Приблизившись к частоколу, разбойницы втолкнули свою жертву внутрь огороженной территории. Цепи по-прежнему оставались на руках рабыни, а запястья теперь дополнительно стягивали кожаные ремни. Туника на ней была разорвана до пояса, а шерстяная лента, перевязывавшая прежде ее волосы, исчезла совсем. Пришедшие рывком поставили Ширу на колени у самого костра. Голова ее была низко опущена, на спине виднелись рубцы от плетей.
– Неподалеку отсюда мы встретили эту плутавшую по лесу рабыню, – сообщила женщина.
– Это моя рабыня, – сказал я.
– Ты знаешь, кто она такая?
– Рабыня, – пожал я плечами.
Темнота по всему периметру лагеря ответила дружным женским смехом. Шира еще ниже опустила голову.
– Эту девушку зовут Шира, – сообщила моя собеседница. – Некогда она тоже была женщиной-пантерой и даже предводителем разбойниц.
– Вот как? – Я сделал вид, что удивлен. Молодая женщина рассмеялась.
– Когда-то она была главной соперницей Вьерны, – продолжала она. – Теперь же Вьерна с большим удовольствием возвращает ее тебе. – Она перевела взгляд на Ширу. – Ошейник тебе очень к лицу, Шира.
В обращенных к ней глазах Ширы безграничная ненависть смешалась с отчаянием.
– Торговец говорит, что ты принадлежишь ему. Это правда? – спросила молодая женщина.
От переполнявшей ее ярости Шира не в силах была произнести ни слова.
– Отвечай, рабыня! – настойчиво потребовала женщина.
– Да, – процедила сквозь зубы Шира, – это мой хозяин.
Раскаты дружного женского хохота прокатились далеко за пределами лагеря.
Молодая женщина кивнула в сторону Ширы.
– Ну, и как из нее рабыня? Послушная? – поинтересовалась она.
Я посмотрел на Ширу:
– Вполне.
Шира еще ниже уронила голову. Смех девушек вокруг лагеря стал громче.
– Мы хотим за ее возвращение четыре металлических наконечника для стрел, – сказала молодая женщина.
– Цена вполне приемлемая, – согласился я.
– Даже высокая за такое ничтожество. – В голосе женщины слышалось безграничное презрение.
Шира сжала кулаки и, не в силах более сдерживаться, разрыдалась от отчаяния.
Я жестом указал одной из стоящих рядом с ней девушек, что она может взять четыре наконечника для стрел из мешка с товарами. Та подошла к мешку и вытащила четыре наконечника: именно четыре, и не единым больше.
– Значит, ты – Вьерна? – спросил я молодую женщину.
– Нет, – ответила она.
Я постарался придать своему лицу разочарованное выражение. Во взгляде сидящей напротив женщины появилась настороженность.
– Ты ищешь Вьерну? – поинтересовалась она.
– Я приехал издалека специально, чтобы поговорить с ней. – Думаю, я выглядел сейчас в достаточной степени недовольным. – Я полагал, что эта территория входит в зону обитания ее банды.
– Я действительно из банды Вьерны, – призналась моя собеседница.
– Вот как? Это уже лучше.
У сидящей напротив меня молодой женщины были очень светлые волосы и голубые глаза, как у большинства девушек, населяющих эти места. Она была довольно хороша собой, но жесткие черты лица производили отталкивающее впечатление. Поэтому в глубине души я даже порадовался, что эта женщина – не Вьерна.
– Я – Боск с Таборга, – представился я.
– А я – Мира, – ответила она.
– Значит, ты пришла от Вьерны? – уточнил я. – Ты можешь говорить от ее имени?
– Да. А от чьего имени будешь говорить ты?
– От своего собственного.
– Не от имени Марленуса из Ара?
– Нет.
– Это интересно, – задумчиво произнесла она. – Хотя Вьерна предупреждала, что Марленус не будет подходить так близко, как это сделали вы, и не станет поручать вести свое дело торговцу.
