К его удивлению, она сразу же согласилась:
– Через два дня я буду готова. Я провожу Ричарда в школу и соберу свои вещи.
Для него покорность Сабины была настолько неожиданной, что он в растерянности опустился в кресло.
– А не повредит ли это вашему здоровью? – поинтересовался Гаррет.
– Вы очень обрадовали меня вашей заботой о моем здоровье. Но не беспокойтесь. Я возьму с собой надежную свиту, где будут и опытные повитухи. Вы не возражаете?
– Поступайте как вам угодно.
– Еще раз благодарю вас, – вежливо сказала Сабина.
Наступила тягостная пауза. Гаррет спросил:
– А где Ричард? Я надеялся встретиться с ним.
– Я поручила ему успокоить жителей деревни. Цвета одежды вашей свиты и герб герцога Бальморо пробудили в них нелегкие воспоминания.
– Не я виноват в этом! – воскликнул Гаррет. – Неужели это позорное пятно останется на мне на всю жизнь?
– Я знаю, но память человеческая не подвластна нашей воле.
Сабина увидела, как напряглись скулы на лице герцога, когда он стиснул зубы.
– На обратном пути я сам соберу крестьян и расскажу им о подлом заговоре, учиненном против меня…
– И против моей семьи, – тихо добавила Сабина. – Но вам незачем волноваться, герцог. Они не встанут с вилами и топорами против ваших людей.
– Но я вижу сомнение в ваших глазах, моя супруга. Каким подвигом я могу завоевать ваше доверие, герцогиня?
Не отвечая ему, Сабина протянула руку к шнуру звонка, и слуга тотчас же появился в комнате.
– Проводи его светлость в спальню нашего покойного господина.
Озадаченный Гаррет последовал за слугой. Когда он поднялся на второй этаж, и слуга распахнул перед ним дверь давно никем не посещаемой комнаты, его взяла оторопь. Словно смерч ворвался в это жилище и вывернул его наизнанку. Хаос разбросанных вещей вызывал тягостное впечатление. Сабина тихо появилась за спиной Гаррета, отстранила его, прошла в глубь комнаты, остановилась у камина и тонкой рукой слегка коснулась барельефа головы какого-то чудища. В стене открылась черная дыра, откуда пахнуло сыростью и могильным холодом.
– Вот так мы спаслись, – сказала Сабина. – Больше нет у меня тайн от вас, мой супруг.
– Как мне теперь называть вас – Пламенная или Сабина?
– Как пожелаете, – пожала плечами она.
С этими словами она удалилась. Гаррет наклонил голову, рассматривая черную зияющую дыру в стене. С этого темного хода начинался путь Сабины к спасению от убийц и ко всем испытаниям, выпавшим на ее долю.
Стол к ужину был накрыт в парадной столовой замка. В ожидании ее светлости герцогини Сабины никто не садился. Ричард пытался занять Гаррета разговором, но это не очень-то ловко у него получалось.
– Я счастлив принимать такого гостя, как вы, у себя дома, – произнес мальчик.
– Я это заметил, когда вы заперли ворота перед моим носом, – ехидно ответил Гаррет.
– Ваша светлость! Я должен охранять свою сестру…
– Меня трогает ваше рвение… но скоро, надеюсь, я сниму это тяжкое бремя с ваших плеч, – Гаррет подчеркнуто обращался к мальчику на «вы».
Ричард не знал, как ответить, и перевел беседу на другую тему.
– Разрешите представить вам, ваша светлость, сэра Симона Вудбриджа. Он поселился в замке и принял титул после смерти моего отца, а теперь помогает мне справиться с обязанностями владельца поместья.
– Нас не надо представлять. Мы знакомы… Хоть изредка, но мы встречались при дворе у короля.
Пожилой джентльмен подтвердил его слова молчаливым кивком. Ричард почувствовал себя неловко в наступившей вновь тишине, но его выручила Сабина.
Легкий шорох шелкового наряда возвестил о ее приближении, и она, с высоко поднятой головой появилась в дверях. Ричард тотчас же устремился к ней, взял ее под руку и подвел к дядюшке Симону. Сабина коснулась губами щеки старика, а потом обратила свой взгляд на Гаррета.
– Надеюсь, что вас поместили в удобные покои? – осведомилась она.
– Они выше всяких похвал.
– Я рада это слышать. Прошу к столу.
Гаррет предложил ей руку, и она восприняла этот жест спокойно, без колебаний. Он успел заглянуть ей в лицо и вспомнил Пламенную, которую так обожал в Париже, а у нее в памяти всплыли те несколько шагов, которые они под руку сделали на свадебной церемонии. Она, хрупкая, испуганная хромоножка, и он – мрачный мужчина, весь в черном, только что спешившийся с коня после бешеной скачки.
