Он поискал глазами зажигалку и не увидел, потому что отвлек любопытный вопрос: в письме говорилось об успешных опытах на крысах — интересно, а каким способом доктор убеждался, что одна крысиная индивидуальность переселилась в другую?
Он, кажется, нащупал слабое место — письмо рассчитано на наивных.
Но вспыхнувший радостный огонек тут же угас от слова «рефлекс».
Его произнес мозг холодным, со стороны, голосом.
Конечно, условный рефлекс. Выработанный у одной крысы, он начнет вдруг проявлять себя у другой, ранее его не имевшей. Или еще проверка через запоминание обстановки, когда новая крыса вдруг прекрасно знает что где. Способы проверки отнюдь не сложны.
Зажигалка сама нашлась в нагрудном кармане, но Дункан не закурил, потому что сделалось беспокойно.
Надо узнать как можно больше о докторе, про последнюю его статью в том числе. Завтра же поднять из архива медицинское заключение о смерти Джино, Коннерс упоминал про сердце, но бегло и непонятно.
И проинформировать все-таки Лизу?..
Нет, Лизу не стоит втягивать. Пусть пока наблюдает.
V
Она прошла на территорию ровно в половине девятого и лишь успела подойти к парадному входу, как из дверей выпорхнули четверо ребятишек и встали вдоль в линию. Следом появилась стройная брюнетка в элегантном костюме с юбкой чуть выше колен, на небольших каблуках, успела заметить Лиза, потому что своих ног брюнетке и без того хватало. Ухоженные волосы опускались к плечам, слегка там внутрь загибаясь.
Костюм красивый и не дешевый, но, строго говоря, доступный и по ее деньгам.
Лиза улыбнулась хозяйке, детям всем сразу и представилась.
Брюнетка любезно кивнула в ответ и обратилась к детям, прозвучал мелодичный, довольно низкой тональности голос:
— Извольте слушаться мисс, чтобы ей не приходилось повторять дважды. Не забывайте, за нарушения будете нести коллективную ответственность.
Она повернулась к Лизе, лицо оставалось приветливым, но без улыбки.
— Я вернусь к шести вечера, увидимся. По вашему резюме, не сомневаюсь, что прекрасно справитесь.
Брюнетка быстро пошла к стоявшему в стороне у клумбы автомобилю, но вдруг обернулась.
— Устраивает оплата, которую я назвала вашему брату?
— Вполне, благодарю вас, мадам.
— Я рада.
Лизе хватило одного взгляда на автомобиль — двухместный, легкий и низко посаженный, багажник очень малообъемный, а под сиденьем едва спрячется кошка.
Утро у капитана выдалось хлопотливым.
Минувшая вечерняя непогода, противная для нормальных людей, совсем иначе воспринималась преступниками: угонщики, любители вырвать сумочку и прочие разнокалиберные подонки выполнили двойную норму. Впрочем, радовало, что полиция сумела ответить достойно — «улов» годился для победного рапорта. Но кто-то в следственных кабинетах упирался, врал или выторговывал максимум послаблений за то, что сдаст приятелей, и несколько адвокатов уже досаждали, мешая работать. Капитану приходилось заниматься сразу несколькими делами, ко времени ланча он раз десять произнес «подождите», а на ланч отправился с опозданием. Однако без всякой усталости, даже наоборот, от уверенной профессиональной работы и хороших результатов психика не потеряла, а набрала энергию, катившись по своей колее.
До входа в кафе.
Ступив внутрь, капитан вдруг вспомнил про доставленное из архива медицинское заключение о смерти Джино, и от этого вспомнил сразу обо всем остальном — не по отдельности, а как о целом — темном внутри себя и неприятно живом. Еще он почувствовал, что не очень хочется есть.
Капитан невнимательно сделал заказ — так что официанту пришлось переспрашивать, потом рассеянно поводил взглядом по сторонам, и в поле зрения попал лейтенант, возглавлявший отдел по борьбе с наркотиками.
Тот, в ответ на приглашающий жест начальника, быстро подошел и подсел.
— Слушай, у тебя есть что-нибудь на хозяйку ночного заведения… — он заглянул в бумажку и назвал имя.
Лейтенант отрицательно мотнул головой:
— Официально привлечь не можем. Да и не в ее силах прекратить там мелкую торговлю наркотиками.
— Я про другое. Пугнуть надо, чтобы язык развязала. Помоги инспектору из «убойного», он расскажет, в чем дело.
— Ах это… это организуем.
Лейтенант вдруг подсыпал на рану соль:
— Странно все-таки, сэр, что эти мерзавцы держат так низко цены. Может быть, кроме Майами появился какой-то еще канал?
Даже надежному сотруднику не хотелось говорить о многозначительном обещании из Майами, и Дункан не стал, но пришла в голову здравая мысль: Лиза делала закупки в городских центральных частях — соваться на окраины капитан ей сам запретил, а что если там торговля действительно идет из других партий?
Прикинули и решили поэтому провести прямо сегодня вечером на задах города пару облав.
После ланча, когда оперативно-следственной суеты стало меньше, образовалось время познакомиться с заключением о смерти Джино.
Раскрыв папку с некоторым для себя принуждением, Дункан увидел на внутренней стороне конверт, откуда торчали уголки фотографий, но отвлекаться на это не стал — нужно было преодолеть возникшую неприязнь к чтению.
Кратко, с одинаковым результатом характеризовалось состояние внутренних органов тридцатипятилетнего мужчины… «не обнаружено», «не замечено»… человек был абсолютно здоров, даже без признаков легких расстройств, вроде гастрита.
Дальше пошла главная часть заключения — о непосредственной причине смерти.
Тоже короткая, всего две страницы.
Выяснилось быстро, однако, что изложение трудное.
И уже на середине капитан понял, без консультации не обойтись — кое о чем можно догадываться, но некоторые фразы вообще не берутся по смыслу.
Тем не менее, напрягшись, он внимательно дочитал, чтобы правильно организовать вопросы.
Некорректно было выдергивать по такому давнему делу какого-нибудь медэксперта сюда, в полицейское управление, приличнее самому подъехать на их рабочее место — в морг.
Вспомнив про фотографии, Дункан вытянул их из конверта, чувствуя ощупью, что снимков около дюжины, и начал рассматривать по одному.
На первом полицейский фотограф запечатлел общий вид лабораторного помещения и голого человека в углу на медицинской кушетке, к которому от высоких штативов шло десятка два проводков самого разного цвета.
