мужа она так же горячо любила, как и он ее. И оба они с трудом переносили семейную разлуку, когда на одинокой подушке в спальне было слышно дыхание только одного из супругов. И поэтому, когда лорд Гемпшир отправлялся в имение в окрестностях Уолтемского аббатства, его жена следовала за ним.
И обычно им составлял компанию кто-то из ближайших друзей леди Гемпшир.
Все начиналось достаточно безобидно. Леди Гемпшир предупреждала своего мужа заранее, что той или иной из ее подруг просто необходимо побыть на лоне природы. У нее бледный вид, меланхолия и все тому подобное. И лорд Гемпшир обычно соглашался со своей женой, тронутый ее заботой о своих ближних. Но к трем часам пополудни, когда их экипаж готов был сорваться с места, за ними выстраивался эскорт сразу из нескольких экипажей. И с каждым разом количество этих экипажей росло. В их доме собиралось все больше друзей, прибывавших, конечно же, со своими слугами.
Такой распорядок наблюдался в течение всего сезона, и лорд Гемпшир решил положить этому конец. Он больше не в силах был выносить, что его уютный дом стал похож на бродячий цирк. Ничто не лежало на привычных местах, а банки с вареньями и желе исчезали с умопомрачительной скоростью. Под угрозой были и его драгоценные конюшни с племенными жеребцами, которых он поставлял на аукцион и для кавалерии его королевского величества. Чуткие лошадки пугались громыхания дюжин колес и шумных гостей. И тогда лорд Гемпшир решил, что если его жена не может обойтись без своих друзей каких-то два дня, пусть остается в Лондоне. А он будет уезжать один!
Но, оказавшись однажды врозь, супруги были вынуждены прийти к компромиссу. В загородном доме установился мир и покой, потому что было решено приглашать гостей только на единственный уик-энд в сезон.
И этот уик-энд превратился в один из самых пышных приемов для верхушки лондонского общества. Бега Гемпширов! Это звучало как нечто совершенно особенное, недостижимое для простого смертного.
Обычный отдых в конце недели стал событием года в силу сплетения двух страстей: лорда Гемпшира к лошадям и его супруги к балам и светскому общению. Это событие включало спорт, азарт и наслаждение.
Лорд Гемпшир выстроил на своих землях просторный павильон для скачек, как в Аскоте, и несколько вилл вдоль дороги, не говоря уже о конюшнях, отвечавших самым новейшим требованиям, с самыми модными приспособлениями.
Гемпшир-Хаус наполнялся гостями с вечера пятницы, хотя сами бега начинались в субботу с первыми лучами солнца. В полдень устраивалась передышка с ленчем, и гости приглашались для участия в разных потешных соревнованиях, как то: скачки на трех ногах с подвязанным копытом, сидя в седле задом наперед, и прочие глупости – на спор, за деньги и просто для увеселения публики.
Для обычных гостей, которые не были заядлыми лошадниками и коннозаводчиками, тоже было предусмотрено немало разных приятных вещей. Сплетни в гостиной за чашкой чаю, крокет и боулинг, ловля рыбы из озера, которое простиралось перед главным зданием из красного кирпича в георгианском стиле. Позади дома имелся даже лабиринт эпохи Стюартов, в котором юные хихикающие девы могли не только затеряться, но и расстаться со своей добродетелью. И они терялись там ежегодно и томились, скучая, пока не находился рыцарь, готовый рискнуть и отправиться на поиски.
В конце субботнего вечера начинался бал с фейерверками, которые взмывали в черное небо из красочных павильонов в китайском стиле, окружавших большую поляну. Еда подавалась вкусная и простая, в сельском стиле, с кухонь окрестных фермеров. Здесь был такой простор для души и тела, какого никогда не почувствуешь на балах в Лондоне. Играли три оркестра, чтобы не было конца ни музыке, ни волшебной ночи. И были сотни укромных мест в доме и под кронами деревьев, где можно было повеселиться приватно, но зная меру. И это было головной болью для Маркуса.
Он и Бирн прибыли в экипаже Грэма. Мария и слушать не хотела, чтобы они отправились верхом, зная о ноющей ране Бирна. Когда они попали в затор из многих экипажей перед домом, солнце уже ушло за горизонт.
– Это безумие, – ворчал Бирн. – Если бы мы переоделись слугами, как я предлагал, мы бы уже давно были там.
– Твоя нога не позволила нам поступить так, – дипломатично заметил Маркус.
– Я вполне способен обойтись без трости несколько дней, – возразил Бирн.
– Да? Чтобы остальную часть жизни уже никогда не расстаться с ней? Ты этого хочешь? Ты, оказывается, больший идиот, чем я думал, – поспешно продолжил он, боясь, что Бирн его прервет. – Да к тому же слишком много людей здесь знают меня.
– Благодаря этой миссис Беннинг, – нахмурился Бирн.
– О, я понимаю, это против твоих шпионских принципов – являться в дом с парадного хода. Но иногда можно надежнее спрятаться в самом открытом месте, это ты тоже должен знать.
Бирн, однако, только больше помрачнел при этих словах.
Но наконец-то ливрейный слуга распахнул дверь их экипажа, и Бирн стал высаживаться, тяжело опираясь на трость и прерывисто дыша.
«Прошел уже год, – отметил про себя Маркус, – пора бы ему поправиться».
Единственный маленький саквояж с одеждой для переодевания, который они привезли с собой, был немедленно подхвачен слугой, и они последовали за ним в назначенные апартаменты. Другой слуга в это время показывал их кучеру дорогу в каретный двор и к конюшням.
– Здесь, должно быть, сотен пять людей, включая штат домашней прислуги, – заметил Бирн.
– Если считать участников скачек с их конюхами и жокеями, а также всех местных, которые сойдутся завтра, я полагаю, что народу наберется до тысячи, – уточнил Маркус, входя в просторный холл.
Гемпшир-Хаус представлял собой очень внушительное строение с мраморными колоннами у входа, ведущего в зал розового мрамора с куполом на уровне второго этажа. Холодную облицовку стен украшала живопись – изображения лошадей, мирно пасущихся или летящих с развевающейся по ветру гривой. «Какое-то лошадиное помешательство», – усмехнулся про себя Маркус.
На парадной лестнице, занятой преимущественно слугами, несущими господский багаж, показалась величественная леди средних лет, широко улыбавшаяся навстречу Маркусу.
– Мистер Уорт! – произнесла леди Гемпшир, ибо это была именно она. Посреди всеобщего хаоса, устроенного ею же, она являла собой образец спокойствия и собранности.
Маркус весьма ловко поклонился ей и сказал:
– Позвольте мне представить вам моего брата Бирна.
– Очень рада встрече с вами, мистер Бирн Уорт, – произнесла она, отмечая про себя его бледный вид. – Я слышала, вы недавно вернулись из Лейк- Виллиджа.
– Да. И мне сразу повезло застать моего брата готовящимся к визиту сюда. Благодарю вас за такой теплый прием при таком коротком времени знакомства.
Обмен любезностями был прерван появлением новых гостей, переключивших на себя внимание хозяйки.
Поднимаясь по лестнице, они чуть не столкнулись с миссис Тоттендейл.
– Вы наверх, Уорт? Наконец-то я тоже могу вернуться в гостиную. Если бы вы только знали, сколько времени я здесь жду! – произнесла добрая леди.
– Ждете нас, мэм? – спросил Бирн холодным и резким тоном.
– О нет, не вас. Девочки отправили меня следить за ним, за тем, кто только что вошел.
Проследив направление ее взгляда, Маркус заметил внизу леди Гемпшир. Она смеялась над какой-то шуткой Бротона, стоящего с ней рядом. Маркус почувствовал, как напряглось все его тело при виде своего соперника, которого еще и ждали с таким нетерпением. Великолепный представитель ярмарки тщеславия, отметил он про себя. Он так стремился увидеть Филиппу, но ей нужен только этот красавец маркиз. Что ж, иногда холодный душ бывает полезен.
– Вы, верно, подумали, что я нечто вроде служанки, раз меня прислали следить за его приездом? – продолжала Тотти, обращаясь к Бирну. – Но это всего лишь дружеский жест с моей стороны.
Маркус был вынужден срочно вмешаться.
– Бирн, это миссис Тоттендейл, компаньонка миссис Беннинг, – мягко пояснил он брату.
– Миссис Тоттендейл, – произнес Бирн, глазами взывая к брату о помощи. – Никто и никогда не позволил бы себе совершить подобную ошибку. – Он учтиво склонился над ее рукой.
– Хм-хм… Наверное, это оттого, что я уже не так молода, – произнесла миссис Тоттендейл, заработав фальшивую улыбку от Бирна.
– Миссис Тоттендейл, – вмешался Маркус, – не могли бы вы передать миссис Беннинг, что мы благополучно прибыли?
– В этом нет необходимости: она видела вашу карету на въезде еще полчаса назад.
Филиппа заметила фамильную карету Уортов на въезде, потому что, уже три часа болтая с леди в гостиной, то и дело обращала свой взор к окну. Из него открывался отличный обзор. Однако ее беспокойство не осталось незамеченным.
– Филиппа, ты просто не в состоянии оторваться от окна, – заметила обиженно Нора, возвращая свою чашку на блюдце. – Маркиз Бротон явится непременно. И уже скоро.
Филиппа собиралась попридержать свой сюрприз. «Пусть себе воображает, что в голове у меня только Бротон», – решила она. По правде говоря, она уже забыла думать о нем.
Остальные леди в комнате оживились, послышались перешептывания, вынудившие Филиппу покраснеть. Ни для кого не было секретом, что на последней неделе Бротон навещал ее каждый вечер. Разумеется, это было только в ее приемные часы и они никогда не оставались наедине. Однако его завидное постоянство было уже на языках у всего общества.
И теперь Нора решила встать на стражу интересов своей старшей
