— Вы производите впечатление состоятельной и образованной женщины, — почтительно заметил я.
— Ты не ошибся, — надменно бросила красавица. — Я происхожу из очень богатой купеческой семьи.
— Я тоже принадлежала к купеческому сословию, — вставила Констанс.
— Тебе никто не давал слова, рабыни! — резко сказала госпожа Тина.
— Да, госпожа, — пролепетала Констанс и подложила в огонь новую ветку.
Свободная женщина гневно посмотрела на захватившего ее в плен человека.
— Мне это надоело! Развяжи меня.
Раб задумчиво посмотрел на охотницу и потрогал пальцем острие ножа.
Женщина испуганно съежилась.
— Чего ты уставился? — крикнула она мне. — Ты же свободный! Защити меня!
В ответ я только усмехнулся.
Раб поднес нож к горлу госпожи Тины и резко рванул ее за волосы.
— Ты свободен! — истерично завизжала она. — Я дарую тебе свободу!
— Хочешь мяса? — спросил я.
Теперь этот человек был свободным и мог есть рядом со мной. Он присел у костра и с наслаждением принялся за здоровенный кусок жареного боска. Свободная женщина отползла в тень. Констанс стояла на коленях позади меня и время от времени подкидывала в костер ветки.
Свободный человек и я ели.
— Как тебя зовут? — спросил я и швырнул кусок Констанс.
— Рэм, — ответил он. — Раньше я был Рэмом из Телетуса, но сейчас у меня там никого не осталось. Меня изгнали с острова.
— За что?
— Убил двух человек в таверне. По пьянке.
— В Телетусе с этим строго, — заметил я.
— Да нет, просто один оказался крупной шишкой.
— Понятно.
— Я бывал во многих городах, — сказал он.
— Чем зарабатываешь? — спросил я. — Бандит?
— Нет, — засмеялся он. — Какой из меня бандит! Торгую помаленьку. В основном шкурами. Иногда обмениваю шкуры слина на мех лима или ларта.
— Один работаешь?
— Один. Дома у меня нет.
Мне стало жаль этого типа.
— Как ты попал в рабство?
— Нарвался на разбойников. Они перекрыли пути на север.
— Как это?
— А вот так. Выставили на дорогах своих людей на тарнах. Всех, кто попался, продавали в рабство.
— Зачем им понадобилось перекрывать дороги на север? — удивился я.
— Не знаю.
— Тарны не выживут в таких широтах.
— Почему? Летом выживут. Многие виды птиц мигрируют на север и откладывают яйца в полярных скалах.
— Только не тарны, — сказал я.
— Нет, конечно.
Тарны вообще не мигрируют.
— Да, тебе не повезло.
— Я сразу не разобрал, что они разбойники. Поздоровался. А потом оказался в наручниках. — Некоторое время мой собеседник молча пережевывал мясо. — Кончилось тем, что я угодил в Людиус, где меня купила эта дама. — Он кивнул в сторону Тины.
— Что ты собираешься со мной сделать? — спросила она.
— Много чего, — проворчал бывший раб.
— Не забывай, что я свободная женщина!
— Вот как? — недобро усмехнулся он.
Я задрал голову и посмотрел в небо. Тарна не было. Очевидно, здесь действительно туго с пропитанием.
Констанс подбросила: веток в костер и посмотрела на госпожу Тину.
— Не смей на меня таращиться, рабыня! — прошипела свободная женщина.
— Прости меня, госпожа! — поспешно отвернулась Констанс.
— Послушай, — обратилась к Рэму Тина. — Мне унизительно сидеть голой перед рабыней.
— Утром, — откликнулся он, — я разрешу тебе что-нибудь надеть. Можно дать распоряжение твоей рабыне? — спросил он, — обращаясь ко мне.
— Можно.
— Констанс?
— Да, господин?
— Не своди глаз с нашей пленницы.
— Хорошо, господин, — расплылась в улыбке Констанс и тут же скроила госпоже Тине рожицу.
— По-моему, — сказал Рэм, — из нее получится неплохая рабыня.
— Подлец! — выкрикнула госпожа Тина. — Я тебя ненавижу! Я всех вас ненавижу! Я свободная женщина! Запомните это! Никто и никогда не сделает меня рабыней! Слышите? Никто и никогда!
— Да я и не собираюсь, — пожал плечами Рэм.
Женщина недоуменно уставилась на бывшего раба.
— Разве что ты меня очень попросишь, — добавил он, подмигнув.
— Скорее я умру! — гордо провозгласила госпожа Тина и отвернулась.
— Время позднее, — сказал я. — Пора спать.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Тэрл, — ответил я. — Этого достаточно.
— Понял, — усмехнулся Рэм, давая понять, что не собирается лезть в мои дела. Наверняка он решил, что я бандит, беглец или убийца.
Я схватил Констанс за руку и швырнул ее к его ногам. На Горе это считается элементарной вежливостью.
Рабыня растерянно и жалко заморгала.
— Доставь ему удовольствие, — приказал я.
— Слушаюсь, господин, — прошептала она.
— Давай, шлюха! — выкрикнула свободная женщина. — Ты уж постарайся! Вывернись наизнанку, вонючая подстилка!
— Спасибо, друг, — произнес человек с Телетуса и навалился на Констанс.
Через несколько часов она заползла под мою шкуру, дрожа от ночной
