Величко, создателя междисциплинарной науки о Сверхсуществе, что объясняет многие загадки как науки, так и истории, искусства, религии и вообще всех сфер деятельности человека!.. Григорий, позвольте вам задать первый вопрос…
Он сделал паузу для вящего эффекта, а я нарочито вклинился:
– Позволяю.
Он чуточку дернулся, пауза была рассчитана на иную цель, но улыбнулся светски и спросил:
– Сейчас не найти в мире человека, который не знал бы о Сверхсуществе, в котором мы типа клеток. Но у всех свои представления… Вот сейчас говорят, что массовое производство чипов расширения или, как говорят чаще, расшаривания памяти полностью дублирует процесс! Но это сознательный процесс, которым управляем сами. С кем хотим соединяться – соединяемся, с кем не хотим – нет. Сегодня пришло сообщение, что самый крупный олдсэлф зарегистрирован в Китае: десять тысяч восемьсот человек объединились в одну, можно сказать, общность! Страшно подумать, какой исполинской умственной мощи достигнет этот исполин!
Я покачал головой:
– Нет, наша работа не дублирует производство и внедрение чипов «Омега».
– Но ведь с помощью чипов тоже соединятся… сперва малыми группами… в единое Существо?
Я наклонил голову:
– Можно сказать и так… хотя даже при вхождении в единую цепь такое произойдет нескоро, если произойдет вообще. Но наша работа подразумевает… второй уровень.
Мои губы похолодели при этих словах, холод пронесся сквозь мою грудь и остался во внутренностях. Корреспондент с некоторым беспокойством всмотрелся в мое лицо.
– Вам плохо?
– Да съел что-то, – ответил я. – Ничего, пройдет.
– А что за уровень?
– Объединенные чипами «Омега», – объяснил я, – люди увидят, какие они есть. Это шок, огромной силы шок. Но его надо пережить, чтобы получить доступ к огромным мощностям объединенного разума. Многие… отсеются. Я говорю о тех, кто все-таки решился вставить чип и подключиться к общему хранилищу. Это огромный шок…
Он сказал быстро:
– Еще бы! Но вы говорите, это только первый уровень?
– Да, – ответил я нехотя.
– А второй?
– То, – сказал я, – над чем работаем.
– В чем разница?
– С помощью чипа «Омега» люди видят, – сказал я, – какие они есть, с подключением к темным связям увидят на первом этапе, какие люди… были. И вообще увидят все, что было.
Он торопливо кивал, глаза горят, спросил возбужденным голосом:
– Это на первом этапе? Значит, будут и другие?
Я помедлил, не решившись еще сказать самое важное, наконец пробормотал:
– А насчет того, что будет… тоже можно будет увидеть… в общих чертах. Дело в том, что прошлое запечатлено в образах отдельных людей, и можно будет увидеть с предельной четкостью, какую букашку кто видел… Даже в очень далеком прошлом.
Он спросил жадно и с расчетом на то, что сейчас и телезрители ахнут вместе с ним:
– Простите, а динозавров увидим?
Я поморщился:
– Думаю, да.
– Значит, Сверхорганизм уже тогда был разумным? Или нет?
Я ответил уклончиво:
– Разве это важно? Главное, что он был, хотя и весьма юным. И мог видеть, чувствовать. А мы сможем увидеть и почувствовать тоже. Здесь главное то, что люди должны ощутить, что они – Сверхорганизм, как, например, муравьи, что создали подобное на сотни миллионов лет раньше, благодаря чему стали властелинами земли, расселившись по всему миру.
Однако люди, даже узнав о Сверхорганизме, живут каждый сам по себе, связанные лишь узами общества, не желая принимать истину, что каждый из нас, как и муравей, лишь частица Сверхорганизма. А то, что еще и каждый обладает разумом… ну так и муравей обладает! У него в мозгу целый ганглий, а у некоторых даже по два! Только непонятно, как с таким ничтожным мозгом ухитрился создать настоящую цивилизацию, чтоб и скотоводство, и разведение грибов нужного вида и ирригация, и войны, и захват рабов…
– Да-да, теперь понятно, почему… Вы как-то обмолвились, что внезапная волна толерантности и политкорректности связана со Сверхорганизмом?
– Точно, – подтвердил я. – Сверхорганизм готовит нас к слиянию в одну общность, некого Мега- человека, когда сознание всех откроется для всех же. И вот чтобы не было шока, омерзения, отторжения нового, и проводится сейчас ускоренная подготовка к… искренности и терпимости.
Он коварно улыбнулся, взглянул в блестящий объектив видеокамеры и сказал с подъемом:
– Вы имеете в виду… гомосексуализм?
Я отмахнулся:
– Он в том числе, выделять его не стоит, слишком много чести. Происходит легализация очень многих вещей, вы разве не заметили?
Он сказал неуверенно:
– А это не завоевание демократии?
– Это взросление Сверхорганизма, – пояснил я. – Мы не знаем, что уже есть у него в планах, только строим догадки и сценарии развития, а он давно пометил и уже знает, когда именно произойдет полная прозрачность жизни всех муравьев… простите, человеков для других человеков. Это для того, чтобы не только органы за всеми следили, но и рядовой обыватель мог настучать на соседа, мастерящего на кухне бомбу.
– А гомосеки, – начал он, но махнул рукой, – да, понял.
– Вот-вот, – сказал я, – Сверхорганизм заранее принимает меры, чтобы не было социального взрыва, когда вдруг окажется, что такие-то уважаемые люди – гомосексуалисты. Пусть к гомосексуализму станут относиться терпимее… раньше. Вы прекрасно знаете, что общество построено на лжи. И хотя общество без лжи существовать не может, но общество на лжи и теряет очень много.
Он воскликнул:
– Но если вдруг откроется все, общество рухнет!
– В нынешнем виде, – согласился я. – Оно уже рушится, только не все это видят. Но возможно – только возможно! – возникнет нечто иное. Уже и не общество, а нечто иное, качественно другое.
