сладким солнечным соком, укладывают в плетеные корзины, другие бегом носят к телегам, что вереницей подъезжают к краю поля. От далекого села в обе стороны двигается, похожая на цепочку деловых муравьев, вереница подвод, от поля – тяжело груженные, к полю – пустые.
– Винограда только с этого поля, – сказала она за его спиной, – хватит, чтобы накормить всю страну. Но его в давильнях превратят в виноградный сок, а потом…
Он сказал с отвращением:
– В вино, дурманящее разум!
– Да, – ответила она тихо. – А зачем, ты подумал?
– Человеку нравится быть животным, – бросил он люто. – Нравится быть свиньей, падать рылом в грязь, рычать и сопеть, ронять слюни, блевать, терять связность речи…
Он задохнулся, от него пошел яростный свет, она жалобно вскрикнула и протянула к нему умоляюще руки.
– Не потому, что нравится! – прокричала она жалобно. – Но им страшно в этом огромном жутком мире!.. Страшно, понимаешь?.. Тебе, не знающему страха, этого не понять!
– Да, не понять, – ответил он резко, даже излишне резко. Посмотрел на нее, поморщился: – Ну и что?.. Другого мира нет.
– Есть, – ответила она торопливо и тоже поправила себя: – Они этот жестокий мир размывают, сглаживают, потому острые края этого мира не так ранят, не калечат, не убивают!.. Люди живут, а без вина, без забвения, без магии… они умрут!
Он мотнул головой.
– Не все. Те, что выживут, дадут здоровое потомство. Я уже видывал такое… Долину Аганды заселяло сорок тысяч человек, но после того, как туда занесло черную болезнь, выжило пять женщин и двое мужчин. И что?.. Когда снова побывал в той долине, заселена уже вся, там три города и двенадцать сел, и, самое главное, когда опять пришла эта болезнь, многие заболели, но почти никто не помер!
Она прошептала потрясенно:
– Ты… жесток, Железный. Ты не человек вовсе! Как ты можешь?.. Как можешь обречь всех-всех… почти всех, чтобы выжили только подобные тебе?
– Потому, – сказал он резко, – что я, да – с болью в сердце, решаюсь перетопить слабых щенков один раз! Понадобится – еще и еще! Потому что не хочу видеть, как потом мрут тысячами, тысячами тысяч от любого сквозняка!.. А мир – ветреное место. И дует отовсюду.
Измученная, обессиленная, она встала на колени, покорно склонила голову.
– У меня нет больше доводов, – произнесла она тихо в пол. – Убивай, Железный… Признаю, я… слабая. Но я никогда не откажусь от магии.
От него шел жар, она ощутила его приближение, взгляд захватил его стоптанные и запыленные сапоги. Над головой громыхнуло, она плотно зажмурилась, ожидая резкой боли, после которой все оборвется, однако сильные руки сжали ее хрупкие плечи, вздернули кверху, как ребенка. Она ощутила, что смотрит в пылающие бешенством ярко-зеленые глаза на злом решительном лице.
– Я не железный, – прогремел его злой голос. – И вообще… чаще зови меня по имени, женщина.
Она чувствовала, что еще миг – и твердые, будто вырезанные из дерева губы вопьются в ее рот. Внезапный жар наполнил ее тело, она вздохнула и поспешно начала освобождаться из его рук, пока сама не обхватила его за шею, еще чего, нельзя поддаваться женской слабости, она сейчас тоже боец и отстаивает свои убеждения.
Олег выпустил ее с явной неохотой, она чувствовала, он молча принял ее позицию, только проговорил угрюмо:
– Магии – не будет! Вообще. Все будет доставаться только трудом. И тогда дураки, что трудиться не хотят, останутся на дне. У подножья великой горы.
Она вздохнула.
– Ты такой наивный? Полагаешь, среди умных да работоспособных не будет несправедливых, жадных?
– Сегодня покончим с магией, – отрезал он, – завтра подумаем, как отсечь от вершины нехороших умных. А сейчас я иду к Черному Магу!
Она вздохнула.
– Я с тобой.
– Чтоб ударить в спину? – поинтересовался он.
Она прямо взглянула в его серьезные зеленые глаза.
– Боишься?
– Да, – ответил он. – Да… мне моя шкура дорога, еще столько планов. Но… пойдем.
Он спустился на шаг, подал ей руку, и она впервые приняла. Сейчас, когда нечто важное выяснили, они словно бы отдалились друг от друга, потому можно вот так, не опасаясь, что истолкует превратно, и в то же время сломана некая стена лжи, разделяющая их. Да, она его противник. Даже враг. Теперь это не тайна…
Глава 19
Спуск занял больше времени, чем она думала, в желудке голодно квакало, а солнце переползло на западную половину неба и начало медленный спуск.
Волхв указал на деревню, Барвинок молча кивнула, он так же, не говоря ни слова, направился к ближайшим домам. Она шла следом, но молчать – это слишком, так можно превратиться в мужчину, она спросила враждебно:
– Что такого сделал Черный Маг, что ты сразу избрал его мишенью?
Не оборачиваясь, он пожал плечами:
– Для меня достаточно, что он сильнейший из всех существующих на земле магов. Но ты можешь успокоить свою совесть тем, что, ошалев от нагрянувшей мощи, он начал превращать неугодных в каменные статуи в саду своего дворца. Ставил их в нужные ему позы… и делал каменными. Как по-твоему, такой заслуживает порки?
Она возразила с жаром:
– Это ничего не значит! Да, этот мерзавец заслуживает смерти, но колдовство не может быть плохим или хорошим! Это просто колдовство. Все зависит от того, в чьих оно руках!
Он посмотрел на нее со снисходительной усмешкой.
– Уверена?
– Абсолютно, – отрезала она.
– Гм…
Она сказала быстро:
– Это же бесспорно! Чего рожу перекосил?.. Это как палка в твоей руке! Она не плохая и не хорошая, просто палка. Что, и тут возразишь?
Он покачал головой.
– Нет.
– А чего морда такая?
– Другой у меня нет, – сообщил он. – А возражаешь постоянно ты. И споришь.
– А как не спорить? – вскрикнула она. – Понятно же, что все в характере этого гада! Будь он хорошим человеком, расходовал бы магию на хорошее!
Он покачал головой, но снова смолчал, у крайнего дома постучал в окно и, когда оттуда выглянул красномордый мужик, поинтересовался насчет кружки воды. Мужик ответил обидчиво, что у них найдется не только вода, что за разговоры такие, заходите, только ноги вытрите на крыльце…
На нижней ступеньке прибита железная полоска, Олег поскреб по ней подошвами, очень удобно, после дождя вот так сразу очистишь, хитроумные здесь люди, и без всякой магии исхитряются…
Барвинок прошипела в спину:
– Ну что молчишь? Размолчался тут!.. Скажи мне, как может палка стать плохой?
Он пробормотал тихо:
– Палка подталкивает к драке. Без нее пришлось бы договариваться, а вот когда в руках дубинка – достаточно треснуть оппонента по голове. Все, спор решен в твою пользу!.. Не важно, прав ты или не прав.
