— Мамита!.. Дорогая мама!.. Это я… я… твой Хосе!
Бросив карабин и лассо, метис бросился в реку. И если Жан плавал словно кайман, то он, Джо, плавал не хуже морской свинки.
Ему ответили с противоположного берега. Женщина поднялась, раскрыв объятия, и, заикаясь, произнесла:
— Хосе!.. Мой дорогой… моя любовь… мой мальчик…
Несколько энергичных взмахов руками, и молодой человек, преодолев реку, весь мокрый, вне себя от радости, бросился на шею матери. Та, потеряв голову от счастья и нежности, зарыдала.
— Мамита! Ты здесь! Какое блаженство! Но Жан?.. Мой бедный Жан?
— Успокойся, он жив, — промолвила сияющая мать, показав на двух мужчин, лежащих на песке. — Он открыл глаза, узнал меня. Именно в этот момент я увидела и тебя.
Такой близкий, еще слабый и вместе с тем отчетливый голос заставил Джо подскочить. Это был голос Жана.
— Мамита… мой добрый ангел!.. Джо… мой любимый брат!
Энергично растиравшие Жана горнорабочие отошли в сторону. С бьющимся сердцем и глазами, полными слез, женщина присела на корточки, положила к себе на колени голову Жана, нежно его поцеловала и тихим, прерывающимся от рыдания голосом, произнесла:
— Видишь ли, сынок, я хорошо знала, что должна была прийти… это выше моих сил… я чувствовала, что мои дети в опасности… и я пошла… И вот я здесь… вы живы… и слава Богу!
— Спасибо, мамита! Спасибо, моя вторая мама! А мой спутник… тот, которого я, к счастью, вырвал из лап смерти?..
— Да, извини, дорогой… на радостях я забыла о нем.
Один из рудокопов вылил в рот Гарри целый стакан агвардиенте. Вздрогнув, словно от прикосновения к находящемуся под электрическим напряжением проводу, молодой человек зашевелился и открыл глаза.
Пережив страшное падение, чудом не утонув, он посмотрел на окружавших его людей, узнал бесстрашных героев и произнес:
— Вы любите друг друга, словно два брата… я обязан вам жизнью… примите меня… я буду третьим братом…
Гарри приподнялся и протянул им дрожащие руки, чтобы пожать крепкие ладони Жана и Джо.
Услышав его голос, мамита побледнела, затем вздрогнула, как будто ее настиг удар в самое сердце.
Она пристально, с расширенными от ужаса глазами посмотрела на этого молодого человека, которого едва замечала, пока была поглощена заботой о Жане.
Увидев перед собой огромного янки, с большими серыми глазами и энергичным лицом, обрамленным белой бородкой, женщина воскликнула:
— Капитан Майкл!.. Адъютант императора Максимилиана… человек, который…
— Вы ошиблись, добрая душа, — прервал ее Гарри, — бывший адъютант императора, сегодня полковник Майкл или, что правильнее, Микаэль Джонс — мой отец…
— Конечно, это так, — с горечью ответила женщина, — прошло двадцать пять лет… и сын — живой портрет отца тех лет!
— Вы знали моего отца?
— Да, к несчастью для всех нас! Жан!.. Или, вернее, Тоньо… Тоньо Вальдес… ты спас жизнь сыну того, кто был палачом твоих родителей, принесшим им разорение, бесчестие и смерть!
Часть третья
ЧЕСТНОЕ ИМЯ
ГЛАВА 1
Хуана, пленница Андреса, посчитала, что слова бывшего работника ее отца — самое обычное хвастовство.
Гордо подняв голову, девушка не обращала внимания на угрозы, полагая, что пока она одна в опасности, ей нечего бояться. Но как только девушка увидела своих бедных родителей, то поняла: это конец! Все рухнуло, и дальнейшая борьба становилась невозможной. Внезапно она ощутила себя вконец обессилевшей. Упав на руки маленькой индианки и почувствовав, как жизнь оставляет ее, Хуана потухшим голосом произнесла:
— Я умираю!.. Так будет лучше… может быть… прощай все, что я любила!..
Бесстрашная и неутомимая Флор уложила ее на грубо сколоченные нары, укрыла меховыми шкурами и воскликнула:
— Мой друг! Сестричка! Моя красивая белая розочка… нет, ты не умрешь! Я здесь и спасу тебя!
Увидев приближающегося Андреса, который собирался ей помочь, она, страшная и одновременно великолепная, преградила ему путь и, взмахнув ножом, воскликнула:
— Уходи! Уходи же!
Побледнев, метис посмотрел на нее и сжал рукоятку револьвера. На мгновение установилась страшная тишина. Невероятным усилием воли Андрее взял себя в руки, затем пожал плечами и медленно пошел прочь, проворчав:
— Змея!.. Я раздавлю твою голову! Пока ты мне нужна, но этому придет конец!
В ответ послышался издевательский хохот, обнаживший зубы молодой дикарки:
— Быстрый Лось, мой отец, снимет с тебя скальп и натрет красным перцем твою ободранную башку!
На конец Флор осталась одна с Хуаной. Воспитанная в суровой жизненной школе, привыкшая с раннего детства принимать самостоятельные решения, индианка не растерялась. Посмотрев на свою неподвижную подругу с багровым лицом и застывшими, налитыми кровью глазами, она тихо произнесла:
— Кровь хлынула в голову… это серьезно… Нахмурив брови, девушка на мгновение задумалась, потом добавила:
— Да… кровопускание! Это единственный выход. Индианка приложила лезвие ножа к ногтю пальца. Нож был острым, как бритва. Флор подошла к Хуане, схватила мочку правого уха и легким движением снизу вверх с внутренней стороны надрезала кожу. Не мешкая она проделала то же с мочкой левого уха. Тотчас две алые капли, словно рубины, показались в маленьких розовых надрезах. Это и было кровопускание по- индейски.
Серьезная, обеспокоенная, Флор смотрела на свою подругу. Однако кровотечение, против ожидания, было не столь обильным. Встревоженная индианка пробормотала:
— Неужели поздно?.. Неужели страх… боль убили ее? Нет же!.. Она дышит… да и потом, я хочу, чтобы она жила!
Понемногу алые капельки, сменяя друг друга, медленно потекли из разбухших от прилива крови артерий, закапали на пол. Флор, затаив дыхание, не двигалась.
— Ух!.. Наконец-то!
Блеснули две тоненькие красные струйки, залив небольшое пространство на кровати, где уже, казалось, агонизировала бедная Хуана.
— Она спасена! — оттенком невыразимой радости воскликнула Флор.
Кровь текла еще в течение десяти минут. Все это время индианка с мучительным беспокойством вглядывалась в лицо Хуаны, отмечая возвращение ее к жизни, появление осмысленности в туманном взоре больших глаз, в которых все еще отражался неописуемый ужас.
Наконец Хуана всей грудью вздохнула и одновременно слабо застонала. Ее взгляд прояснился, она узнала свою подругу. Продолжая глубоко дышать, девушка пролепетала потухшим голосом:
— Флор!.. Моя маленькая Флор!.. Это ты!.. Ты снова спасла мне жизнь!
— Я схожу с ума от радости!.. Пока лежи… молчи… потом мы обо всем поговорим.
— Его здесь нет?.. Этого чудовища…
— Нет!.. Прошу тебя… не разговаривай и не двигайся.
