Решив великодушно подарить Андрея Ольге за ненадобностью, я набрала домашний номер Павла. Мне никто не ответил. Странно, куда это его понесло? Да еще в такую погоду? Может, еще в своем магазине торчит?
Я позвонила в магазин. Мне ответили, что Павел Сергеевич сегодня уехал очень рано. И куда-то спешил. Это меня совсем расстроило. Не успел еще обо мне слезы отлить, как уже другую завел!
Я прошла в кухню и достала граненый стакан. Плевать мне на интеллигентность, пусть Ольга ее соблюдает, а мы люди негордые, мы и из стакана можем выпить.
Я от души наполнила стакан коньяком и выпила. После этого я пришла к двум глобальным выводам. Первое – нет в жизни счастья. Второе – все мужики козлы. И тут, я думаю, со мной согласились бы все женщины.
Правда, когда доза коньяка в моем организме повысилась еще граммов на сто пятьдесят, я несколько изменила мнение по первому вопросу. Жизнь показалась мне не такой уж плохой. В самом деле, чего переживать? Я молодая, красивая, свободная… На черта мне еще из-за кого-то переживать?
Щеки мои стали гореть. Наверное, вспомнил кто-то. Вот и хорошо, вот и пусть они меня вспоминают, а не я их. Щеки начали гореть сильнее. Это, наверное, Пашка по мне затосковал. А может, Жора. Или Андрей. Или все они вместе взятые, потому что очень уж сильно горит.
Тут позвонили в дверь. Я открыла и, конечно, увидела Жору Овсянникова. Он заранее приготовил ослепительную улыбку и теперь одарил меня ею. Но когда он посмотрел на мое лицо, улыбка почему-то исчезла. Более того, лицо Жоры стало сначала удивленным, а потом испуганным. У него даже рот раскрылся.
– Чего пугаешься? – спросила я. – Пугало, что ли, увидел?
– Полина, это ты? – недоверчиво спросил Жора, щипая себя за руку.
– Что, не узнал?
– А что с тобой? – шепотом спросил Жора.
– Ничего, – пожала я плечами. – А что?
– Скажи, а ты давно смотрелась в зеркало?
Онеще надо мной издевается!
– Вообще-то, регулярно смотрюсь! – отрезала я. Но
что-то в Жорином голосе вызвало у меня легкое беспокойство.
Я обернулась и на всякий случай глянула в зеркало на стене в прихожей.
Мамочки родные! Такого кошмара я еще не испытывала! Вот кого в фильмах ужасов-то без грима можно снимать! На меня смотрела распухшая, бесформенная физиономия, покрытая ужасными красными пятнами. Эта милая мордашка по степени привлекательности могла соперничать разве что с Годзиллой. Если бы мне сказали, что это «не поймешь что» – мое симпатичное, как мне всегда казалось, лицо, я бы плюнула этому человеку в рожу. Но теперь я вынуждена была признать, что так оно и есть. Вот, значит, почему так горели мои щеки, а вовсе не потому, что кто-то там исстрадался по мне. Так, аллергия на спиртное не заставила себя ждать.
Я перевела растерянный взгляд на Жору. Он немного пришел в себя и заорал, влетая в квартиру, хватая меня в охапку и захлопывая дверь одновременно:
– Тебя в больницу нужно срочно! Это какая-то страшная кожная болезнь!
Тут Жора заметил бутылку коньяка на столике. Вернее, это была уже не бутылка коньяка, а бутылка из-под коньяка. Неужели я умудрилась выхлебать все? Немудрено, что лицо распухло.
– Поля, – поворачивая меня лицом к себе и пытаясь найти на нем мои глаза, чтобы заглянуть в них, сказал Жора, – ты что, пила?
Я хотела ответить, что, мол, как он мог обо мне такое подумать, но только икнула. Жора, наконец, почувствовал приятный запах, источаемый моим ртом, и глаза его расширились.
– Да что это с тобой случилось? – спросил он, но ответить ему я уже была не в состоянии.
Жора уложил меня на диван и бегом побежал в кухню. Веки мои слипались, в голове шумел камыш, а все вокруг гнулось и качалось. Диван все время норовил перевернуться и опрокинуть меня на пол. Из кухни донесся какой-то слабый стук. Наверно, это был грохот, но мой слух воспринял это именно как слабый стук. Вскоре в комнату вплыл Жора, неся в руках огромный стакан. Вдруг Жора стал расти вширь, и я увидела, что в комнате уже два Жоры. Два Жоры?!? Нет, такого я точно не переживу!
Один из Жор пытался влить мне в рот какую-то противную жидкость, пахнущую нашатырным спиртом. Я с трудом проглотила ее. Жоры исчезли. Я уже возблагодарила небо за это, но неуемные Жоры появились вновь. Теперь их стало уже трое. Жоры росли, прямо как грибы после дождя. Если так пойдет дальше, то скоро я не буду знать, куда их девать.
Три Жоры слились в одного, нависшего надо мной длинной тенью, согнутой пополам. Тень совала мне теперь огромную ложку, наполненную густой жидкостью. Я замотала головой, так как мне показалось, что я не в состоянии выпить такое огромное количество. Но подлый Жора насильно разжал мои губы и влил лекарство.
После этого он перестал терзать мое тело и оставил меня в покое. Я уже собиралась отключиться, но – странное дело! – почувствовала, что все вокруг перестает плыть и кружиться. В голове прояснялось. Три Жоры вновь слились в одного – знакомого, привычного Жору. Диван крепко встал на ножки.
Я посмотрела на Жору, который сидел на стуле рядом с диваном и наблюдал за мной.
– Ну как ты? – спросил он.
– Нормально, – ответила я слабым голосом. – А что ты мне дал?
– «Кларитин» от аллергии и нашатырный спирт с водой. Три капли на стакан холодной воды. Самое лучшее средство.
– Спасибо, Жора, – искренне сказала я, поднимаясь с дивана.
Я с брезгливостью взяла пустую бутылку и выбросила ее в мусорное ведро, мысленно дав себе зарок никогда больше не пить.
Я вернулась в комнату и села на диван. Жора подсел ко мне и взял за руку, заглядывая мне в лицо влюбленным взглядом, словно выпрашивая вознаграждение за выведение меня из состояния опьянения. Я еще раз сказала ему спасибо. Но Жора, очевидно, хотел более существенного поощрения. Он уже запустил свою руку мне в волосы, ласково перебирал их и гладил по голове. Было приятно, надо сказать.
Жора нашептывал мне на ухо какую-то дребедень, водил языком по мочке моего уха, а руки его опустились к моей груди. Я чувствовала себя расслабленно. Не хотелось ни о чем думать. Жора, конечно, не такая уж достойная замена Павлу, но на безрыбье, как говорится… К тому же, как-никак, бывший муж, с которым было проведено много приятных минут. Правда, неприятных еще больше.
Я откинулась на спинку дивана, позволяя Жориным рукам совершать путешествие по самым чувствительным точкам моего тела, которые были ему хорошо известны. Не знаю, сколько бы это продлилось, если бы не телефонный звонок, заставивший меня вздрогнуть, настолько неожиданным и неуместным он был в данной ситуации.
– Не подходи, – прошептал Жора, стискивая меня за плечи.
Я и сама не хотела, но уж очень назойливо трезвонил телефон, поэтому я все-таки дотянулась до него, не вставая с дивана, и сняла трубку:
– Алло!
– Поля! – услышала я Ольгин голос, – ну что, мы едем?
– Куда едем? – не понимая, о чем это она, спросила я.
– Ну как же! Мы ведь собирались вечером ехать к Лапиным! А уже вечер.
– Правда? – я посмотрела в окно. И в самом деле вечер. Темнеет уже.
– Хорошо, – устало ответила я. – Сейчас приеду.
Я положила трубку на рычаг и посмотрела на Жору. Вид он имел весьма плачевный, так как быстро догадался, что такое удачное начало не получит продолжения, и рыбка, которая была в его руках, опять ускользнула. Мне было и жаль его, и в то же время я чувствовала облегчение.
– Жора, ты извини меня, пожалуйста, – проговорила я, поглаживая Жорину руку, – я совсем забыла, что обещала Ольге съездить к одной ее знакомой. Она хочет заняться шейпингом и поговорить со мной на эту тему. Так что мне нужно ехать.
Жора ничего не ответил, только с тоской посмотрел на меня.
