Потом капитан улыбнулся:
— Ты меня не убил.
Я пожал плечами.
— Я тебе благодарен.
Я едва заметно поклонился.
— Должен тебе сказать, что мои люди — опытные солдаты.
— Я в этом не сомневался, — ответил я.
— Я не хочу их терять, — сказал капитан. — Ты, как я понял, тарнсмен.
— Да.
— Я так и думал. Позволь поприветствовать тебя, воин.
— Тал, — сказал я.
— Тал! — вскинул руку капитан.
— Убейте его! — завизжала женщина. — Немедленно его убейте!
— Вы обошлись с этим человеком несправедливо, — сказал капитан. — А он, между прочим, действовал по кодексу чести.
— Я приказываю тебе его убить! — не унималась дама.
— Ты разрешаешь нам пройти, воин? — спросил капитан.
— Боюсь, что в данной ситуации это уже невозможно, — покачал я головой.
— Я и сам так думаю, — проворчал капитан.
— Убить его! — женщина явно теряла терпение.
— Шестеро из нас готовы принять бой, — сказал капитан. — Не знаю, сможем ли мы с ним справиться. Во всяком случае, мне еще не приходилось скрещивать клинки с таким человеком. Его сталь обладает скоростью и силой, которые приходят после сотен смертельных поединков. При этом он даровал мне жизнь. Кажется, вы не желаете вникнуть в суть моих слов.
— Вас много, а он один, — упрямо повторила дама.
— Знаете, скольких он может положить? — спросил капитан.
— Разумеется, ни одного!
— Я уже испытал его удар, госпожа, — проворчал капитан. — Я немного разбираюсь в технике боя и знаю, чего стоит численное преимущество. — Он повернулся к своим солдатам. — Готовы сразиться, ребята? — спросил капитан, пряча усмешку.
— Как прикажете, — проворчал кто-то.
«Хорошая дисциплина», — подумал я.
— Я уже оценил его уровень, — сказал капитан. — Мы отступаем, парни.
— Нет! — завизжала свободная женщина. — Трусы!
— Я не трус, госпожа! — резко обернулся к ней капитан. — Но и не дурак тоже!
— Подлые трусы! — выкрикнула она.
Солдаты подхватили капитана под руки и отвели его в сторону. Несколько человек хмуро косились в мою сторону. Между тем никто из них не выражал желания сразиться.
— Разворачивайтесь! — заорала дама на тягловых рабов, собираясь последовать за отступающими солдатами.
— Стоять на месте! — приказал я.
Рабы замерли.
— Почему ты их не убил? — спросил один из них.
— Ты был воином? — поинтересовался я.
— Да.
— Несладко, наверное, таскать носилки?
Раб пожал плечами и сплюнул.
— Ты хочешь меня задержать, воин? — спросила женщина.
— По-моему, это неплохие парни, — сказал я. — Наверняка у тебя есть ключи от кандалов.
— Есть, — испуганно произнесла она.
— Отдай ей! — приказал я, показав на одну из рабынь. Дама повиновалась, и рабыня освободила прикованных к носилкам мужчин.
Они с наслаждением потирали натертые сталью запястья и шеи.
Носилки по-прежнему стояли у них на плечах. Рабы довольно перемигивались.
— Я разрешаю тебе взять мою рабыню за один серебряный тарск, — заявила свободная женщина.
— Боюсь, что это следовало сделать раньше, дорогая госпожа Констанс, — усмехнулся я.
— Можешь даже купить за золотой тары любую из них.
— Вам не кажется, что это слишком дорого? — прищурился я.
Женщина гордо вскинула голову:
— Хорошо, можешь бесплатно попользоваться обеими!
— Госпожа Констанс очень щедра.
— Я дарю их тебе, — пренебрежительно бросила дама.
— Опустите носилки, — распорядился я. Рабы повиновались.
— Освободи их, — сказал я.
Рабы сгрудились вокруг носилок. Женщина нервно оглянулась.
— Вы свободны, — сказала она. — Слышите? Можете идти!
Мужчины разулыбались, но с места не сходили.
— Можете идти! — дрожащим голосом повторила дама.
Я кивнул, после чего они поспешно разошлись. Один на мгновение задержался и произнес:
— Спасибо, тебе, воин.
— Все в порядке… воин, — ответил я. Он весело засмеялся и побежал догонять своих товарищей.
Рабыни переглянулись.
— Снимите накидки, — приказала им свободная женщина.
Девушки повиновались. Обе оказались редкими красавицами.
Я улыбнулся, и они покраснели.
— Если хочешь, они твои, — произнесла дама.
Одна из девушек посмотрела на меня, и я кивнул. Она тут же сорвала вуаль с лица своей хозяйки.
— Не смей! — завопила свободная женщина, но было уже поздно. Золотые волосы рассыпались по ее плечам.
— Встань, — приказал я.
Женщина медленно поднялась.
— Я хорошо заплачу, если ты доставишь меня в безопасное место, — дрожащим голосом произнесла она.
— Если твое тело столь же прекрасно, как лицо, придется тебе надеть ошейник, — сказал я.
— Он давно по ней плачет! — воскликнула одна из рабынь.
— Фина! — возмутилась свободная женщина.
— Простите, госпожа, — потупила взор девушка.
— А ну-ка разденьте ее! — велел я.
