– Ты чересчур властный, Роберт. Что подумает Брайан, видя, как мы сбежали вдвоем? Будто он еще недостаточно настрадался из-за меня!
Маркиз улыбнулся.
– Во-первых, мы не убежали, моя дорогая Синтия, – ответил он. – Во-вторых, я обещал Шеффилду замолвить за него словечко.
– Замолвить словечко? – повторила Синтия, изумленная наглостью кузена. – Я уверена, что, если капитан желает со мной поговорить, он сделает это без тебя, – отрезала она. – И я не понимаю, почему ты здесь вообще находишься, кузен? Ведь это ты во всем виноват!
Она всплеснула беспомощно руками, и ее голос оборвался. Маркиз насмешливо поднял брови. Затем он подошел к столу и налил себе бренди.
– Хоть ты и ругаешь меня, кузина, – произнес маркиз, – но именно я помог тебе вернуть капитана.
И он поднял бокал в шутливом тосте.
– Ты?!
Синтия изменилась в лице при мысли, что Брайан вернулся к ней не по своей воле.
– Ты хочешь сказать, что силой притащил его сюда в Милфорд? – спросила Синтия.
Маркиз тяжело вздохнул.
– Неужели ты думаешь, что я способен заниматься таким тяжким делом, моя дорогая? За кого ты меня принимаешь?
Он смахнул воображаемую пылинку с рукава своего безукоризненного синего костюма.
– Тогда зачем ты здесь, Роберт?
Синтия теряла терпение, ей надоел снисходительный тон кузена.
– Веришь или нет, моя дорогая Синтия, а я и сам с трудом в это верю, но я в некотором смысле – Купидон.
– Купидон? – повторила Синтия изумленно. – Ты? Это плохая шутка!
Маркиз пожал плечами будто ему надоел весь этот разговор.
– Но это действительно правда, – сказал маркиз. – А если нет, то пусть парень возвращается в свой полк.
Синтия только смотрела на кузена и не решалась вымолвить ни слова.
– Ты можешь смотреть на меня сколько хочешь, кузина, – проговорил маркиз, беря щепотку табака из своей золотой табакерки. – И должен сказать, что эта глупая идея с разводом делу не поможет, Синтия. Это не твой стиль, дорогая. Все равно что бить человека, когда он уже не может защищаться. Очень неспортивно, должен тебе заметить.
Синтия глубоко вздохнула.
– Ты не знаешь всего, Робби, – прошептала она.
Ей страшно не хотелось рассказывать об ужасном поступке капитана.
– О, я знаю, любовь моя, – сказал маркиз с неожиданной теплотой.
И, подняв глаза, Синтия не обнаружила на его лице обычной циничной усмешки.
– Довольно некрасиво с его стороны, но вполне понятно, учитывая создавшиеся обстоятельства, – добавил маркиз.
И он снова улыбнулся.
– Понятно для тебя, – резко возразила Синтия. – Но я не ожидала увидеть Брайана в объятиях этой бесстыдницы.
Маркиз пожал плечами и налил себе еще бренди.
– А ты представь, что капитан такой же человек, как все, моя дорогая. Если ты будешь думать, что он романтический герой, то обязательно ошибешься. Поверь мне, Синтия, в мире нет идеальных мужчин.
Она посмотрела на него удивленно и с любовью. Никогда Синтия не подозревала, что ее кузен может быть таким. Она смущенно улыбнулась.
– Не ожидала услышать от тебя, Робби, – сказала она мягко, – признания в том, что и ты не идеален. Ценю твою мудрость.
– А я не хочу, чтобы меня всю жизнь обвиняли, будто я загубил твое супружеское счастье, моя дорогая, – ответил он в своей обычной шутливой манере. – Поэтому я хорошо поговорил с нашим капитаном и привез его к тебе. Остальное в твоих руках, Синтия. И я желаю тебе счастья, моя дорогая.
Синтия не могла найти слов, чтобы выразить свою любовь к герою ее детства, хоть и циничному кузену, но человеку с настоящими чувствами и верному другу. Она улыбнулась и шагнула к нему навстречу, протянув руки.
Нежно, но твердо маркиз отодвинул ее от себя, положив свои руки ей на плечи.
– Как раз из-за этого все наши проблемы, любовь моя, – сказал он.
Тут дверь распахнулась, и вошел капитан Шеффилд.
– Вы закончили говорить с моей женой, Монрояль? – спросил он почти спокойно.
Маркиз подмигнул Синтии.
– Я оставляю тебя, моя дорогая, – произнес он ласково. Затем маркиз убрал свои руки с плеч Синтии и вальяжной походкой вышел из комнаты.
Когда дверь за маркизом Монроялем закрылась, наступило неловкое молчание. Не выдержав загадочного блеска в глазах капитана, Синтия отвернулась.
Впервые Синтия не знала, что сказать. Этот мужчина, стоявший рядом, за какие-то несколько недель перевернул всю ее жизнь.
Короткая беседа с кузеном не добавила Синтии уверенности. Робби советовал смотреть на вещи проще. А леди Агата сказала: «Если ты любишь, то простишь». Это были ее слова, Синтия запомнила. И она понимала, после всех эмоций, которые потрясли ее за эти недели… По крайней мере, одно Синтии было ясно – она действительно любит своего мужа.
И нет другого объяснения тому счастью, которое Синтия испытывает, когда он смотрит сейчас на нее. Вот он стоит рядом, и Синтия ощущает сладостное эротическое чувство, которое не передать словами.
И дело не в том, любит ли она капитана. Но любит ли она настолько сильно, чтобы простить? Да, он обидел ее. Обидел грубо и несправедливо.
И у нее возникла тревожная мысль. Зачем приехал капитан? Он хочет просить прощения или собирается обсуждать дела, связанные с их разводом? Синтия испугалась и повернулась к нему.
– 3-зачем вы здесь? – пробормотала она. Ее голос дрожал.
Капитан, казалось, очнулся, и легкая улыбка появилась на его печальном лице. Он вытащил из кармана пачку бумаг, и Синтия узнала документы, которые составил для нее недавно мистер Бродстоун. Значит, муж решил говорить о разводе.
Капитан подошел ближе, очевидно, не понимая, как его близость действует на нее. Он показал ей один документ. Синтия увидела, что это документ из ее банка. И ее смелая размашистая подпись стояла внизу.
И Синтия подумала – зачем она это сделала? Почему сама решила расстаться с тем единственным человеком, который был ей нужен?
– Как ты можешь думать, что я соглашусь с этим, Синтия? – произнес он своим низким голосом, от которого по ее телу пробежали сладостные волны.
Синтия смотрела на документ, ничего не понимая. Что, собственно, Брайан имеет в виду? Почему он не хочет принять тридцать тысяч фунтов?
– Этого мало? – прошептала она.
Затем она заставила себя посмотреть ему в глаза. На таком близком расстоянии она могла утонуть в их потрясающей синеве. Синтия почти теряла сознание, она едва дышала. Глаза капитана неожиданно потемнели. Она боялась, что разозлила его.
– Может быть, вас устроят пятьдесят тысяч? – прошептала она.
От громкого циничного смеха Синтия вздрогнула.
– Вы издеваетесь надо мной, мадам? – Пятьдесят тысяч, действительно! Я и не думал, что вы так цените свою свободу, миледи. Вы, наверное, очень хотите избавиться от меня, если вам не жалко таких денег. – Он смотрел на нее с отчаянием. – А если я откажусь? – процедил он сквозь зубы.
– Но теперь вы надо мной смеетесь, сэр!
