Бемби кинулась к ней, словно рухнул разделявший их барьер, и крепко обняла.
— Конечно.
Обратная дорога была короткой и, в память о нелюбви Диведда к крутым подъемам, вела по большей части под гору. В одном месте Бидж помедлила и огляделась по сторонам. Они оказались в засушливом мире; вокруг тянулась степь, похожая на бесконечное пшеничное поле, и только кое-где виднелись ряды ив и других влаголюбивых деревьев. — Мы пошли кружным путем, — сказал Сууно. Бидж была довольна собственной изобретательностью.
— Здесь живет наш старый друг — вы видели ее на свадьбе Руди и Бемби. Я надеюсь встретить тут ее.
— Полита? — сразу же догадалась Бемби. В ее голосе прозвучало такое благоговение, что Бидж ощутила зависть. Полита была Карроном, предводительницей кентавров, и, как не могла не признать Бидж, благоговения вполне заслуживала. Бемби нетерпеливо побежала вперед, оглядывая пустынный горизонт и принюхиваясь раздутыми ноздрями.
Но никто из них не смог обнаружить никаких следов кентавров. — Они ведь кочевники, — наконец сдалась Бидж. — Я найду их как-нибудь в другой раз.
— Не уверен, что тебе это удастся. — Голос Сууно был напряженным и тревожным. — Этот мир…
Он не успел еще договорить, а Руди и Бемби уже стояли спиной к спине, готовые к обороне, оглядывая безжизненную равнину и ряд деревьев на берегу невидимой издалека реки.
— Пора отсюда уходить, — решительно сказал Диведд.
Сууно впервые внимательно взглянул на него.
— Ты — не житель Перекрестка. Диведд сложил руки перед собой, опираясь на Танцора.
— Теперь уже житель.
Сууно еще раз оглядел его с ног до головы и сказал тихо и загадочно:
— Отметины всегда остаются, не так ли? Диведд отчаянно покраснел и ничего не ответил. Они вернулись на Перекресток, так и не обнаружив кентавров. По дороге Бидж тихо спросила Сууно:
— Ты прав, он не с Перекрестка, но какая в этом важность?
— Еще когда я учился в Сан-Францисском университете, там часто проходили дискуссии: что в поведении человека определяется воспитанием, а что — естественным отбором? Мои приятели-студенты могли с легкостью доказать приоритет и того, и другого. — Он снова улыбнулся Бидж. — Как-нибудь, когда у тебя выдастся свободный вечер, мы с тобой могли бы тоже подискутировать на эту тему.
— Тебе лучше побеседовать с Кружкой, — ответила Бидж. — Он знает больше меня. Или, — добавила она бестактно, — с грифоном.
Улыбка сошла с лица Сууно. Он сделал явное усилие, чтобы ответить вежливо:
— У нашего народа есть много песен и о представителях его вида тоже.
Остаток пути Бидж проделала в глубокой задумчивости.
Прибытие на Перекресток очень напомнило Бидж их с Диведдом предыдущее путешествие, когда они привели Гредию и грим. Сууно и Бемби, а следом за ними и Руди (с невнятным «Еще увидимся, крошка») нырнули в траву в плодородной лощинке, не в силах удержаться. Бидж и Диведд снова остались одни на границе Перекрестка.
Они смотрели на раскинувшуюся перед ними речную долину, на воющийся, несмотря на лето, дымок над трубой «Кружек».
Диведд протянул руку за платой. Бидж передала ему монету и спросила:
— Что имел в виду Сууно, когда говорил об отметинах?
— Колдуны всегда такие, — ответил он беззаботно. — Они думают, что видят то, чего другие не могут.
По большей части они знают, как этого достичь — едят какой-нибудь гриб или еще что-нибудь. — Диведд легко шагал рядом, приноравливаясь к шагу Бидж. — Ну, я пошел — меня работа ждет. — Он оценивающе посмотрел на солнце. — Еще успею выполнить половину дневной нормы по рубке дров. — Он сунул монету в карман и припустил бегом, насвистывая, словно никаких странных событий и не было. Бидж в одиночестве дошла до своего коттеджа.
Она решила больше вопросов не задавать, хотя и гадала, что же такое в Диведде увидел Сууно — что- то, чего она не заметила.
Она стояла на склоне холма, глядя, как молодые грифоны читают каждый свою книгу, переворачивая страницы с обычной сумасшедшей скоростью. Бидж поспешно спустилась, увидев, что на этот раз к ним присоединился и грифон-отец. Роланд поднял на нее глаза, заметил что-то необычное в выражении лица Бидж и тактично отошел в сторонку.
Грифон поклонился Бидж:
— Рад, что ты вернулась. Надеюсь, ты не осудишь меня за вмешательство: я тут в твое отсутствие поучил немножко этих озорников. Оливер напрягся, но из вежливости не вмешался в разговор. Вскоре он сунул книгу под крыло и отошел еще подальше; Роланд спрятал свой том в потрепанный рюкзак Бидж и двинулся следом.
Когда они отошли достаточно далеко, грифон кивнул:
— Считай, что это визит школьного инспектора. — Он показал клювом в сторону Роланда и Оливера. — У них очень изрядные успехи.
— Значит, я проживу еще денек и смогу продолжить уроки.
— На радость всему миру. — Грифон подошел к Бидж, склонил голову набок и внимательно на нее посмотрел. — Тебя что-то тревожит?
— Пока меня не было, ничего необычного не произошло? — спросила Бидж.
Грифон поднял пушистую бровь, отдавая должное ее деликатности.
— Если ты имеешь в виду нанесенные животным увечья, то их не наблюдалось. Повсюду на Перекрестке воцарился мир, тишь и удивительно скучная благодать. Как я понимаю, Конан Земледелец сопровождал тебя.
— Да, Диведд ходил со мной. — Неожиданно для себя самой Бидж добавила: — Он не виноват, если иногда бывает слегка наивен.
— Меня, как, впрочем, и тебя, должна волновать не его наивность, — ничего не выражающим голосом сказал грифон. — Однако, — добавил он, — с твоей стороны очень благородно защищать его.
— Меня больше волнует подтверждение того, что он не виноват, — вспыхнула Бидж.
— Точно так же, как меня — установление его вины, — ответил грифон. — Твое сочувствие Диведду делает тебе честь. С другой стороны, — добавил он глубокомысленно, — от кого и ожидать сочувствия, как не от богини. Особенно от богини плодородия. — Бидж замерла на месте. — Ах… Я не был уверен, знаешь ли ты сама. — Грифон склонил голову набок, пронизывающе глядя на Бидж. — В конце концов это еле заметно даже для моих органов чувств. Бидж уставилась на него невидящими глазами.
— У меня были основания считать, что такое невозможно.
— Не так уж много стоят твои основания, — ответил он самодовольно. — Думаю, что это отразится на твоих планах.
— Это отразится на всем, — нетвердым голосом ответила Бидж. Она рассеянно кивнула, когда собравшиеся улетать Роланд и Оливер поклонились грифону и ей.
Оставшись одна, Бидж вскипятила чайник, смущенно и с отвращением взглянула на свои противозачаточные таблетки, потом заварила себе чашку ирландского чая. Однако пить его ей не захотелось, она вылила заварку и приготовила себе другую — травяной бескофеиновый чай. Однако рука ее так дрожала, что часть жидкости пролилась, пока она подносила чашку к губам. Бидж вырвала лист из блокнота и принялась составлять список вопросов, на которые ей хотелось бы получить ответы.
«Длительность беременности?» У коз и овец это всего несколько месяцев. Бидж отчаянно надеялась, что Стефан или Мелина знают, сколько длится беременность у фавнов. «Питание?» Ее диета была вполне разнообразной, но тут ей вспомнились тощие слабые ягнята, плохо развивающиеся из-за недостатка некоторых микроэлементов. Что ж, в это время года она может есть больше овощей. Бидж надеялась, что ей не нужно будет включать в свой рацион траву. Тут она со смущением подумала, что вопрос об этом придется задать Конфетке Доббсу.
Отсюда вытекала еще одна проблема. Бидж написала на листе: «Эффект поля?» — и несколько раз
