разорванное, оно казалось тёмным пятном рядом со скалой. Николь была в такой же скрюченной позе, что и он, голова упала на грудь, волосы скрывали лицо. Нельзя было сказать, в сознании ли она.
– Мы доставили, – сказал тот, что свистнул и требовательно протянул руку, но в нём чувствовалась тревога. Два его товарища подошли к нему и было похоже, что все трое мечтают удрать как можно скорее, когда закончат дело.
– Мы доставили, – повторил мужчина. – Платите!
Может, он и был встревожен, но зато был полон решимости получить то, что ему причиталось. Скала мешала Кенрику видеть, к кому тот обращался.
Оттуда вылетел кошелёк, мужчина поймал его на лету, взвесил в руке, затем спрятал кошелёк в свою тунику, повернулся и пошёл в сопровождении своих товарищей. Но тот, кто платил, остался вне поля зрения пленников.
Кенрик прикрыл глаза от солнца. Он чувствовал себя, как в печке. Неужели он так и останется связанным в этой сухой пустыне?
Кто-то дотронулся до него, и он вскрикнул, так потрясло его это прикосновение. Использовали мозговой зонд! Как и то оружие, с помощью которого их захватили, этот зонд был полностью чуждым. Настолько чуждым, что только изредка попадал на его полосу частот и отдавался слабым покалыванием.
Мозг Трапнела был, конечно, экранирован, агента не отправили бы без такой защиты. Надо думать, у Николь – тоже. Любое вторжение в их мысли показало бы только несомненное сходство этих людей. Однако этот зонд действовал так неровно, что, видимо, не работал вообще. И тот, кто пользовался им, вероятно, не мог отрегулировать правильную частоту.
Тем не менее он продолжал свои попытки. Кенрик представил себе невидимое искажение с возмущением в центре зонда. Наконец, покалывание прекратилось. Полный провал! Кенрик напрягся, ожидая появления того, кто заплатил за их похищение. Минуты шли, но никто не показывался и никаких звуков не было слышно.
Николь задвигалась, и он увидел её щёку.
– Он ушёл, – сказала она, с трудом произнося слова пересохшим ртом.
Она говорила так уверенно, что Кенрик немного расслабился. Но если их оставили в таких условиях…
– Да! – Возможно, она читала его мысли, как это пытался сделать зонд. – Они просто-напросто бросили нас. Если так, то умрём до ночи – здешнее солнце убивает быстро.
– Как… – начал он.
– Подожди! Может, решение тут, – она указала подбородком на ямку в земле; Это было круглое отверстие в палец шириной, и вокруг него валялись кусочки гравия и песок. Из отверстия показался красноватый шар, это была голова членистого существа, которое теперь вылезло и поднялось на плоские суставчатые ноги. В передней части головы размещались три глаза, а под ними болталась бахрома щупальцев, как жёсткая борода. Ниже растянулся грубый нарост из чёрных, похожих на волосы, волокон.
– Огненный червь, – объяснила Николь. Её голос ослабел и стал тягучим. – Они обожают соль. Взгляни на наши оковы.
Оковы? Кенрик взглянул. Узы были из ткани и пропитаны потом. Пот… соль…
Инструкция ничего не говорила об огненных червях, но Николь, похоже, знала. Кенрик задвигал ногами, извиваясь, оттолкнулся от поддерживающего его камня и стукнулся о землю, но продолжал извиваться, подбираясь к отверстию, куда юркнул огненный червь при первом же движении Кенрика.
В конце концов Кенрик не смог больше двигаться, одну щёку он ободрал о гравий, солнце нещадно жгло его. Он боролся с паникой, надеясь вопреки всему, что предположение Николь окажется правильным.
Руки онемели от точных, болезненных уколов. Он догадался, что огненный червь нашёл соль не только на верёвках, и с трудом сдержался, чтобы не откатиться назад. Боль усилилась, и его воображение рисовало картину, как его мучитель питается его телом.
Лежать было трудно ещё и потому, что он не был уверен, принесёт ли пользу это пиршество. Но он всё-таки держался, и конец наступил, когда резкая боль заставила его откинуться. Его руки были свободны. Натянутой между ними верёвки больше не было. Он мог распрямиться.
Он откатился в тень, обдирая онемевшие кровоточащие руки. Кое-как он добрался до высокого валуна и некоторое время неподвижно лежал.
Вокруг дыры, от которой он отполз, шла толкотня.
Несколько червей сновали туда и сюда, подняв головы, будто старались увидеть и унюхать исчезнувшую жертву.
Кенрик освободил ноги от пут. Теперь он мог ясно разглядеть Николь. Она дремала, и только скала за её спиной удерживала её от падения. Он подполз и перевернул её, чтобы освободить от связывающих её верёвок. Она не двигалась, хотя он опасался, что боль от его прикосновений, пока он развязывал узлы, приведёт её в чувство.
Наконец он освободил её, прислонил безвольное тело к своему плечу и откинул назад её волосы. Её глаза были закрыты, потрескавшиеся губы приоткрыты, из них доносилось слабое дыхание.
– Николь!
Он слегка встряхнул её, похлопал по щекам обглоданными руками, оставлявшими на её лице пятна крови.
Она глубоко вздохнула и приоткрыла глаза. Ободрённый, он втянул её в жалкую тень от камня, подальше от гнезда огненного червя, из которого всё лезли и лезли его обитатели. Скоро они опять начнут угрожать.
– Что?.. – Девушка повернула голову.
– Всё в порядке. Мы свободны.
Она с видимым усилием открыла глаза, подняла руки и посмотрела на свои распухшие кисти.
– Огненные черви?
– Да, но им понравился вкус и они хотят ещё.
– Мы… – её голос спустился до шёпота, она облизала пересохшие губы. – Нам лучше бы уйти…
Он сделал усилие, чтобы справиться со своими ногами. Камни вокруг стояли, как стволы деревьев в лесу, но не было ни листьев, ни веток, которые могли бы служить убежищем от солнца. Он ничего не видел вдали и начал опасаться, что они хоть и не остались пленниками, всё равно умрут в этой огненной печи.
Николь старалась встать. Он наклонился, чтобы помочь ей. Она прислонилась к нему, подняла руки и небрежно откинула волосы назад.
– Пошли.
Он поддержал её, и они обошли сначала один камень, потом другой…
Вдруг она вскрикнула и показала на что-то распухшими руками.
Он думал, что камни были всего лишь капризом природы, но здесь оказалось что-то другое: из твёрдой, высушенной земли, несомненно, высилась арка, но поддерживающие её столбы так осели, что попасть в тень под аркой можно было только ползком. Но и это всё-таки давало возможность выжить. Кенрик, шатаясь, направился туда, таща за собой девушку.
Они на коленях проползли в отверстие вдоль изъеденного камня. Если они переждут здесь день, ночью, может быть, идти будет легче.
Кенрик полз, как слепой: после яркого света, глаза не сразу привыкли к темноте. Вдруг поверхность под ними заколебалась. Они соскользнули вниз и погрузились в глиняную пыль, гравий и обломки камня. Они кашляли и задыхались, пока наконец пыль не улеглась, почти похоронив их.
– Николь! – Кенрик ощупывал вокруг, ища её, и пальцы его погрузились в массу её волос. – Николь!
В ответ он услышал, как мусор снова с грохотом покатился вниз. Он принялся яростно откапываться, боясь, что новый поток окончательно похоронит их.
Освободившись, он снова стал искать девушку, и его рука обнаружила спокойное биение её сердца.
