меня есть бобы.
— Ради белков, — кивнул тот. — Мы ведь травоядные, так что приходится попотеть, чтобы получить достаточно белков. — В ответ на изумленный взгляд Бидж он пояснил: — Я занимался на курсах по диете в Сан-Франциско и многому там научился.
— У нас есть законы, определяющие, когда что есть, — сказал Сууно, — в детстве, когда мы становимся взрослыми, ну и во время беременности. Так что Бемби тут ничем не рискует. — Он стоял на некотором расстоянии от остальных, внимательно за всеми наблюдая.
— Есть какие-нибудь нарушения? Головокружения, тошнота?.. — Бидж усомнилась: случается ли рвота у представителей вида — Тех, Кто Умирает, — к которому принадлежит Бемби: в конце концов они же жвачные.
— Тут все в порядке. — Однако Бемби нахмурилась, ее ноздри раздулись, словно чуя опасность. — А в чем дело?
Бидж тщательно подбирала слова, чтобы объяснить Бемби возможность нарушений в развитии плода. Обучение в ветеринарном колледже не подготовило ее к тому, чтобы иметь дело с мыслящими пациентами.
— Бемби, у некоторых видов, покинувших Перекресток, возникают проблемы со здоровьем. — Бемби непонимающе смотрела на нее. — Я принимала роды у тех, кто ушел за его пределы. Доля врожденных отклонений у них выше, чем была бы, останься они на Перекрестке. — Бидж сделала глубокий вдох. — Поэтому я пытаюсь найти и привести обратно всех, кого тогда пришлось эвакуировать…
— Вот почему, — перебила ее Бемби, поворачиваясь к Сууно, — ты настоял, чтобы мы собрали вещи. — Шаман кивнул, глядя на нее с сочувствием. Бемби вдруг широко раскрыла глаза и обхватила, словно защищая, свой живот руками.
— Это всего лишь предосторожность, — успокоительно сказала Бидж. — Ты же говоришь, что у тебя все в порядке. — Бемби неуверенно покивала головой. — Да и в «Кружках» по тебе скучают.
— Книги! — с жадностью воскликнул Руди. — Ох, братишки, как же мне их не хватало! Бидж удивленно посмотрела на него.
— А как же твои университетские учебники? Руди рассмеялся.
— Таскать их и в пределах университета было тяжело. Так что я продал их букинисту, прежде чем вернулся на Перекресток.
— Но разве тебе не хотелось их сохранить?
— Сохранить? — Человек-олень бросил на Бидж озадаченный взгляд. — Я и сохранил — я же ведь их прочел.
Бидж взглянула на те узлы, что были у людей-оленей с собой, и поняла стоящую перед ними проблему: кочевники не могут таскать с собой еще и книги.
— На Перекрестке появились новые книги, — сказала она. — Их привезла Фиона из университетской библиотеки. Ей, конечно, следует их вернуть, — добавила она неодобрительно.
— Как хорошо, что она этого не сделала! — Руди прямо пританцовывал от возбуждения. — Так из-за чего же задержка?
— Да никакой в общем-то задержки, — ответила Бидж и повернулась к Бемби. — Мне только нужно тебя осмотреть.
Бемби насупилась и покачала головой.
— Это нельзя делать.
— Я должна, — настаивала Бидж. — С тех пор, как вы ушли с Перекрестка, многое могло произойти…
— Нельзя! — повторила Бемби и попятилась к Руди, который обнял жену. — Я тебе не позволю. — Ее глаза, ставшие еще больше, чем обычно, наполнились слезами. Руди развернул ее, заслонив от Бидж.
Бидж сделала глубокий вдох.
— Бемби, не глупи. Нужно убедиться, что с малышом все в порядке. Это же простой осмотр…
Она сделала шаг вперед, но Руди, к ее удивлению, воинственно наклонил рога.
Сууно легко переместился, оказавшись между Руди и Бидж.
— В нашем племени я тот, кого можно назвать повитухой.
— А я врач, — раздраженно сказала Бидж. — У меня есть необходимая подготовка…
— Как и у меня. — Сууно по-прежнему улыбался. — Я имею диплом и по медицине, и по истории. Можно, я расскажу тебе кое-что из истории?
Его голос начал звучать странно: напевно и ритмично, как обычно читают заклинания. Почуяв магию, Диведд напрягся. Наконец Бидж кивнула.
Глаза Сууно смотрели теперь в пустоту.
— Задолго до того, как родились живущие теперь, Те, Кто Умирает были захвачены в плен и обращены в домашних животных.
— В домашних животных?.. — Бидж с удивлением обвела их глазами. — Чтобы работать в поле?
Сууно продолжал свою ритуальную декламацию:
— Ради наших трудолюбивых рук и наших рогов, шкур и копыт, ради жира для ламп и вкусного мяса. Из наших жил делали тетивы для луков, с которыми охотились на наших детей. Ничего не пропадало зря, и ничего не осталось нам, кроме наших душ.
— Такое случается, — решительно произнес Диведд. Это были его первые слова после долгого молчания.
Бидж в ужасе смотрела на Сууно широко раскрытыми глазами.
— Но вы же люди!
Сууно улыбнулся ей, словно учитель, поправляющий наивного ученика. Стало видно, что среди его зубов нет клыков. — Разве твои соплеменники никогда не захватывали рабов?
Бидж открыла рот, потом спохватилась и ответила неуверенно:
— Да, но не ради шкур… И не ради мяса… — Она умолкла, гадая, что сказал бы на ее месте Кружка, и сожалея, что плохо знает историю. — Я так думаю по крайней мере. Ну ладно. С твоим народом произошло ужасное несчастье. Но ведь это же было давным-давно.
Сууно больше не улыбался.
— Для нас это было недавно. Мой народ поет об этом песни, предания передаются от отца к сыну, и ни слова не было забыто. Все еще во многих мирах существуют рабовладельцы.
Бемби умоляюще посмотрела на Бидж, которая ответила ей беспомощным взглядом.
Сууно тихо произнес:
— Я знаю, кем ты стала теперь, но ты остаешься плотоядным существом, укротительницей и хозяйкой животных. Поэтому в этом деле ты должна уважить наши желания. — Бидж стала искать слова для ответа, но Сууно продолжил: — Я говорю «должна». Иначе мы не сможем вернуться вместе с тобой.
Позади Руди и Бемби тем временем собралась целая толпа. Бидж узнала большинство людей-оленей: она видела их на свадьбе своих друзей.
— Вы все собираетесь вернуться?
— Только твои приятели и я.
— Может быть, я смогу хотя бы научить вас чему-то? — жалобно сказала Бидж. — Не то чтобы я сама знала достаточно о протекании беременности у представительниц вашего вида…
Сууно рассмеялся, словно никакой размолвки и не было.
— Если возникнут неприятности, я за тобой приду. И тогда ты скажешь мне, что делать.
— Очень соблазнительно, — пробормотал Диведд, — сказать ему, что он мог бы сделать. Бидж знаком призвала его к молчанию.
— Хорошо, — неохотно согласилась она и повернулась к Бемби. — Но взамен ты должна приходить ко мне и рассказывать обо всех симптомах… — Бидж взглянула на Сууно и произнесла почтительно: — Я была бы признательна, если бы ты сообщил мне все, что знаешь об анатомии и физиологии Тех, Кто Умирает.
Бидж впервые так назвала людей-оленей в присутствии Руди и Бемби; только теперь она поняла, какое признание кроется в этом: будучи травоядными, традиционной добычей хищников, они стали видом, жертвующим жизнью ради своего молодняка.
