избежать убийств, но противостоять своей сущности было невозможно.
Джером добровольно пожертвовал собой, но грех с ее души этот факт не снимал. Часть прежней Женевьевы она давно потеряла. Джера можно было спасти и возродить к жизни вампиром, подарив Темный Поцелуй, но теперь уже слишком поздно. Он мертв, обескровленное тело лежит на полу. Помощники Дьявола в ужасе пятились к двери, ожидая, что в следующий момент девушка набросится на них. Непонятные существа в голове насытились кровью, и теперь девушка ощущала, как они увеличиваются в размерах. Создания стали говорить с ней. Несколько веков назад Жанна Д'Арк тоже слышала голоса, именно они вели ее.
— Скоро, скоро, скоро, — шептали четверо мужчин и женщина в голове Женевьевы.
К ним присоединился еще один мужчина. Через мгновение их наконец стало семеро, как и предсказывалось в пророчестве.
Женевьева чувствовала, как отяжелело тело, готовое лопнуть; раздулся живот, шея вытянулась словно змея, на языке чувствовался вкус теплой крови. На полу лежала одежда Джера — все, что осталось от сына Салли. Тело мужчины непостижимым образом растаяло под острыми зубами.
— Теперь! — закричали разом голоса.
Женевьева открыла рот, и оттуда вырвалось облако красного вещества.
В воздухе, наполнившемся эктоплазмой, возникло шесть фигур. Первым появился худой смуглый мужчина с открытой раной в груди, одетый в древнеегипетскую одежду вельможи. Женевьева поняла, что это Пай-наттем, в котором камень хранился почти три тысячи лет.
Вторым явился симпатичный мужчина со старомодными усами, в черной одежде покроя, характерного для двадцатого века. В руках незнакомец держал гипсовый череп и меч.
— Распалась связь времен, — процитировал Бэрримор строки из Шекспира.
Следующим появился Эдвин, каким Женевьева знала его в молодости: в запачканном офицерском мундире, молодой и бесшабашный.
— Казалось, я умер в окопе во время войны, но жизнь странным образом продолжилась. Ты — одно из воспоминаний той жизни. Помню призраков, мерзкие твари явились за мной и украли из мира живых…
Женевьева погладила Уинтропа по руке, и он успокоился.
К мужчинам присоединилась женщина — полная жизни Морин Маунтмейн, подарившая Женевьеве молодость. Морин казалась сбитой с толку менее мужчин.
— Наступает конец. Мимси надо остановить.
Следом возникает незнакомый мужчина с бритыми висками, в шортах, поношенной майке в стиле 90-х и шлеме велосипедиста. Очевидно, юный курьер.
— Кто вы? — спросила Женевьева.
— Получите, милочка, — ответил незнакомец, вынимая из сумки сверток.
Последним из красного облака материализуется доктор Шейд — космический герой из мультфильма. Персонаж одет в длинный яркий плащ, лицо закрыто маской и защитными очками. Интересно, что в этой компании делает вымышленный герой?
— Вот это да, Джини! Поверить не могу — ты укусила меня! — сказал Джер, снимая маску.
Женевьева не знала, как ответить.
— Однако я — не вампир! Тогда кто?
— Ты выглядишь как доктор Шейд.
— Ясно…
После смерти Джер стал определенно улыбчивее и веселее, теперь сын Салли совсем не походил на серьезного виртуального детектива. Очевидно, Джер приобрел некоторые качества детского персонажа.
— Мы — последняя надежда старого мира и должны покончить с бедствиями на планете, уничтожив камень.
Голос Пай-наттема зазвучал в головах Семи Спасителей.
Глаза посыльного вытаращились от страха.
Разум Джерома куда-то несся, таща за собой Женевьеву, кровь усилила их связь.
— Я знаю тебя, — обратился Джером к велосипедисту.
— Меня зовут Коннор.
— Ты — мой погибший отец;
— Вообще-то мы все когда-то погибли, — заметил Эдвин.
— Скоро мы умрем снова, и наши жизни, принесенные в жертву, излечат мир. Фараон опять сможет править в долине Нила, — сказал Пай-наттем, очевидно, не подозревая, что теперь миром правит только Лич.
— Но почему избраны именно мы? — спросил Джер.
— Ответственность лежит на нас, мы все когда-то слишком близко соприкоснулись с камнем. Мы умерли, но 'Семь звезд' возродился в моей дочери. Мы потеряли души гораздо раньше, чем тела.
Бэрримор понимающе кивнул.
— Знаете, мне не очень хочется умирать. Я отказываюсь выкупать мир в обмен на собственную жизнь. Меня и так убил какой-то подонок, а теперь опять никто не спрашивает, хочу я или нет бросаться жизнью.
— Отец! — возмутился Джером, который был старше отца на десяток лет.
— Ты жил в своем сыне, — сказала Женевьева.
— Ничего себе утешение! Однако напомню вам — он тоже умер, недолго порадовавшись жизни. А я вообще ничего толком не успел. Я был слишком молод, чтобы умирать.
— Простите, Коннор, мы все здесь не по собственному желанию. Только первые из нас знали, на что шли, — сказал Эдвин, взглянув на жреца.
— И последние, — вставила Женевьева, посмотрев на Джерома.
— Кто вы все такие? — продолжал возмущаться Коннор.
— Называйте как угодно: спасители вселенной, воины, рыцари-освободители, семь великих грешников, мстители, духи справедливости, защитники слабых и обездоленных, последняя надежда человеческого рода. Мы явились во славу мира и добра, чтобы восстановить справедливость и победить зло. Теперь ясно? Надо оставить все сомнения и, вооружившись мечом добра, пойти навстречу опасности! Ты с нами? — спросил Джером.
Бэрримор с завистью посмотрел на оратора: такая речь действительно заслуживала восхищения. Морин была очарована, в душе женщины пронеслась грустная мысль, что она не сможет принадлежать такому мужчине! Эдвин чувствовал гордость за новое поколение, Клуб 'Диоген' стал бы значительно могущественнее, если бы его возглавил такой бесстрашный благородный человек.
— Как скажешь, сын. Ладно, я — с вами.
Теперь Семеро стали единым целым. Женевьева чувствовала, как постепенно растет их сила. Спасители, взявшись за руки, образовали круг, в замкнутом пространстве семи тел начала циркулировать энергия.
— Простите, что вмешиваюсь в столь вдохновенный момент, но время не ждет, — раздался в репродукторе голос Лича.
Для Спасителей уже подготовили специально оборудованный скоростной летательный аппарат: нечто среднее между 'роллс-ройсом', 'Акулой-призраком', военным вертолетом и космическим кораблем. Черная блестящая машина была неуловима для всех радаров и спутников. Можно только представить, чего Личу стоило расстаться с таким сокровищем.
Джером, конечно, мог управлять кораблем, к тому же маршрут уже оказался запрограммированным в бортовом компьютере. Женевьева представляла конечный пункт поездки: несомненно, то самое место, откуда все и началось, — Египет. Девушка взошла на борт последней. Лич следил за отбывающими через экран в здании, и Женевьева знала, что Дьявол втайне мечтает присутствовать при победе. Однако некоторые из Семерых охотно поменялись бы с ним местами; умирать все же не хотелось, но пророчество, несомненно, исполнится.
