— Это ещё цветочки, — пожаловалась Кнопочка. — Вы не поверите, но моя красноречивая подруга Скороговорочка аж заикаться начала от волнения, когда услыхала о нашем отъезде.
— А мои поклонницы, — вздохнул Пёстренький, — расплакались.
— Ничего, ничего! Некогда теперь нюни разводить! — сказал Незнайка.
— Приказываю всем подготовиться к отплытию завтра на рассвете.
Глава 20
Засада
Утром всех путешественников удивил какой-то невнятный шум, скорее даже гул, который слышался вокруг из тумана.
— Странно! — заметил Гунька. — Слышишь, Незнайка, такое впечатление, будто рядом кто-то бормочет в тумане.
— Видно, сон тебе страшный приснился.
— Ты, Незнайка, неправ, — сказала Лапочка. — Мне тоже кажется, что вокруг нас кто-то переговаривается в тумане.
Незнайка отмахнулся от них и буркнул:
— Осталось только Стекляшкину объявить о таинственных инопланетянах!
Но туман стал рассеиваться, и перед всеми открылось удивительное зрелище. Набережная была запружена малышами и малышками, над которыми то тут, то там возвышались плакаты, где были нарисованы разные цветы и зеленые листики и написано: «Оставьте нам Зелёного Дракончика!», «Не отдадим Пёстренького!» и «Как же нам теперь жить без цветов?!»
Но мало этого: выше по течению поперек реки покачивались десятки лодочек, в которых сидели в основном малышки — самые ярые поклонницы Пачкули Пестренького. Все лодочки были связаны одним канатом от берега до берега. А над лодочками тоже были подняты подобные плакаты и транспаранты. К тому же на личиках малышек были нарисованы губной помадой разные цветочки. Это смахивало на боевую раскраску индейцев, вышедших на тропу войны.
— Вот тебе раз — сказал Незнайка. — Засада!
— Не просто засада, а настоящая осада! — поддакнул Гунька. — А так домой хочется. Может, ты и правда Пестренький, останешься здесь? Мы тогда спокойно дальше поплывём.
— Я хочу домой! — возмутился Пестренький. — Вы что же оставите меня этим туземцам, а сами уплывёте в Цветочный город?
— А что же — нам всем теперь из-за тебя, из-за того, что ты зелёный и кучерявый жить всегда в Каменном городе и не возвращаться домой? — вскипел Незнайка.
— Успокойся! — вступилась за Пестренького Кнопочка, — Сейчас что-нибудь придумаем.
Она отвязала от борта маленькую лодочку из берёзовой коры прыгнула в неё и на вёслах быстро доплыла до заградительной цепи. Там Кнопочка поговорила с малышками в одной лодочке, в другой, потом третьей… За переговорами напряжённо наблюдали и путешественники, и местные коротышки, собравшиеся та набережной.
Вскоре все заметили, что серьёзные лица почитательниц Пёстренького стали менее хмурыми, а потом они даже начали улыбаться. И под конец послышались радостный смех и крики: «Правильно, Кнопочка! Так даже лучше?»
Кнопочка развернула лодку и вернулась к флотилии. Когда она поднялась на плот, её все обступили и наперебой стали спрашивать:
— Вы договорились?
— Мы сможем вернуться домой?
— Придётся оставить Пёстренького?
Кнопочка лукаво улыбнулась и ответила:
— Я предложила им нашу помощь!
— В чём?
— Помощь в озеленении всего Каменного города. Я пообещала, что мы задержимся на несколько дней и превратим их город в замечательный сад!
— И в огород, — добавила Пышечка. — Чтоб у них всегда были свежие овощи!
Глава 21
«Зелёная крыша»
На следующее утро академик Шишка и Знайка уже расхаживали во главе учёных, архитекторов и просто любопытных по центральным улицам и площадям города.
Их совещание началось на пристани. Сначала академик спросил Знайку, Пёстренького, Кнопочку и Винтика со Шпунтиком:
— Объясните нам, пожалуйста, как же мы сможем посадить много растений, если у нас нет ни одного семечка? Насколько мне известно, хотя ботаника у нас в Академии совсем не изучается, сажать надо семена?
— Совершенно верно, — согласился Знайка. — Но ещё лучше посадить уже проросшие семена или даже рассаду — молоденькие растения. Вот я и решил, что мы переоденем Пёстренького, а его одежду аккуратно, чтоб не повредить корни растений, разрежем на части ножницами. Таким образом мы получим много рассады, чтобы сажать в землю.
— В землю?! — с недоумением переспросил архитектор Тангенс-Котангенс. — Вы, верно, забыли, что у нас в городе нет земли. Наша архитектурная доктрина, ну… то есть основная мысль, — пояснил Тангенс- Котангенс для окружающих, — состояла всегда именно в том, чтоб всю землю упрятать под асфальт, бетон или гранитный булыжник.
— Эка беда! — в один голос сказали Винтик со Шпунтиком. — Чтоб это исправить, у нас имеются самые разные приспособления на газировке: лебёдки, буры и даже новейшей конструкции отбойный молоток.
— Что за штука такая? — поинтересовался местный изобретатель Скороваркин.
— Специальный прибор на трёх колёсах, у которого есть бак с газировкой под давлением. К нему прикреплён шланг с краном, на конце которого можно закрепить одну из трёх насадок: хочешь — сверло, хочешь — топор, а можно и просто молоток. Когда нажимаешь на кнопку на рукоятке с насадкой, из бака вырывается пенящаяся газировка и течёт по шлангу.
— Очень надёжный и удобный прибор, — добавил к объяснению Винтика своё слово Шпунтик. — Работать — одно удовольствие: он сам сверлит, рубит, колет, а кругом сиропом пахнет и брызги газировки летят, чтобы пыль оседала.
— В нашем городе это будет незаменимая машина! — обрадовался Скороваркин. — Я даже знаю, как можно её усовершенствовать!
Мы подсоединим к ней самодвижущиеся дорожки-транспортёры. Машина будет прямо на них ссыпать разбитый асфальт и бетон. И все эти обломки своим ходом будут уезжать на окраину города, в пустыню.
Но тут среди всеобщего радостного говора послышался скрипучий голос архитектора Шпинделя, который последние годы возглавлял кружок Архитекторов:
— Я полагаю, что ваша радость неуместна!
— Почему же? — спросил Шишка.
— Потому что весь облик нашего города задуман как единое целое — этакая огромная серая скала! И в наш город просто не могут вписаться какие-то там газончики с этой, как её… травой или всякая там дребедень, которая торчит из Пачкули Пёстренького. Наш город создан не для цветочков! Каменный город —
