Она вскрикнула:
– Позабавятся? Да после такого порядочная женщина может покончить с собой!.. Как ты можешь?
Олег вздохнул.
– Ну что ты такая злая? Маленькая, а просто зверюка…
Он подъехал к ним шагом, Барвинок следом. Их наконец заметили, но продолжали хохотать и дразнить женщину.
Олег сказал мирно:
– Здравствуйте!.. Это дорога на Коростень?
Один из мужчин сказал недружелюбно:
– Пошел вон!
Другой быстро оглядел Барвинок.
– Ого!.. Да тут еще одна. И хорошенькая… Эй ты, рыжий! Оставь женщину, а сам можешь идти в свой Коростень. Вот по этой дороге, а там на развилке возьмешь влево.
Олег взглянул на Барвинок с укором.
– Вот так всегда с тобой неприятности.
Она сказала ехидно:
– Какие? Тебе же сказали: иди-иди-иди. По этой дороге, а там возьмешь влево. На развилке. Все правильно?
Мужчина подтвердил:
– Точно. А ты, цыпленочек, иди сюда. Рад, что ты выбираешь настоящих мужчин.
Олег вздохнул тяжело, сказал негромко, все еще морщась, словно вынужден вступить в грязное смердящее болото:
– Ладно, ребята. Позабавились, хватит. Оставьте женщину в покое. А сами идите-идите-идите… Куда меня послали. Или в другую сторону, мне вообще-то все равно. Я-то знаю, куда в конце концов придете…
Женщина с вилами часто дышала, слезы все еще бегут по впалым щекам, но смотрела на Олега с такой надеждой, что Барвинок стало завидно.
Мужчины рассматривали его с интересом. Один сказал насмешливо:
– Впервые вижу, чтобы после пьянки в глазах не двоилось, а… уменьшалось. Нас пятеро, понял? Пятеро, а не один!
Олег развел руками.
– Это хорошо, что только пятеро. Разозлиться не успею. Я человек очень мирный, разозлеваюсь медленно…
Он легко соскочил на землю. В тот же миг самый крупный из мужчин, явно вожак, замахнулся. Олег не сдвинулся, только молниеносно вскинул руку и перехватил кулак в растопыренную ладонь. Послышался чмокающий удар, затем волхв сжал пальцы. Лицо вожака перекосилось, он побледнел и опустился на колени.
Барвинок показалось, что услышала тихий хруст. Олег выпустил кулак вожака, там теперь кровавое месиво, и сказал грустно:
– Идите, а?.. Пока я не разозлился.
После минуты оцепенелости все заорали и бросились на него кучей. Барвинок снова смотрела во все глаза, не понимая, как можно так предвидеть все удары, чтобы уклоняться с непостижимой точностью, а в ответ бить метко и сильно. Они все еще набрасывались на странного чужака, не замечая, что их на ногах все меньше, а распростертых больше, наконец остался один, он успел понять, что они потерпели неожиданное поражение, попятился, повернулся и бросился бежать.
Олег поднял камень, Барвинок показалось, что метнул не слишком сильно, однако убегающий вздрогнул, ноги подкосились, он так и рухнул с наполовину погрузившимся в затылок камнем, словно тот попал в мягкую и вязкую глину.
Барвинок сказала язвительно:
– Что, успел рассердиться?
Олег покачал головой.
– Нет.
– А зачем?
– Простая предосторожность, – объяснил он мирно. – Мало ли где тут еще такие же стервецы… Добрая женщина, дорога свободна. Хотя зачем рисковать, отправляясь в такую дальнюю дорогу в одиночку, не понимаю.
Женщина выронила вилы, закрыла лицо ладонями и зарыдала. Барвинок тоже спрыгнула на землю, обняла спасенную и похлопала по спине.
– Все хорошо, – сказала она, – все уже закончено. Вот возьми монету. Это поможет тебе в первые дни.
Женщина охнула, хотела опуститься на колени, Барвинок не позволила. Олег нетерпеливо покряхтывал, Барвинок виновато улыбнулась спасенной и поспешила к нему.
Он вскочил в седло, снова не коснувшись стремени и как бы без усилий, нахмуренный и сосредоточенный, разобрал повод и пустил коня уже по дороге.
У него это получилось удивительно красиво и эффектно, явно бахвалится перед нею, такой красивой и таинственной незнакомкой, все еще незнакомкой, хотя в другое время при ней же взбирался на коня в глубокой задумчивости медленно и величаво, как древний старик…
Барвинок догнала и прокричала одобрительно:
– Не люблю, когда мужчины дерутся, но здесь было необходимо. Ты поступил очень благородно.
– Колдун, – ответил он невпопад. – Вот видишь, к чему ведет находка даже небольших запасов магической водицы. Сразу обнаглел, людские законы и порядки ему не указ, бесчинствует, как сам хочет…
– Это же разбойники, – возразила она и осеклась. – Думаешь, они у него на службе?
Он кивнул.
– Совсем не требуется везде и все магией. Достаточно платить вот таким. И еще позволять им развлекаться за счет бедных крестьян и беззащитных путников.
Она помолчала, но он думал уже о своем, совершенно забыв про стычку на дороге.
Барвинок проговорила наконец:
– Вообще-то ты был хорош… Даже не представляю, как ты смог их так легко и просто.
– Мельчает народ, – проворчал он. – Ну просто стыдно за такое…
– Да, – согласилась она. – В старину народ был сильнее! Великаны были!
Он посмотрел на нее искоса.
– Ну, вообще-то народ в старину был мельче, если уж правду. Это мы крепчаем.
Она решила не спорить, хотя всякий знает, что это сейчас люди мельчают, скоро всемером одну соломинку будут поднимать, а раньше горы ломали.
– А я бы, – сказала она осторожно, – никого не нанимала. Зачем, когда все можно магией?
Он жестоко ухмыльнулся.
– Тот мерзавец теперь старается обходиться без магии. Вообще.
Она широко распахнула глаза.
– Почему?
– Спохватился, – объяснил Олег с недоброй ухмылкой. – Когда наткнулся на озеро с такой водицей, ошалел от счастья и сразу начал создавать дворцы, кучу слуг, драконов, василисков, редких птиц, дивных рыб… Тогда озеро казалось бесконечным, но за пару лет уменьшилось его усилиями… наверное, на две трети, если не больше. Сейчас осторожничает, относится бережливее, но…
Он умолк, она спросила нетерпеливо:
– Но вода у него еще есть?
– Есть, – согласился он. – Но на поддержание дворца тоже, наверное, требуется. Не знаю, но, когда станет совсем мало, переселится в башню. На ее поддержание можно будет тратить меньше.
Она сказала практично:
