Бирн страдал от постоянных болей и искал способ успокоить их.
Простейший способ он нашел сразу, пропав однажды на три дня. И Маркусу пришлось вытаскивать его из опиумного притона на южном берегу Темзы, едва дышащего, в полной прострации.
Его держали дома в течение трех недель, пока он приходил в себя. Тогда на семейном совете было решено: Бирн переберется в коттедж, в Лейк- Виллидж, унаследованный им от старой тетушки, – подальше от пороков большого города.
Теперь, разглядывая его, Маркус понимал: до полного выздоровления еще далеко. Казалось, что одиночество только взрастило в нем демонов боли и страха.
– Зачем тебе все это? – спрашивал его Бирн. – Неужели ты решил разворошить все эти старые дела, чтобы вызвать дамский интерес? Тебе нужна эта пустоголовая блондинка? Этот корсет, набитый тщеславием? Филиппа Беннинг!
– Ты несправедлив, – возразил Маркус. – Нельзя говорить так о леди, которой ты не был даже представлен. – Маркус говорил быстро, боясь, что брат прервет его каким-нибудь издевательским замечанием. – А реальность такова, что Филдстон отказался доверять мне, а эта леди – единственная, кто мне поверил! Черт побери! Все отказываются видеть очевидность угрозы, даже после позора Уитфорда, а она – нет!
– Она использует тебя. А на самом деле – меня! Потому что она думает, что ты – это я. Ей не терпится поразить всех своим балом. Черт побери, Маркус! Почему ты не посоветовался со мной? Разве это только твое дело? – Гнев клокотал в нем как огненная лава.
– Потому что ты не вполне здоров, – спокойно ответил Маркус.
– Чертовски верно, я не здоров. Но я не просил тебя заниматься моей работой! Это моя работа, а не твоя!
– Не моя работа? – взорвался Маркус, опрокинув в порыве гнева маленький столик. – Тогда скажи мне, брат, как я должен был поступить, когда этот захороненный вампир вновь вылез из-под земли? Ничего не предпринимать? Дать ему время добраться до тебя и убить?!
– Возможно, так было бы лучше! – заявил Бирн, поднимаясь.
Маркус оцепенел. Бирн действительно вернулся с войны другим человеком, это и понятно. Но то, что с ним происходило теперь, было уже слишком.
– Я все еще жив, – продолжал между тем Бирн, – и я сам справлюсь с этим… Это мой долг и мое право добить его.
– Но ты не должен заниматься этим один. Вспомни, мы всегда держались вместе!
– Это я прикончил его тогда! – взорвался Бирн, снова опускаясь в кресло. – Я прошел весь долгий путь до этого коттеджа у моря на улице Пуассон. Я один. Да, я шел по наводке, которую дал мне ты. И я застрелил Лорена с расстояния в пять футов из его же оружия. И я забрал оба дуэльных пистолета. И теперь ты заявляешь мне, что он все еще жив?
– Я знаю, это звучит невероятно…
– Этого не может быть. – Бирн снова поднялся – он просто не мог усидеть на месте – и, опираясь на трость, принялся расхаживать по кабинету, насколько позволяло захламленное пространство. – Я знаю, кого я убил. Я говорил с ним, и он ждал меня. И это был Лорен.
«Истинное порождение дьявола на земле», – подумал Маркус.
Война была уже на исходе, с Бонапартом и его сподвижниками было покончено. Кто-то сдался сам, кого-то взяли в плен. На свободе затаился, возможно, один Лорен, кровожадный и циничный. Это был человек без чести, не желавший следовать законам войны, запрещавшим убивать сдававшегося. Он не знал милосердия к врагу, что было дико для просвещенного века. Он дразнил Бирна и Маркуса, обещая сложить трупы Воронов к ногам своего императора. Бирн опередил его, но ушел с незаживающей раной.
Потом брат отыскал брата. Тот лежал без сознания, потеряв много крови, на пустынном берегу. Еще немного, и прилив смыл бы его в пучину моря…
Маркус был уверен, что Лорен мертв, и чувствовал удовлетворение при мысли об этом. Пока Джонни Дикс не доказал ему обратное…
– Я знал, что ты болен. И я хотел уберечь тебя от этого кошмара, – произнес Маркус как можно спокойнее, наблюдая за бешеными шагами своего брата.
– И поэтому ты связался с Филиппой Беннинг? – Голос брата дрожал от негодования. – Ты не Сизый Ворон, а ведь ей нужен именно он, то есть я!
– Это не совсем так, – холодно заметил Маркус.
– Ты уверен? У тебя вид идиота, который мечтает, чтобы его утешили и обласкали, но поверь мне, Филиппа Беннинг не подпустит тебя к своему будуару. Таким несчастным воздыхателям, как ты, вход туда заказан. У нее нет стимула возиться с тобой.
– У нее, – произнес Маркус, – есть некий план. Филиппа Беннинг решила стать моим проводником в высший свет. И она хорошо знает, как этого добиться. Голова у нее отлично соображает. Ты был бы удивлен, если бы тебе пришлось пообщаться с ней. И умоляю тебя, будь поосторожнее в своих высказываниях о Филиппе Беннинг.
Чтобы полностью прояснить свою позицию, Маркус порывисто встал, приблизился к брату почти вплотную и пристально посмотрел ему в глаза. Тот, видимо, понял, насколько серьезно настроен Маркус, потому что в уголках его рта заиграла легкая улыбка и он сказал:
– Если тебе угодно гоняться за этим призраком, изволь. Давай займемся им. Но перестань втягивать Сизого Ворона во всякую светскую чепуху. Шпион, о котором болтают на всех углах, достоин осмеяния. – С этими словами Бирн повернулся к двери. – Я отправляюсь к Грэму и Марии, приятно иногда погостить в родовом гнезде.
– Он оставил свою метку на банкете Уитфорда, – спокойно произнес Маркус.
Бирн задержался у двери.
– Свою метку?
– Да, Лорен умудрился искалечить пару дюжин голубей и засунуть их в пирог Мира высотой в шесть футов, а напоследок выкрал у хозяина свои дуэльные пистолеты.
– Этот старый тюфяк оставил их на видном месте?
– Эти пистолеты – краса и гордость его коллекции, они лежали под стеклом в изящном футляре на бархатном ложе, – сухо пояснил Маркус.
– Черт возьми, меня просто тошнит от этих пистолетов! От всего этого. И что, Филдстон даже после этого проигнорировал тебя? – поморщился Бирн, сильнее припадая на трость.
Маркус обвел мрачным взглядом коробки, доставленные Лесли.
– Как видишь… Бирн глубоко вздохнул.
– Кто следующий поставлен под удар?
– Лорд Гемпшир и его знаменитые бега.
– И твоя миссис Беннинг уже обеспечила тебе доступ туда?
– Еще нет. Ноя жду приглашения. Думаю, ей не составит труда включить в список гостей и тебя.
Бирн молчал, прислонясь к двери и глядя прямо перед собой.
– Тебя не переубедить, – наконец проговорил он. – Ты решил, что это дело рук Лорена, потому что он любил дразнить меня голубем, а не вороном. И по клочку бумаги и капле воска на ней ты определил, что в департаменте засела «крыса» – предатель, но наверняка тебе ничего не известно. Нужно знать, а не вдаваться в пустое фантазирование.
– К сожалению, я вынужден работать с тем, что у меня есть. Одна из угроз уже сработала, не так ли? Угроза, о которой говорилось в том листке, что я раздобыл.
– Отлично, – вздохнул Бирн. – Попробую попасть на эти бега под видом какого-нибудь слуги или наймусь конюхом. На такие мероприятия всегда набирают дополнительный штат.
– Но ты едва держишься на ногах, – заметил Маркус.
– Я буду там, – твердо проговорил Бирн. – Если ты прав, мы докопаемся, кто же зачинщик всего. Но если ты ошибся, я возвращусь в Лейк-Виллидж и больше никогда не суну нос в это дело.
Бирн явно не верил ему. «Он думает, что я сошел с ума, – решил Маркус. – Или даже еще хуже. Он думает, что я хочу воспользоваться его именем и его славой, чтобы добраться до светской львицы».
Трещина между братьями все углублялась.
– Я рад, что ты согласился поддержать меня, – произнес он вслух. – Но тебя никогда не примут в услужение с этой твоей тростью. – Он участливо взглянул на брата. – И не забывай, что ты будешь в лондонском обществе. И там найдутся те, кто может опознать тебя.
– Я уже годами не посещал это общество, – усмехнулся Бирн.
– Так воспользуйся этим шансом. Кто знает? Возможно, это будет самым лучшим твоим перевоплощением, – тоже усмехнулся Маркус.
Бирн мысленно взвесил свои шансы.
– Но я не танцую, – счел нужным предупредить он.
– Я непременно всем сообщу об этом, – пошутил Маркус. – И знаешь, я, пожалуй, отправлюсь к Грэму вместе с тобой. Чтобы Мария не скисла сразу от твоего вида. – Он весело хлопнул Бирна по плечу, но тот остался невозмутим.
– Маркус, если Лорен действительно еще жив, ты дважды не прав, что лезешь в это дело. Да еще втягиваешь и меня, и миссис Беннинг.
Глава 17
Фамильное гнездо лорда и леди Гемпшир находилось неподалеку от Уолтемского аббатства в Эссексе, в уютном местечке вдали от лондонской суеты. Конечно, у них был прекрасный дом в столице, необходимый в связи с деятельностью Гемпшира в палате лордов. Но в конце недели он непременно выбирался на природу. Запущенную ферму он превратил в первоклассный конный завод – самый крупный после Ньюмаркета, вершины британского коневодства. Лорд Гемпшир наслаждался своими выходными, собственноручно сгребая сено и присматривая за порядком в конюшнях. Он считал, что должен ко всему приложить свою хозяйскую руку, а иначе его племенной табун может утратить некоторые свои бесценные качества.
Однако после его женитьбы заведенный порядок был нарушен.
Леди Гемпшир была создана для светского общения. Ее супруг был, несомненно, осведомлен об этом ее качестве еще до брака. Но он надеялся, что ее юная неугомонность уляжется после замужества, когда придется заняться детьми.
Но этого не случилось.
Леди Гемпшир любила Лондон, своих друзей и свою жизнь среди них. Однако своего
