другом: люди не кончают самоубийством, когда на них вдруг сваливается огромное наследство.
Он повернулся вполоборота к мисс Паркер:
— Вы не оказывали помощь хозяйке дома, когда она резала и раскладывала по тарелкам торт?
— Нет, я даже не снимала с него крышку.
— Но вы его покупали.
— У вас превосходная память, лейтенант.
Тот счел за лучшее пропустить колкость мимо ушей и снова обратился к Лизе:
— Вы, мэм, разумеется, понимаете, что яд мог либо уже находиться «там», либо был ловко подсыпан позже на отрезанный кусок?..
Ответа и не стоило ждать, поэтому он сделал приглашающий знак рукой:
— Давайте еще раз внимательно взглянем на стол. Мисс Паркер сидела на противоположном его конце, не резала и не раздавала торт, следовательно, подсыпать яд никак не могла. Но и мистер Белтам вряд ли мог это сделать. И хотя он, как и вы, сидел сбоку, посмотрите, на каком весьма значительном расстоянии расположены друг от друга кресла. Ему нужно было бы сдвинуться в сторону Гарри Детлога, чтобы хватило длины руки, или встать и подойти, чтобы оказаться рядом. Что-нибудь подобное имело место?
— Просто в порядке уточнения, лейтенант, — проговорил Белтам. — Я действительно встал сразу после того, как Лиза разложила всем торт. Но только с целью пройти в кабинет Эрни. То есть, я направился в противоположную от Гарри сторону.
— Вот видите, мэм, если яд был подсыпан, то только вами.
На этот раз ответ, неожиданно, прозвучал сразу:
— Расскажите это моим адвокатам.
— Само собой, но пока я еще не предъявил вам обвинение. И возможно, своими объяснениями вы могли бы избавить себя от адвокатов.
Он подождал, но встречной реакции — посотрудничать — не последовало.
«Или у этой девчонки блестящая выдержка, — подумал Блейк, — или блестящие консультанты: минимум слов, установка на презумпцию невиновности. Ей, скорее всего, объяснили, что при явных косвенных уликах следствие и прокуратура не смогут заставить присяжных вынести слишком ответственное решение о виновности человека в столь тяжком преступлении. И если она нигде не проколется, шансы на благополучный исход для нее не маленькие».
Макс, несомненно, тоже понял, что первая атака не удалась, и решил сразу «пойти с козырного туза».
— Садовник, который у вас работал и неожиданно исчез… — начал он.
Блейк заметил, что Лиза чуть вытянулась на стуле. И тут же прозвучал ее голос:
— Он не исчез. В тот вечер он сообщил мне, что увольняется и уезжает в Италию.
— Любопытно. Но итальянская полиция не может его нигде найти. Он не сказал вам, куда именно отправляется?
— Нет.
Лейтенант приготовился к главному.
— Вы устраивали его сюда на работу. Кажется, потому что были знакомы до того, как он попал в тюрьму?
— Да.
— Насколько хорошо вы его знали?
— Хорошо.
Он чуть выждал, а потом выпалил:
— Вы состояли в то время в интимных отношениях?
«Вот именно здесь она должна проколоться, дать ложные показания»…
— Да, — очень спокойно произнесла молодая женщина.
Блейк даже почти восхитился: «Она не попалась! Она?.. Или те за ней, кто очень хорошо разбирается в практике судебных процессов?». И тут же подумал, что следующий вопрос лишь тактически поможет противнику.
Оно и произошло.
— Вы состояли с ним в интимных отношениях и после тюрьмы?
— Нет, все только в прошлом.
«И тем не менее, — как он убеждал Макса по дороге сюда, — нужно все равно давить в эту точку».
К счастью, тот нисколько не растерялся.
— Итак, мэм, в тот вечер, когда произошло убийство, еще точнее, в то самое время, ваш бывший интимный друг вошел с внешней стороны на кухню и объявил о своем срочном отъезде. Я верно вас понял?
— Верно.
— Как он был одет?
— В рабочий комбинезон, как и положено, он только что закончил свою работу.
— Что именно вы говорили друг другу?
— Ничего. Он сообщил, что уезжает, я пожелала ему счастливого пути.
— Подобный разговор может занять не более полуминуты.
— Так и было.
— И что вы сделали потом?
— Направилась к кабинету мужа.
Она держалась по-прежнему очень спокойно, но стала строже осанка, приподнялась голова и сделался очень внимательным взгляд.
— Вам еще не известно одно интересное обстоятельство, мэм. — Макс оценивающе посмотрел ей в лицо. — Рюмка вашего мужа, из которой ему пришлось хлебнуть яд, оказалась с внешней стороны тщательно протертой. Кто и когда мог это сделать?
Навстречу пытливому лейтенантскому взгляду вдруг вспыхнули веселые искорки и дугообразные брови молодой женщины иронически двинулись вверх. «Вот сам и думай!», — красноречиво прочиталось в ее лице.
Макс, не без внутренней злобы, пережил этот обидный момент и временно переключился на Джулию:
— Мисс Паркер, вы готовы подтвердить перед судом присяжных, что, разговаривая по телефону, все время видели дверь кабинета, в которую никто не входил?
— Разумеется, лейтенант.
Он снова обратился к Лизе:
— Конечно, мэм, ваш адвокат сможет поставить под сомнение это свидетельское показание. Но тогда придется предположить, что мисс Паркер кого-то прикрывает. Кого?..
Ну, вряд ли вас. Тем более, вы сами официально завили, что не входили в кабинет мужа в те самые десять минут. Следовательно, остаются Гарри Детлог и мистер Белтам. О'кей, мистер Белтам отпадает сразу, так как по словам Гарри Детлога он настаивал, чтобы тот использовал паузу перед ужином для разговора с братом. Никто не пойдет убивать, зная, что в любой момент дверь может открыться и его застанут на месте преступления. Но Гарри, мэм, тоже теперь отпадает. Это следует из вашего собственного заявления.
— Из моего? С какой стати?
Блейк про себя отметил, что это первый за все время случай, когда она задала вопрос. И выглядит сейчас еще собранней, как будто со сжатой внутри пружиной.
— Да, из тех слов, которые вы недавно произнесли. Вы сказали, человек зашел к вам в рабочей одежде, сразу после того, как закончил свои дела в саду. И разговор у вас занял всего секунд тридцать, так?
Она внимательно слушала.
— Затем вы сразу отправились к кабинету. И Гарри Детлог туда же. Признаюсь, у нас существовала
