Послышался быстрый лошадиный топот, сопровождаемый металлическим лязгом мундштуков и шпор. Между бревнами в стене сохранился небольшой просвет. Флор прильнула к нему, некоторое время молча смотрела, затем воскликнула:
— Гляди-ка! Он куда-то ускакал с дюжиной своих людей, таких же мерзавцев… Хоть бы они не вернулись! А теперь займемся тобой… вначале остановим кровотечение.
— Не понимаю!
— Тихо! Будь маленькой, послушной девочкой… Я тебе сделала кровопускание по-индейски… Так, дай- ка продолжу.
Индианка порылась в своей сумке, вынула оттуда пух бавольника, обмакнула в кровь и прилепила к мочкам два небольших кусочка мягкого, пушистого волокна. Затем, ласково улыбнувшись, добавила:
— Завтра все будет в порядке… даже царапину не увидишь.
Пух бавольника, или хлопчатника, служащий, как известно, индейцам для разжигания огня, является также прекрасным кровоостанавливающим средством. Раны при соприкосновении с ним быстро заживают. Вот уже и Хуана начала испытывать то блаженное состояние, которое следует за мучительной и жестокой болезнью.
Придерживаясь рекомендаций маленького туземного лекаря, она неподвижно лежала на кровати, стараясь даже ни о чем не думать.
Постепенно болезнь отступила, и девушка тихо уснула. Пока она пребывала в этом здоровом, восстанавливающем ее силы и энергию сне, запертая снаружи дверь отворилась. Появился человек, несущий в руках большую корзину. Властным жестом Флор показала на спящую Хуану. Человек церемонно, по-мексикански, поприветствовал девушек, положил свою ношу на стол и беззвучно, на цыпочках удалился.
В корзине находились два сосуда с водой, фрукты, холодное мясо какой-то крупной дичи и кукурузные лепешки, приготовленные под горячей золой.
Быстро осмотрев продукты, Флор тихо про себя сказала:
— Отлично!.. Есть чем подкрепиться… Совсем скоро нам понадобится много сил. Надо бежать отсюда!
И индианка принялась ходить взад-вперед по хижине, тщательно осматривая, ощупывая углы в надежде найти уязвимое место.
Внезапно она издала типичное туземное восклицание, которое обычно старательно изгоняла из своего наполовину нормального цивилизованного языка:
— Ау!.. Вот это прекрасно… здесь мы проскочим. Храбрая девушка тут же принялась рубить своим ножом место соединения двух стволов в виде ласточкиного хвоста. Терпеливо и неутомимо строгала Флор огромное бревно. Падающую на пол стружку она собирала и прятала в кровати Хуаны. Неблагодарный труд продолжался в течение многих часов. Лишь ночью Флор дала себе передышку.
С рассветом девушка вновь принялась за работу, каждую секунду боясь возвращения Андреса или поставщика продуктов.
Наконец проснулась Хуана. Было уже совсем светло. Она открыла глаза, увидела свою подругу, растерянно осмотрела мощные стены темницы, и мучительное воспоминание об их общей беде вновь всплыло в ее голове.
— Флор… Маленькая Флор, что ты делаешь? — вздохнув, произнесла она.
— Отверстие, через которое мы уйдем отсюда! — энергично ответила индианка.
— Но как ты могла подумать об этом!.. А моя мать… мой бедный отец!.. Они ведь, как и мы, пленники… Наш побег лишь ускорит их гибель.
— Ошибаешься! Я уверена, что Андрее не убьет твоих родителей, а будет держать в качестве заложников, чтобы ты вернулась.
— Ты его хорошо знаешь, однако!
— Совершенно верно!.. Он жестокий и вместе с тем хитрый, и в его интересах, поверь, моя дорогая, сохранить в целости и сохранности дона Бласа и донну Лауру… Только имея их, Андрее может тебя удержать. Выбравшись отсюда, мы доберемся до Лагуны крокодилов. Это не так далеко! Там мы найдем Быстрого Лося и его воинов. Они обожают тебя, поверь мне! Они нападут на лагерь этих негодяев и обязательно освободят твоих родителей.
— Ох, дорогая, как бы не совершить нам непоправимую ошибку.
— Так мы бежим?
— Да, — ответила Хуана, к которой постепенно стала возвращаться прежняя энергия.
— Хорошо! Позавтракаем и немного отдохнем… Завтра отверстие будет готово.
Шло время. Однако Андрее, против всякого ожидания, так и не приехал. В полдень появился все тот же подневольный тип с продуктами. Он принес вторую корзину.
Флор вовремя услышала его шаги и успела сказать Хуане:
— Ложись!.. Притворись больной. Пусть он думает, что тебе очень плохо… Это снимет с нас всякие подозрения.
Когда прислужник ушел, Хуана, посмотрев на продукты, подумала о своих родителях и печально прошептала:
— Есть ли у них что-нибудь поесть? Боже мой… подумать только, они тут, совсем рядом… может быть, голодные… ужасно голодные!.. И я даже не могу их нежно обнять… разделить с ними свою пищу!
Но индианка ответила с присущей ей уверенностью:
— Нет!.. Нет!.. Даже не думай об этом… Андрее встретится с тобой, по крайней мере, еще раз… чтобы узнать, как подействовала на тебя его угроза. А пока их, конечно, кормят.
— О! Вновь увидеть это чудовище!.. Сама мысль об этом просто убивает меня.
— Есть способ избежать встречи с ним — бежать немедленно, днем, невзирая ни на какой риск. Отверстие вот-вот будет готово… Я могу передвинуть оба бревна, и мы спокойно выйдем наружу.
— Ты — прелесть!
— Нет же! Просто если я чего-либо хочу, то меня ничто не остановит. А теперь скажи мне, моя дорогая, ты не боишься?
— Нет!
— Ты хорошо бегаешь?
— Дома я носилась наперегонки с индейцами…
— Хорошо! Ты бегаешь, как я… а я ведь дочь Быстрого Лося! Кстати, в нас могут стрелять.
— А мы во время бега будем совершать прыжки в разные стороны, и разбойники не смогут вести прицельный огонь.
— А если преследователи будут на лошадях, мы побежим в горы.
— Итак, вперед!.. Мне не терпится поскорее освободить моих родителей.
— В добрый путь!.. Мне нравится видеть тебя такой решительной и боевой. Сейчас передвину одно из бревен… выгляну, нет ли чего подозрительного вокруг… затем первая вылезу наружу… а ты — следом за мной.
Не мешкая бесстрашная индианочка сдвинула бревно и, внезапно поставив его на место, испуганно воскликнула:
— Андрее!.. Он возвращается… совсем рядом… на лошади!
Хуана побледнела и напряглась, словно в ожидании удара. Затем твердо, хотя и дрожащим голосом, ответила:
— Предоставим все решать судьбе.
Послышался топот лошадиных копыт. Всадники остановились перед хижиной.
Андрее спрыгнул на землю, вынул засов и, даже не смахнув с себя пыль, непринужденно вошел в комнату.
Поздоровавшись, он заметил, как побледнела Хуана, и с лицемерной вкрадчивостью осведомился:
— Вы больны, и мое появление напугало вас, сеньорита?
— Какое вам до этого дело? — тоном ответила девушка.
— Большое, сеньорита. Мне надо вам сообщить нечто важное. Это долгий разговор, но у меня достаточно времени.
