Мария Очаковская
Портрет с одной неизвестной
Татьяна Устинова
Есть три вопроса моей жизни
Есть три основополагающих вопроса моей жизни: «Когда вы начали писать?», «Где вы берете сюжеты?» и «Какие книги вы читаете?»
Мне всегда везет на книги – так получилось. В детстве мне их подсовывали бабушка с мамой, а потом я и сама научилась выбирать. И теперь совершенно точно знаю, что книга находит человека именно в тот момент, когда она нужна и может что-то объяснить, подсказать, заставить задуматься. И несмотря на то что я очень избирательный и очень искушенный читатель, я твердо уверена – читать нужно под настроение и то, что хочется сейчас: будь то лавстори, философский трактат, космическая эпопея или исторический роман в стихах.
Я совершенно точно знаю, что книга становится книгой, когда автору есть что сказать, когда он что-то открывает читателю, словом, простой текст получает право называться книгой, если в нем появляется уникальная, парадоксальная идея. И книга, которую вы держите в руках – «Портрет с одной неизвестной» Марии Очаковской, – это действительно
А еще для меня очень важно, чтобы в книге было что-нибудь новое и доселе неизведанное – и речь сейчас отнюдь не об «Общем курсе физики» Дмитрия Васильевича Сивухина. Несмотря на то что большую часть выходных дней своего детства и отрочества я провела с мамой в Пушкинском музее и Третьяковке, мои познания о творчестве Карла Брюллова ограничивались картиной «Последний день Помпеи» и хрестоматийного акварельного портрета Пушкиной. И как это ни странно и ни дико бы показалось на первый взгляд, но из детектива Марии Очаковской «Портрет с одной неизвестной» я о Брюллове узнала больше, чем из всех моих многочисленных паломничеств по московским музеям. Потому что тогда было неинтересно. А сейчас внезапно стало интересно, и еще как!
Антураж, атмосферность, телесность придуманного Марией мира и всего происходящего на страницах «Портрета с одной неизвестной» делают книгу затягивающей и манящей. Действие разворачивается на фоне музеев, красок, мольбертов, поблекших, но не потерявших свою ценность забытых холстов, запаха олифы и подмосковного августовского лета – игры света и тени.
Ну и, разумеется, хеппи-энд! Ну и, конечно, любовь – современная, но на все времена одна! Какой же детектив без этого?
Именно поэтому я рекомендую вам эту книгу. Я могу гарантировать, что вы точно проведете чудесный вечер за книгой – а может быть, и не один, – это ведь так важно – чтобы интересно и за книгой!
Мне приятно, что могу дать рекомендацию – я всегда с удовольствием и огромной благодарностью читаю хорошие книги, что мне рекомендуют мои близкие люди, люди, которым я доверяю.
И сейчас, как всегда, когда кому-то предстоит сделать что-то интересное, но уже пройденное мною, я немного завидую. Ведь вам только предстоит получить удовольствие – вы начнете читать «Портрет с одной неизвестной», и у вас-то еще все впереди!..
Так что читайте, и до встречи – за следующей хорошей книгой.
1. Без названия
Ветхая золоченая рама рассыпалась буквально у него в руках. Взметнулось и закружилось облако пыли, освещенное солнечными лучами, пробивающимися сквозь небрежно задернутые гардины.
– Настоящая пыль веков, – усмехнувшись, сказал он вслух и, чтобы унять волнение, присел на край стула.
– Реакция мужчины на нарушение эрекции весьма разнообразна, – откликнулся бодрый голос из соседней комнаты.
Там, как выяснилось, работало радио, в первые минуты страшно его испугавшее. Постоянный бубнеж действовал на нервы, он боялся не услышать, пропустить что-то более важное, но выключить радио не решился.
С подрамником пришлось провозиться минут пятнадцать. Старые ржавые гвозди, крепко державшие холст, вытаскивать было некогда, да и неудобно из-за перчаток, пришлось действовать очень быстро, поэтому кое-где остались мелкие дырочки.
– Ничего, ничего, так надо, – подбадривал он себя.
Сердце отчаянно колотилось. Как после изнурительного бега, со лба сбегали ручейки пота. Наконец и с подрамником удалось справиться. Деревянная конструкция полетела на пол. «Время, время», – напомнил он себе.
– Часто половые расстройства наблюдаются у тех, кто постоянно находится в дефиците времени и, боясь не успеть, спешит, – назидательно сообщил радиоголос.
– Это точно, – пробурчал он и начал бережно скручивать холст. Потом завернул его в прихваченную с собой фланель, аккуратно положил в сумку и, закатав перчатку, снова посмотрел на часы.
Если он правильно рассчитал, в запасе оставалось еще минут двадцать. Все получится, все идет хорошо, а уж дальше… все будет просто замечательно.
На улице загрохотала машина. Этого еще не хватало. Но грузовик не остановился, через несколько секунд звук мотора совсем затих. Стараясь абстрагироваться от радио, от гулких ударов собственного сердца, он вслушивался в звуки, доносящиеся с улицы. Время, время. Он отряхнул перчатки и хотел было уже их снять. Нет, еще рано…
Повесив сумку на плечо, он аккуратно прикрыл дверь спальни и прошел через комнату и коридор в прихожую. Оттуда вела еще одна дверь, на кухню. До чего бестолковая планировка, подумалось ему. Он облизнул пересохшие губы. Так, главное, все сделать аккуратно… а еще избежать непредвиденного, не хотелось бы неприятных сюрпризов. В ту же минуту откуда-то из кухни донесся голос, но это было уже не радио…
Он ударил его два раза. В первый раз рука предательски дрогнула. Стоявший человек только громко охнул и покачнулся. А после второго удара упал как подкошенный, нелепо взмахнув руками, лицом вниз. Волосы на его голове мгновенно пропитались кровью. Маленькие красные ручейки потекли на пол, окрасив ворот тенниски.
– Что же я делаю, – часто дыша, прошептал он, наклонившись к лежащему.
По линолеуму стремительно расползалась кровавая лужа. Он поспешно отступил назад, по-прежнему сжимая в руке чугунный пестик.
«Время», – снова напомнил он себе, сунул пестик в сумку, развернулся и быстрым шагом направился к выходу.
2. В картинной галерее
Павел работал четыре часа. Глаза устали и слезились. Спина затекла. Правая рука отяжелела. Он встал, походил вокруг этюдника, расстеленный под ногами полиэтилен шуршал и мешал сосредоточиться. Дурацкий раскладной стул раздражал. Оставлять начатое не хотелось. Сегодня ему повезло – посетителей в зале было немного. Старушка-смотрительница, докучавшая ему в первый день, унялась. Казалось бы, работать в таких условиях одно удовольствие. Но что-то не складывалось. Простуда, прилипшая еще в самолете, сказалась чудовищной головной болью, насморком и оглушительным кашлем. Руки, ноги ломило. Вот досада – времени в обрез, и сразу заболел! Посидев пару минут с закрытыми глазами, он прикинул, сколько времени остается до закрытия музея. Получалось еще часа два с лишним. «Вечером буду усиленно лечиться». Если все пойдет удачно – завтра в зале он проведет последний день. Потом неделя в мастерской… но лучше не загадывать.
Причин для спешки не было, заказчик со сроками не торопил. Павел выполнял для него уже третий заказ. Сергей Иванович богатый, но щедрый. Всегда платит столько, сколько обещает, точно и в срок. Где он работает, чем занимается – Павел никогда не интересовался и не спрашивал. Просто бизнесмен, и этого достаточно. Они познакомились в ЦДХ на антикварном салоне, который Павел, будучи художником- копиистом, посещал по привычке каждый год и с каждым новым посещением все больше и больше
