ГЛАВА 52
Командующий эскадрой адмирал Донатонитолупулос, сокращенно – Дон, с мостика гордо посматривал на узкую полоску горизонта.
Ему впервые доверили столь серьезный поход. Прошлый раз высадкой в Крым руководил адмирал Кребс, но что-то прошло неудачно, были допущены какие-то серьезные ошибки, неудачу замяли так умело, что даже во флоте были уверены, что маневры американской армии на территории Крыма прошли успешно, дикари встречали с цветами, а моряки перетрахали всех русских, их скот и собак.
Но для этих маневров тщательно отобрали состав. Чтобы не попал ни один человек из того, неудачного. Словно бы один человек может заразить вирусами неудачи весь победоносный флот!
В капитанской рубке он чувствовал себя как Господь Бог за пультом управления Вселенной. Это был зал с тремя сотнями дисплеев, на которых высвечивается работа как всех узлов огромного организма, вернее, огромного скопления металлических органов авианосца, так и всего, что может иметь отношение к эскадре: постоянно обновляющиеся снимки русского флота, берега Крыма, суета на палубе русского головного крейсера, данные о движении обнаруженных русских подлодок…
Да и сотня офицеров, которые обслуживают эту громаду сверхмощных компьютеров, – это не пьяненький штурман Джон, с которым он начинал свою морскую карьеру. Сидят, голубчики, чистые и наглаженные, шампунем и дезодорантом за милю прет, глаз не отрывают от экранов: сверхтонких, жидкокристаллических, зрениесберегающих.
Вахтенный офицер доложил:
– Сэр, русский флот в самом деле загородил дорогу.
Дон сказал веско:
– У нас есть договоренность с правительством Украины. Никто нам не помешает… тем более – русские, сделать высадку в Крыму. На этот раз полномасштабную!
Вахтенный заметил:
– Прошлый раз мы потеряли группу отборных коммандос. Это как-то замяли, но мы-то знаем, как они нам рады!
– Прошлый раз мы не приходили всем флотом, – возразил Дон. – Полный ход!
Минуту спустя за дверью послышался топот. Вбежал Андрирос, блестящий офицер, которому карьера обеспечена не только потому, что он любимый племянник Дона, но и тем, что он в самом деле любит флот и умеет в нем устраиваться.
– Сэр! Сообщение с русского крейсера!
Дон буркнул презрительно:
– Ну?
– Наглость, сэр! Они сообщили: «Вы приблизились к нашим берегам. Требую остановиться. Иначе открываю огонь».
Дон отмахнулся:
– Даже не отвечайте. У них, говорят, нет ни бензина, чтобы двигаться, ни хлеба, чтобы поднять руки к пусковым установкам. Тем более не хватит духа.
Вахтенный попятился. Он слушал не только передачи для победоносного флота, а в общих новостях проскальзывало, что бензина у русских уже хватает, как и хлеба. А духа на безумства и нелепые поступки у них всегда хватало. А с той поры, когда население России начало принимать ислам, строить мечети, у них фанатиков стало намного больше, намного…
– А если они вдруг выстрелят? – поинтересовался он тихо.
– Не выстрелят, – ответил адмирал безапелляционно.
– А вдруг?
– Оглянись, – посоветовал Дон добродушно. – За нами такой боевой флот, который был разве что в СССР… Но не в этой жалкой России. А у них тоже есть глаза. Уже пересчитали не только корабли, но и все самолеты у нас на авианосце! И крылатые ракеты под крыльями.
Они долго молча смотрели на экраны, затем за спиной Дона послышалось деликатное покашливание Андрироса.
– Еще сообщение, сэр. «Последнее предупреждение. Если не повернете и не покинете наши воды, открываю огонь на поражение».
Дон хохотнул:
– Мне это нравится. Помню, я был еще мальчишкой, когда наши самолеты все время пролетали над Китаем. Те всякий раз заявляли «гневные и самые решительные протесты». И даже нумеровали! Первый протест, второй, третий… Помню, мы в школе устроили вечеринку по поводу пятисотого «гневного и самого решительного». Не знаю, сколько их было всего, но потом пришла эра спутников, дешевле стало фотографировать с орбиты, и наши самолеты перестали нарушать их границы… Когда этого захотели мы, а не из-за протестов вшивого Китая!
– Сэр, это же русские, а не китайцы.
Адмирал изрек:
– Для нас они все – китайцы. Весь мир всего лишь китаезы, ха-ха!
Тяжелый далекий удар колыхнул воздух. Вздрогнула сама поверхность моря, а весь мир дернулся, застыл. Над далеким русским крейсером вспыхнул короткий огонек и тут же погас. Адмирал замер, он видел такие огоньки на маневрах, когда стреляли из орудий главного калибра. Но русские наверняка холостыми…
